Ведьмино Наследство
Шрифт:
Поймала себя на том, что не взяла номер его телефона. Надо же, в век технологий забыла о таких простых вещах.
– Спасибо,Марусь, - поблагодарила женщину. – Отнесу в спальню. Начну вечером читать.
– То не мне, яму скажешь, када вернетси, - улыбнулась домовиха.
Я закрыла фолиант бабушки и вместе с Марусей спустилась вниз.
Настроения что-то учить, или читать, не было от слова совсем. А еще я злилась. Нет. Не на Волкова, а на себя, за то, что развесила уши и позволила себе помечтать. Нет. Даже больше. Позволила себе
Стук в дверь заставил нас с Марусей остановиться и переглянуться.
– Это еще кто? – проговорила я, втайне надеясь, что это вернулся мой принц на внедорожнике.
– Хто яво знаить, - пожала плечами моя помощница.
Стук повторился и Маруся, ворча о том, что в такую погоду гости «не ходють, а сидма сидят в тяпле и дома», пошла открывать. Я увязалась за ней, оставив книги на краю стола в гостиной. Нет, это, конечно, был не Добрыня. Но, как говорится, надежда умирает последней. И я, вот честное слово, не стала бы злиться на колдуна, если бы это оказался он.
Но увы.
Когда Маруся открыла дверь, я сначала никого не увидела. Взгляд был устремлен на уровне глаз, а гость… гость оказался ростом с мою домовиху и такого удивительного господина я еще в жизни не видывала.
– Занято! – рявкнула с порога моя домовиха, едва разглядела того, кто стоит за дверью.
– И вам не хворать, почтенная, - ответил мужичонка в широкополой шляпе с которой стекала вода.
Человечек был чуть выше моей Маруси. Бородатенький, с некогда явно пышными усами, которые теперь намокли и жалко свисали вниз. Одет в короткие штанишки на подтяжках, тяжелые башмаки и рубаху. За спиной у незваного гостя болталась котомка, ну просто как из сказки. На широком смуглом лице выделялся нос картофелиной как у моей домовихи, и глаза, зеленые-зеленые, словно весенняя трава.
– Занято, тябе говорю, - повторила важно Маруся, а я возьми да спроси:
– А это кто?
Моя маленькая подружка подбоченилась. Руки на талии, взгляд недовольный и немного взволнованный.
– Хто, хто…-проворчала она. – Домовой енто! Исчо один нашелси! Бездомнай!
– Вот-те на, - только и произнесла я.
– Работу ищу, - сказал домовик и сняв с головы шляпу, поклонился мне, взмахнув ею, как заядлый мушкетер при виде королевы Франции. – Меня величают Прохор Иванович. Но для вас можно просто Прохор!
Я покосилась на Марусю. Нет, законы гостеприимства не позволяют мне оставить человека, ну, или не совсем человека, на улице в такое ненастье.
Домовиха как-то сразу по моему взгляду поняла, что Прохора придется впустить, и тяжело вздохнула.
– Вы заходите, - предложила я.
– Но работы тут для тябе нетути! – не полезла за словом в карман моя Марусечка.
– Вижу уже, - буркнул домовой и вошел. С его одежки капало. Мужичонка скинул шляпу, повесил на свободный крючок, но так, чтобы мокрая деталь одежды не касалась моей летней куртки. Затем разулся и, скинув с плеч котомку, потянул завязки, открывая ее.
– Енто ишо хто? – поразилась моя хозяюшка, когда из котомки вылез котенок. Рыжий такой, с наглой, но жалкой, мордочкой. У меня котейко вызвал вздох умиления. Маруся же брови сдвинула, хмуро сказав: - Ишо котов нам здеся не хватало! – и это при том, что сама время от времени превращалась в кошку.
Я немного удивилась, но лезть в дела домовых не стала. Потом у Маруси спрошу так, чтобы гостя не обидеть.
Он, к слову, и не обиделся. Достал из котомки домашние тапки, обулся и заглянул в гостиную.
– Вы проходите, - сказала я.
Прохор Иванович снова поклонился, благодаря за приглашение. Затем подхватил на руки котенка и вошел в гостиную озираясь по сторонам.
– Чаю? – спросила Маруся скорее у меня, чем у гостя.
– Да. Прохор, наверняка оценит твои травы, - похвалила домовиху.
– Как жеж! Ентот оценит! – сделала она свои выводы, а потом прошла в сторону кухни и, пока домовой рассматривал мои хоромы, исчезла из виду.
– Вы простите, шо я так, без предупреждения, - Прохор Иванович присел на диван, выпустил котенка и тот принялся бродить по комнате, обнюхивая углы и осматриваясь на свой, кошачий лад. – Это Маркиз.
– Маркиз? – ожидала чего угодно, но только не такое имя. Как-то не вписывался Маркиз в Ложечки. Ему бы подошло Барсик, Рыжик или еще что-то в подобном духе. Но, впрочем, не мне решать. Кот не мой, а домового.
– Позвольте, я вам свою историю расскажу, - попросил Прохор, когда я села напротив, заняв табурет Маруси.
– Это, чтобы вы поняли, как я оказался здесь, да еще и, - тут он вздохнул. Плечи мужичка дрогнули, а потом он продолжил: - Да еще и безработный. У нас же домовой без дома считается позором. Да, прочем, о чем я говорю. Любая ведьма знает об этом.
«Любая, да не я, - подумалось мне. В подобных тонкостях я не разбиралась. Мне и в голову не пришло расспросить Марусю о домовых. А уж тем более, не могла и подумать, что они бездомными бывают.
– Ой, а я же представиться забыла, - встрепенулась я.- Меня Василиса зовут. А мою подругу – Маруся.
– Маша, значит, - улыбнулся в бороду гость.
– Это ты Проша, а я – Маруся! – донесся из кухни ворчливый голос моей домовихи.
– Не Проша, а Прохор. Прошей я был лет сто назад, - не остался в долгу наш гость, крикнув в ответ на фразу Маруси.
– Так что у вас приключилось? – спросила я, намекая мужичку, что просто жажду узнать его трагическую историю. Вдохновленный проявленным интересом, он заговорил.
Рассказ оказался коротким и увы, банальным.
Жил наш Прохор Иванович в своем доме, да со своей ведьмой Варварой Петровной. Жил, да не тужил. Хозяйство вел, как полагается, за огородом следил, ведьме в делах ее помогал. Да вышло так, что старушка умерла. Дом продали ее внуки, да не просто продали, а под снос. Видите ли, на месте, где стоял дом, должна была пройти магистраль.