Ведьмина Сила
Шрифт:
— Хорошо, — кивнула и призрак протянул мне руку, словно для того, чтобы закрепить договор.
Я сперва опешила, а потом вспомнила, что он же как-то книги переставляет с места на место. Значит, и пожать мои пальцы вполне в состоянии.
Так и случилось.
Правда, когда мы пожали руки, между нашими пальцами вспыхнула какая-то голубая искорка, но призрак лишь улыбнулся и произнес:
— Так, сейчас принесу тебе обещанную книгу. А ты пока присаживайся. У меня тут давно не было гостей. Все почему-то книги берут на руки. Мало кто сидит здесь, хотя, как мне кажется,
Да, для книг это самое оно, но для студентов слишком мрачно. Неудивительно, что мало кто задерживается здесь дольше чем получает книгу. Я и сама бы уже сделала ноги, да пришлось ждать возвращения Никиты. Да и книгу мне никто не даст забрать. Придется читать здесь.
Но вот Волконский вернулся. В его руке был такой себе увесистый фолиантище, что я невольно подивилась физической силе призрака.
Никита положил книгу на первый попавшийся стол и велел:
— Читай. Раздел пять, глава двадцать восемь, страница пятьсот девяносто один, — и тут же, прежде чем я успела пересесть за стол с книгой, добавил, — и помни про уговор.
— У меня свободны выходные, — ответила призрачному библиотекарю.
— О, — он даже улыбнулся. — Вот и отлично. Жду в субботу после обеда, — и добавил чуть тише, склонившись к моему лицу, — дам тебе выспаться. Я же не деспот какой.
— Уже сомневаюсь, — буркнула в ответ и открыла книгу, начав искать в оглавлении нужный раздел и главу.
Призрак не обманул. Все было именно там, где он указал. И пока Волконский парил в отдалении, делая вид, что рассматривает корешки учебников на соседнем стеллаже, я, окрыленная одной идеей, вспыхнувшей в голове, извлекла из кармана мобильный и, включив камеру, решила запечатлеть нужные страницы, чтобы прочитать все спокойно, но уже у себя в комнате.
— Не получится, — хихикнул Никитка.
— А? Что?
Фотик вспыхнул, на миг осветив стол и книгу, а затем я перевернула страницу и увидела на ней картинку и попыталась запечатлеть и ее, но призрак продолжал уже откровенно ржать.
— Вы что? — я почти обиделась.
— Глупая первокурсница, — он положил руки на живот, подчеркивая, насколько ему весело. — Это магическая книга и она защищена волшебной силой от копирования и этого, — призрак ткнул пальцем в телефон.
— Блин, — протянула я.
— Да, да. Придется читать, Кузьмина.
Фыркнув, я проверила галерею в телефоне. Ну так, чтобы быть уверенной, что этот князище меня не обманывает. Но увы. Не обманул. Вместо фоток страниц в галерее были лишь засеченные кадры, которые я сразу удалила.
— Ладно, — произнесла. Схитрить не удалось.
— Книга же особенная. Почти из запретного фонда академии, — важно отметил Волконский, а я начала читать.
И вот, что я вычитала, потратив на чтение пятнадцать минут своей жизни. Не так много, но и узнала мало. Книга поверхностно описывала эти самые запрещенные заклинания. Зато, и это не могло не радовать, в ней были изображения того, как заклинания проявляются на белом свете. Нашла я и то, которое использовал старшекурсник, похожий на медведя.
Итак, всего их было четыре. Первое, показавшееся мне жутковатым, хотя и чуток романтичным (спасибо названию), называлось Смертельный поцелуй. Насколько я поняла из краткого описания, темная ведьма, или колдун, могли таким образом выпить жизнь своего врага, оппонента, противника (нужное подчеркнуть) до смерти. Но выпить так, что душа несчастного переходила в тело убийцы, делая его сильнее. В общем, та еще гадость, хотя на картинке были нарисованы женщина, целующая мужчину. Он откинулся назад, а она придерживала его руками и целовала. Художник изобразил, как из горла и из тела несчастного тянутся светлые нити и переходят в темную ведьму, становясь такими же черными, как ее собственная сила.
Второе, то, которое использовал старшекурсник, чем разозлил всех преподов на тренировке, имело название Круговорот тьмы. Ну тоже, как бы звучало любопытно и, что главное, вполне соответствовало названию.
С ним мне уже пришлось столкнуться, а судя по описанию в книге, стало понятно, что это самое слабое заклинание из четырех.
А вот дальше шло нечто жуткое. На картинке был изображен человек, который как бы двоился. Ну, словно стоял перед зеркалом. При этом художник изобразил жуткое лицо с горящими алым глазами и оскаленную пасть у того, кто стоял первым. Ниже, под изображением, красовалось и название Фантом страданий.
Описание к нему было лаконичным, а вот предупреждение устрашало. Получалось так, что пока колдун или ведьма, тут без разницы, используют это заклинание, оно одновременно наносит сильный вред оппоненту и выпивает жизненную энергию того, кто его использует.
— Фу, — только и сказала я, обратив на себя внимание молчавшего призрака.
Никита ухмыльнулся, а я пожала плечами. Мол, страшно, да не очень. Скорее неприятно.
Четвертое же заклинание несло в себе смерть. Его использовали только очень сильные волшебники. И очень темные.
«Если светлая ведьма использует это заклинание, ее сила становится темной» — прочитала в книге предупреждение.
Мне-то оно не опасно. Я сразу стала темной.
«Заклинание действует на огромную территорию и способно умертвить целый город. При этом колдун, или ведьма, может черпать силы из тех, кого убивает, принося в жертву тьме».
Я поежилась и закрыла фолиант.
— Ну что, начиталась? — уточнил Волконский, подплыв ко мне с прежней ухмылочкой. — Прониклась? Вдохновилась?
— На первый взгляд все они не такие уж жуткие, ну разве что кроме первого и, конечно же, четвертого, — сказала я, глядя, как библиотекарь поднимает со стола книгу, чтобы унести ее в тайный отдел.
— Все они несут смерть. Особенно в руках сильного хозяина, — произнес Никита. — Помимо этих заклинаний есть еще несколько запрещенных. Но ими часто пользуются, насколько я наслышан. Вызов демонов и прочее. В городе за такое по голове не погладят, а вот в деревнях, где отсутствует надзор, или нет толкового и сильного куратора, так вполне промышляют темными делишками.