Ведич
Шрифт:
Пока они отбивались от лесных духов, способных принимать любые облики, к холму подтянулись Витязи. Им помог Онуфрий, потом к группе присоединился волхв Дементий, создавший несколько неплохих двойников, и в бою магов наметилось некое равновесие.
Впрочем, длилось оно недолго.
Северин применил сильнейшее заклятие «тройного умертвления», и на ногах смогли удержаться только волхвы и Ираклий, знавший способы защиты от «мракотворного» волшебства.
– Добейте их! – каркнул верховный жрец,
– Они… не отвечают, – пролепетал худосочный с виду конунг, прибывший из Санкт-Петербурга; он отвечал за инициацию сети генераторов «Лунного света» и храмов БЕСа. – Операторы не отвечают!
– Германарех, найдите змеёныша! – приказал Северин, еще не осознавая провала. – Он здесь, в усыпальнице! Надо было поверить Харитону, он был прав. Возьми двоих…
На холм обрушилась туча насекомых! Волхвы призвали свои резервы.
Бросились в атаку ожившие Витязи.
Ираклий добрался до конунга по имени Германарех и вбил ему в шею десантный нож. Конунг с воплем исчез.
Разъярённый атакой Северин сотворил ещё одно «мракотворное» заклятие, поддержанное конунгами, и на холм обрушился «океан» наведенной галлюцинации, заставляя всех участников сражения «тонуть» в мощной массе воды и льда. Даже волхвам понадобилось всё их умение, чтобы отстроиться от иллюзорного цунами. Витязи же и в особенности бойцы «Стикса», – заклятие не разбирало, где свои, где чужие, – начали «захлёбываться» в ледяной волне, словно она и взаправду существовала на физическом плане.
Засверкали знакомые фиолетовые молнии: конунги начали по одному выцеливать противника.
Упал задымившийся Хмель. Загорелся комбинезон на Тарасове. Ираклий с трудом отвёл пси-удар и нырнул в ручей на дне рва, спасаясь от ливня энергоразрядов.
– Не давайте им поднять головы! – прогремел гулкий скрежещущий голос Северина. – Вавра, Голем, Мовчан – к дольмену! Замуруйте вход! Навеки!
Конунги, которых назвал верховный жрец, метнулись по склону холма наверх… и остановились, наткнувшись на возникшего на пути человека.
– Подождите немного, – спокойно сказал он.
– Левон? – проговорил Мовчан неуверенно. – Тигран, ты?
– Уберите его! – процедил сквозь зубы Северин.
Конунги переглянулись. Как и все участники сражения, они хорошо видели в темноте.
– Левон, что тебе надо? – спросил сухолицый сгорбленный Вавра.
– Вопрос на вопрос: а вам что здесь надо?
– Да уберите же его! – рявкнул Северин. – Считаю до…
– Трёх, – подсказал Тигран (это был он, «серый» маг) тем же равнодушно-спокойным тоном. – С каких это пор великие маги начали охотиться на детишек?
– Не твоё дело! – бросил конунг с грушевидной головой.
– Почему же не моё? Существует закон: ни под каким предлогом
– Не мешай нам!
– Да и я не мешаю. Просто хочу разобраться.
– Он тянет время! – взвизгнул конунг со старушечьим лицом.
– Я его… – начал Вавра и получил две пули в голову от Ираклия, воспользовавшегося моментом.
Конунг заорал, схватился за голову, завертелся юлой.
– Убейте их всех! – заорал Северин.
Конунги открыли мистери– огонь.
Холм накрыла сеть фиолетовых, розовых и зелёных молний.
Тигран, преградивший путь охотникам за Серебряным мальчиком, исчез. Появился в десяти шагах от того места, где стоял. Но и там его нашли молнии разрядов, и он снова исчез.
Ираклию достался один такой мистери– импульс. Он отбил его, но второй заставил Витязя пошатнуться, третий поверг на землю.
Добить его однако не дал Весняр. Метнулся к вошедшим в азарт конунгам, танцуя смертельный танец-маятник уклонения от молний, напугал двух конунгов, прекративших стрельбу.
Его поддержали Витязи, успевшие прийти в себя за время схватки грэя и чёрных колдунов.
Холм с могилой Спасительницы превратился в своеобразный вулкан. По всему лесу на десятки километров вокруг раскатились гулкие отголоски и свистящие трески, пугая зверей и уснувших жителей в деревнях.
– Круг! – повысил голос Северин. – Не мельчите! Мы их уничтожим! Заклятьем «молота ведьм»! Напрягитесь! Я вызываю Господина нашего, пусть даст нам силу Чёрного Совершенного, да придет Царствие Его, да сбудутся наши…
– Не сбудутся! – перебил речь Северина чей-то звучный, глубокий, бархатно-величавый голос, перекрывший все остальные звуки.
Над глыбой камня, обозначавшего вход в усыпальницу Спасительницы, появилась сияющая фигура в белом. Высокий седой мужчина с яркими жёлтыми «тигриными» глазами. Егор Крутов. Владыко Полынь.
– Не сбудутся! – повторил он твёрдо.
Гул рукотворных стихий пошёл на убыль.
Конунги отвлеклись от охоты за противником, оглянулись на фигуру волхва.
Северин разрядил в него мистери, но молнии обтекли тело Крутова и погасли, не причинив ему никакого вреда.
Северин попытался набросить волхву на голову «сферу темноты», но безуспешно.
– Убейте его! – проскрипел он, поспешно отступая.
Засверкали молнии, новая волна звонких тресков накрыла холм, порождая серию свистящих отголосков.
Крутов устоял. Его вера была неколебима.
– У… бей… те… – выговорил верховный жрец, внезапно ощущая страх.