Ведется следствие

Измайлова Кира Алиевна

Несчастный Дэвид подумал, что госпожа Кисленьких, кажется, знакома со всеми мало-мальски заслуживающими внимания персонами в Каролевстве, но на всякий случай промолчал. Тем более, внимание его привлекло редкостное зрелище: Пол Топорны, сидевший напротив, увидел нечто до такой степени удивившее его, что у всегда бесстрастного офицера суда даже дрогнула бровь.

— Что там такое, Пол? — заметил это и Бессмертных.

— Ничего особенного, — заверил Мягко-Жестоких, аккуратно складывая салфетку. — Очаровательные, знаете ли, дамы. Я бы сказал, женщины несчастной судьбы,

им так необходим был кто-то, кто выслушал бы их трагическую повесть и дал профессиональный совет…

Остальные во все глаза смотрели, как в вагон-ресторан тенями проскальзывают одетые в темные, вполне приличествующие возрасту платья госпожа Полненьких и госпожа Приятненьких и тихонько устраиваются за своим столиком.

— Откуда… откуда вы узнали, что это они? — не выдержал Дэвид. — Вы же сидите спиной и не поворачивались!

— Видите ли, молодой человек, — очень серьезно сказал Людвиг. — У городских адвокатов на кончиках ушей есть особые сверхчувствительные точки, и…

— Он просто видит отражение в супнице! — рассмеялась Каролина, видя, что стажер готов разинуть рот. Следователь только ухмылялся. — Ах, господин Мягко-Жестоких, не шутите так над нашим Дэвидом! Он ведь может и поверить!

— Он много во что верит, — заметил Бессмертных.

— Нет! — выпалил Дубовны, понимая, что сейчас провалится… ну не сквозь землю, так уж сквозь пол вагона точно. Увы!

— В инопланетян, например, — добил наставник. — Ищет следы их присутствия повсюду, основывает версии на их вмешательстве в дела земные…

Дэвид понял, что сейчас сгорит со стыда, однако все же нашел в себе силы поднять несчастный взгляд на адвоката. К его изумлению, Мягко-Жестоких смотрел на него с таким участием и, кажется, даже сочувствием к юноше, так коварно высмеянному начальником, что стажер растерялся.

— Ну и что же, — произнес тем временем Людвиг бархатным своим голосом и машинально погладил Цисси. — Истина ведь где-то неподалеку, а вы, Руперт, чрезмерно строги к молодому человеку. Неужели вам самому никогда не попадались случаи, объяснить которые с точки зрения здравого смысла вы не могли?

— Ну, допустим, — согласился тот. Судя по всему, беседа доставляла ему несказанное удовольствие.

— Вот! — поднял палец адвокат. — И я, со своей стороны, могу уверить, что некоторые вещи совершенно невозможно объяснить, даже привлекши для этого лучшие умы современности. Что же может решить молодой пытливый ум, столкнувшись с непознаваемым?

— Что он плохо учился, — пробубнил Берт, не поднимая глаз от тарелки. Адвоката он как-то стеснялся.

— Это — в первую очередь, — согласился Людвиг серьезно. — Но что если, проверяя одну гипотезу за другой, такой юноша всё же не может найти ответ? Что он должен предположить? Уж нет ли здесь вмешательства неких сил, которые мы до сих пор не в состоянии не то что познать, а даже и представить? Почему бы силам этим не быть потустороннего происхождения? Или даже инопланетного? Кто знает, что ожидает нас в иных мирах?

— У нас в Беарии, — пробасил вдруг поручик, — случай был. Спустилось аккурат над лесоповалом преогромное блестящее блюдце, два состава отменных бревен пеплом пустило…

— А дальше что? — жадно спросил воспрянувший духом Дэвид.

— Ну что… — пожал могучими плечами гвардеец. — Как оно, значит, решило склады изничтожить, так наши, уж на что миролюбивы, не выдержали. Зарядили пушки, да и… Говорили, — добавил он, — сбить не сбили, но несколько вмятин на этой штуковине-то оставили, она мигом подхватилась да и улетела. Больше не появлялась…

— А вдруг это были братья по разуму?.. — простонал Дубовны. — А вы!..

— На самом-то деле, — закончил мысль Вит-Тяй, — это охранники курили, кто-то чинарик уронил, опилки и полыхнули. Так вот, чтоб недостачу покрыть, они это блюдце и выдумали. Теперь сами лес грузят. Нечего небылицы сочинять да народное добро портить!

— Да, — с хорошим чувством момента вступил адвокат, — случается, некоторые с виду необъяснимые случаи имеют самые что ни на есть обыденные причины. И если поискать как следует, обычно можно этих причин доискаться… Ну а уж если и это не поможет, — развел он руками, — тогда остается только списать неудачу на происки коварных пришельцев из иных миров!

Ян сдержанно хрюкнул в салфетку, Каролина тут же сделала вид, будто в глаз ей попала ресница, но перо на ее шапочке предательски задрожало. Руперт посмотрел в окно, а Дэвид решил, что фамилия городского адвоката очень тому идёт!

— Да, Людвиг, — вспомнил вдруг Бессмертных. — Позвольте поинтересоваться, сколько времени вы потратили вчера на тех несчастных дам? Мы с доктором, видите ли, заключили маленькое пари.

— О! — улыбнулся Мягко-Жестоких. — Знаете, я немного скучаю по напряженной работе в Институте, поэтому позволил себе немного развеяться…

— И всё же?

— Чуть менее часа, — ответил адвокат. — Они оказались такими милыми!

— О да, кое-кто из нас прекрасно об этом осведомлен, — хмыкнул Бессмертных. Немертвых вздохнул — оба проиграли пари. — О чем же вы беседовали с ними, если не секрет?

— Ни о чем серьезном, — отмахнулся тот. — Этим дамам так хотелось поведать кому-то неравнодушному о своих злоключениях, что я, право, не нашел в себе сил им помешать. Бедняжки! Они до сих пор во власти постигшей их некогда беды, а весь их эпатаж проистекает всего лишь от желания как-то справиться с последствиями несчастья. Но, — добавил он, — полагаю, уважаемый доктор согласится с тем, что опасный недуг нельзя загонять вглубь организма, а следует врачевать его, даже если потребуются самые радикальные методы!

— Совершенно верно, — отозвался Немертвых.

Дэвид покосился на траурно одетых дам и поежился. Трудно было представить, что они предпримут, когда чуточку придут в себя после беседы со сладкоречивым адвокатом.

— Не думаю, конечно, что такой короткой беседы оказалось достаточно, — сказал Мягко-Жестоких, будто подслушав его мысли. — Они всего лишь вспомнили о трагедии и сдернули с нее, если можно так выразиться, мишуру ложных страданий. Дальнейшее — в их собственных руках, а я, увы, сейчас не при исполнении.