Ведьма для инквизитора
Шрифт:
И поймал себя на смутной мысли, что примерно такие же слова он хотел бы сказать Александре…
Он вошел в дом и тихонько заглянул в гостиную и на кухню. Вени не было, что подтверждало его предположение: сидит, трудяга, у компьютера в подвале. Кис осторожно потянул на себя дверь и крадучись спустился вниз. Вот и компьютер виден, какое-то интернетовское окошко на экране, он был прав, а Веня…
Но Вениамина, как это ни странно, у компьютера не было. Уже не таясь, Алексей окинул взглядом кабинет. Сейфовые ящики были выдвинуты,
Кис вернулся наверх. На этот раз, он заглянул во все комнаты. Пусто.
Как это прикажете понимать? Он присел в кресло, закурил, стряхивая пепел в целлофановую обертку от пачки. Проверил пистолет — Макаров, который он отобрал у Майи, был на месте, в кармане.
Допустим, Веня ушел. В магазин, например. Но почему связь не выключил? Она дорого стоит… Разве что его работодатели платят? Но почему тогда дом не заперт? И ворота?
Он загасил сигарету и положил окурок в ту же обертку, которую спрятал в карман, — нечего тут лишние следы оставлять. Вышел на крыльцо, осмотрелся. Ворота были приоткрыты. Странно. Алексей, кажется, их притянул за собой… Да, точно, он всегда аккуратен с дверьми, профессиональная привычка. Веня вернулся?
Кис тихо спустился с крыльца. Двор хранил безмятежное спокойствие. Детектив заскользил вдоль стенки, осторожно завернул за угол, — никого. Так же прижимаясь к стене, он обогнул весь дом, зорко всматриваясь в сад.
Не обнаружив ничего подозрительного, он снова заглянул в дом: но нет, Веня не вернулся, внутри было все так же пусто и тихо.
Стараясь не шуршать гравием, он подкрался к воротам. Выглянул в створки: дорога казалась пустынной. Держа пистолет наготове, он протек в щель между створками и быстрым движением направо-налево огляделся. Никого.
Кто же створки оставил приоткрытыми? Не он, точно не он!
Вдруг стало страшно за Майю. Что, кто здесь рыщет? Бежать к ней!
Но и загадочное отсутствие хозяина ему не нравилось. Алексей словно боялся оставить этот дом, будто в его отсутствие он мог наводниться привидениями… Кис несколько секунд помедлил, не зная, в какую сторону бежать. Наконец, решился и проскользнул обратно во двор, чтобы заглянуть еще и в гараж с сараем для очистки совести, а уж потом вернуться к Майе.
Он начал с гаража: если машина на месте, то придется ему всерьез задуматься о причинах отсутствия Вени…
Лучше бы он этого не делал. Кис был не из пугливых, но душераздирающий крик за спиной заставил его вздрогнуть всем телом едва ли не больше, чем зрелище, представшее перед его глазами.
Как он не выстрелил от неожиданности в эту кретинку, которая стояла за его спиной и орала во всю глотку, трясясь от страха, — бог ведает только. Он зажал Майе рот, шлепнул по попке: «Встать у ворот и ни с места, ясно?!». Для пущей убедительности махнул пистолетом перед носом: «Ну, живо! И не звука! Кто тебя сюда звал, бестолочь!»
Как только Майя выполнила его приказание, — уселась на землю у ворот и, вся дрожа, уставилась на него дурными глазами, — он вернулся к гаражу. У двери обернулся: Майя все так же сидела на земле, раскинув ноги и опустив руки, как тряпичная кукла.
«Вот наказание на мою голову», — проворчал Кис, впрочем, скорее, чтобы самому собраться с духом.
Он вошел, зажег свет и прикрыл за собой дверь. У противоположной стены, раскинув руки, стоял Веня с окровавленной бородой, глядя мертвыми глазами прямо на него. А то, что Веня мертв, Алексей понял сразу: в его тело была вдавлена машина, Венина же Ауди. Странно, что мертвец сохранял вертикальное положение…
Приблизившись, он понял, почему, и противные мурашки побежали по спине. Веня был распят. В его ладони были вбиты крупные столярные гвозди. Его черные с проседью волосы, забранные в хвост, были прибиты к стенке, удерживая голову. Лицо, шея, обнаженный торс были в ранах и кровоподтеках. Кис коснулся. Тело еще не до конца остыло. Надо думать, под утро гости приходили…
Он погасил свет и вышел из сарая. Поднял у ворот Майю, и почти поволок ее за собой к машине. Увиденное было настолько страшным, что выбило из его головы все мысли, кроме одной: хорошо, что он вовремя увез отсюда девчонку. Он ведь и Вениамина предупреждал… Не послушался, бородач…
В Москве Кис из первым делом позвонил Сереге из автомата, — своим мобильным, добытым для них Веней, он лишний раз пользоваться избегал и предпочитал держать его выключенным: у пижона Сереги водились всякие прибамбасы в виде определителей и автоответчиков.
Серега вскинулся, как ненормальный: где, что, куда, откуда? кончай, блин, дурака валять, сыщик хренов! Прямо вот чтоб сию минуту с девчонкой явился, сукин кот!
— Заткнись, — устало сказал Кис. — Записывай адрес… Там труп хозяина. Мы у него скрывались до позавчера… Он там же где-то и киллера, который покушался на Майю, в леске закопал, не знаю где. И машину, скорей всего, припрятал. Ищи, Серега.
И, не слушая град проклятий и восклицаний, повесил трубку.
— Есть хочешь? — спросил он Майю, вернувшись в машину.
Нет, она не хотела есть.
— Мороженное хочешь?
Нет, она не хотела мороженное.
Ну что ей еще, леденец на палочке предложить?
— Дай мне сигарету, — вдруг попросила Майя.
Ого, взрослая, оказывается, девочка, не леденец, а сигарету хочет.
— Ты же не куришь!
— Бросила год назад. Теперь, кажется, опять закурю…
— «Курить — здоровью вредить» — сварганил Кис назидательную банальность.
— Сигарета — лучший друг человека, — ответила ему Майя с грустной улыбкой.
Несколько минут они курили в молчании. Кис пытался обдумать ситуацию, но голова бастовала. Наконец, он тронул Москвич и направился к министерству, где работал Лермит.
Он позвонил снизу по внутреннему телефону — это всегда надежнее, чем по городскому, секретарши в таких случаях куда покладистее: вот он, уже пришел, уже стоит внизу, мается, бедный, жаждет встречи со старым приятелем, в Москве проездом…