Ведьмак из СПб

Стацевич Алексей

Еще полминуты постояв в согнутом положении, ведьмак, потеряв терпение, вновь поднял руку. Но ударить не успел – из-за двери раздались приглушенные шаркающие шаги. Неторопливые шаркающие шаги.

– Хто-о та-ам? – вслед за шагами, словно из пустой бочки, донесся до ведьмака старческий голос.

– Дядь Толь, это я!

– Хто-о я-я?

– Ну в глазок посмотри, дядь Толь!

– Сейча-ас гля-яну.

Шаги приближались. Медленно. Неспешно. Размеренно.

В конце концов дядя Толя все же добрался

до глазка. Несколько секунд изучал посетителя.

– Знать тя не знаю, – выдал он в итоге свой вердикт. – Ты хто?

– Вчера вечером знал, а сегодня уже не знает, маразматик чертов, – прошептал Макс и добавил громче: – Ну я это, дядь Толь, я! Максим.

– Волков, што ли? Максим Владимирович?

– Викторович, – поправил Макс и усмехнулся – незатейливая проверка от дяди Толи была успешно пройдена.

– Викторович, точно, – забубнил дед и загремел ключами.

Тяжело провернулись замки, и дверь приоткрылась. Ровно настолько, чтобы в зазор вместился подслеповатый глаз.

– Удостоверение покажь, – потребовал глаз. Хотя, конечно, потребовал его обладатель, но Волков шутки ради решил думать, что с ним разговаривает именно всевидящее око дяди Толи.

– Пожалуйста, – раскрыв удостоверение, ведьмак сунул его под нос престарелого вахтера.

Глаз одобрительно заморгал, откашлялся и скрылся во тьме... а затем дверь отворилась чуть шире.

– Шустрее! – нетерпеливо шикнул дядя Толя и сделал приглашающий, но судорожный жест. – Заваливайся!

Едва Макс просочился в ведьмачью обитель, как за спиной вновь провернулись замки.

– Ну? И чего встал? – бесцеремонно подтолкнул его дядя Толя. – Платон Ярославович с самого утра ожидает.

Волков, мимоходом взглянув на часы, – стрелки показывали три минуты девятого – решил не уточнять, с какого такого «самого утра» его ожидает начальник и, миновав короткий коридор-прихожую, прошел к одной из деревянных дверей.

Остановившись напротив выцветшей таблички с надписью «Трофимов П. Я.», деликатно постучался.

– Войдите! – рявкнули в ответ, и Макс толкнул дверь.

Из кабинета начальника вырвалась смесь резких запахов: корвалола, нафталина, сырости, табака и давно не выбивавшегося настенного ковра. Повидавший всякого ведьмак едва сдержался, чтобы не сморщиться от тошнотворного «амбре», однако нашел в себе силы натянуто улыбнуться.

– Доброе утро, Платон Ярославович! – щелкнув каблуками, отчеканил он.

– А-а, Волков, это ты, – увидев Макса, приуныл сидящий за столом грузный мужчина лет шестидесяти и пояснил: – С вечера жду слесаря, толчок потек... а тут ты... вместо слесаря... или не слесаря, а сантехника? Всегда их путаю...

– Вызывали, Платон Ярославович? – видя, что начальник собирается погрузиться в пространные размышления, аккуратно перебил Макс. Настолько аккуратно, что даже вроде как и не перебил.

– Вызывал, вызывал. – Трофимов показал на стул, что стоял возле стола. – Присаживайся. Разговор будет длинным.

Макс,

пытаясь вспомнить все свои возможные косяки, осторожно опустился на краешек стула. И с удивлением понял, что вспоминать-то особо и нечего – в последнее время никаких оплошностей с его стороны попросту не было. Даже ночная охота на костомаху прошла на отлично. Если, конечно, не считать маленькой помарки со стороны Захара... Неужели Трофимов из-за этого и вызвал? Но как он узнал про ошибку напарника, если Макс даже рапорт еще не успел подать? Или Полунин проболтался?.. Или Макс просто себя накручивает, а Платон Ярославович вызвал его совсем по другому поводу? Например, для ознакомления с новым делом?

Все эти мысли пронеслись в голове ведьмака за доли секунды, пока он старался поудобнее примоститься на стуле. А затем он решил не гадать, а выслушать начальство.

– Итак, Волков... – уткнувшись взглядом в лежащие перед ним бумаги, заговорил Трофимов, – напомни-ка мне, сколько лет ты у меня тут служишь?

– Ровно тринадцать, Платон Ярославович. С того самого момента, как отпраздновал совершеннолетие.

Трофимов, оторвавшись от бумаг, задумчиво побарабанил пальцами по столу:

– С того самого момента, да... И как тебе служба, Волков?

– Отлично, Платон Ярославович.

– Все устраивает?

– Так точно.

– Есть какие-то жалобы или пожелания?

– Никак нет.

– Служебная квартира в нормальном состоянии?

– В хорошем.

– Денежное довольствие как, удовлетворительное?

Макс замялся:

– Могло бы, конечно, быть и побольше... Но хватает.

– Хватает. Ясно, – пропыхтел Трофимов и замолчал, глядя куда-то поверх головы Макса.

– Платон Ярославович, что случилось? – не понимая смысла состоявшегося разговора, поинтересовался тот.

– А то случилось! – несмотря на свои внушительные габариты, вдруг проворно поднялся Трофимов. Обогнув стол и очутившись за спиной подчиненного, заходил по кабинету из стороны в сторону. – Забрать тебя хотят, сволочи!

Брови Макса непонимающе вздернулись:

– В смысле – хотят забрать? Кто?

– Сволочи хотят, кто! – раздраженно повторил Трофимов.

– А конкретнее?

– Питерские! Из убойного!

Если бы секундами ранее брови Волкова не поползли вверх, то наверняка сделали бы это сейчас.

– Питерские? – в голосе Макса просквозило легкое недоверие, но он все равно не смог сдержать широкую улыбку. – Платон Ярославович, если это первоапрельская шутка, то вы опоздали на четыре месяца.

– А по мне разве похоже, что я шучу? – угрюмо поинтересовался Трофимов и, чуть успокоившись, вернулся за стол и плюхнулся в кресло. Накапав в рюмку корвалола, разбавил его водой из графина и залпом выпил. – Ну вот что ты за человек, а, Волков? – поморщился он то ли от довольной рожи подчиненного, то ли от гадкого на вкус лекарства. – Сидишь тут и лыбу давишь. А ведь я к тебе как к сыну отношусь!