Ведьмы Холодного острова
Шрифт:
– Да. Могу сказать наверняка, что Зоя ненавидит Жанну хуже смерти.
– Пчелкина, – взмолился профессор, – почему ты все время повторяешь слово «смерть»? Влюблена «до смерти»? Ненавидит «до смерти»?
– Потому что это так, Венедикт Венедиктович. Не хотите же вы, как страус, спрятать голову в песок и укрыться от реальности?
– Последи за языком, Пчелкина, – вздохнул он.
– Послежу. Есть еще молодой человек, Владлен…
– Сурков?
– Наверное, он ненавидит уже Руслана, потому что влюблен в Жанну.
– Тоже до смерти?
– Очень возможно. Я видела только его глаза. Он готов на многое!
– Ох, безрассудная молодость! – вздохнул профессор Турчанинов. – Шекспировские страсти!
– Но все это – присказка. В день приезда я стояла на женской стороне умывальника и случайно подслушала ваш разговор с кандидатом наук, Евгением. Уж не помню его фамилию. Он уехал в первый же день…
– Ну, и?
– Про женщину в белой одежде, которая подходила ночью к лагерю.
– Ты шутишь, Пчелкина?
– Так вышло, Венедикт Венедиктович, простите.
– И ты не могла выйти или подать голос?
Юля поморщилась:
– Женское любопытство, что поделаешь.
– Так, дальше.
– А дальше я разговорила Трофима Силантьевича на интересующий меня предмет; сказала, что пишу об этом крае, сослалась на вас, соврала, что вы именно мне разрешили рассказать о ведьмах Холодного острова.
– Ты издеваешься надо мной, Пчелкина? – обреченно произнес Турчанинов. – Я ему сказал, чтобы он забыл про эти небылицы…
– Даже не думала издеваться. Просто так вышло. И я вытянула из Трофима Силантьевича всю эту историю в подробностях. Честно скажу: занятно. Сегодня утром, на зорьке, мы с Георгием отправились к озеру, но не туда, где пляж, а дальше по берегу. Через камыши и лес. Мы взяли с собой бинокли. И я даю вам честное слово, господин профессор, мы оба увидели на берегу острова, в тумане, девушку с распущенными рыжими волосами, в длинной белой одежде.
– Это шутка, Пчелкина? – На профессора жалко было смотреть. – Скажи, что ты пошутила, девочка?
Юля отрицательно покачала головой:
– Увы, Венедикт Венедиктович! Но и это еще не все.
– Еще не все? Какая ты умница.
– Нет. Она переместилась за этим туманом с одного места пляжа на другой. Стояла в стороне – и вдруг уже напротив нас. Как, мы не успели заметить! Стоит и смотрит! Представляете? А ведь это у нас бинокли – у нее-то ничего не было. Мы еще пошутили: а вдруг она сейчас за нашей спиной окажется? А потом мы услышали за нашей спиной шорох…
Профессор Турчанинов взялся за сердце.
– И что дальше, Пчелкина?
– Это был Следопыт.
– Следопыт? Как у Фенимора Купера?
Юля кивнула:
– Охотник. По крайней мере, он так нам представился. С ружьем ходит и с ножом. С огромным таким тесаком. Вот он и рассказал нам историю ведьм Холодного острова. Как они исчезали в разные века, а потом опять возвращались на свой остров. И как пропадали в округе люди, и пропадают до сих пор. И еще сказал, что когда ведьм часто видят у берега озера, это значит, что они скоро переплывут на большую землю. А переплывают они для того, чтобы заполучить человека.
– Это как так – человека?
– Ну, я думаю, жертву.
– Ты пытать людей не пробовала, Пчёлкина?
– Пока нет. Так вот, Венедикт Венедиктович, скажу честно: в колдунов и ведьм я не больно верю. Фильмы ужасов не люблю. Так что придумать лишнего себе не могла. И если бы я была абсолютной рационалисткой, то сказала бы: иные злодеи – отличные мистификаторы. Хотим мы того или нет, но описание налетчиц, назовем их так, на охотничий домик один в один совпадают с описанием ведьм Холодного острова – это раз, и с той молодой женщиной, которую я своими глазами видела сегодня перед рассветом и видел Георгий Малышев, – это два.
Профессор Турчанинов озабоченно почесал нос.
– А что ты сама думаешь по этому поводу? Если копнуть глубже.
– У меня две версии.
– Говори.
– Если бы я была Фомой неверующей, то, конечно, сказала бы: на Руслана и Жанну напали те, кто хорошо знал об этой легенде, я говорю про ведьм, и кто специально вырядился именно так, чтобы сбить нас с толку.
– С твоим незаурядным умом, Пчелкина, надо было в прокуратуре работать.
Юля интригующе прищурила лисьи глаза:
– Но я не абсолютная рационалистка. И не Фома неверующий. Даже Георгий – и тот скажет вам: с этим островом не все так просто, Венедикт Венедиктович. Можно было бы искать самых обычных злодеев и маньяков, если бы не девушка в белом, за туманом, на Холодном острове. С распущенными рыжими волосами. То ли человек, то ли призрак. Она у меня не выходит из головы.
Из-за домика вышел и заторопился к ним Никита Семеркин. За ним следовал десяток студентов.
– Венедикт Венедиктович! К нам едет полиция! – крикнул Семеркин. – Следователи, сыскари с собаками! Скоро будут здесь!
Окружив профессора, все переглядывались.
– И это все? – спросила Юля.
– Что – все? – захлопал глазами Семеркин. – Я тебя не понимаю, Пчелкина.
Турчанинов мял подбородок, его сокрушенный вид и несчастные глаза говорили сами за себя. Кажется, он ждал помощи именно от своей любимой ученицы.
– Что нам делать все это время, сидеть сложа руки? – спросила Юля. – Венедикт Венедиктович? Никита? Надо разбиться на группы и отправиться на поиски Жанны.
Все, кто слышал Юлю, согласились: время дорого – надо искать самим. И не в ста метрах от домика. Ребята разделились на четыре группы. Первая осталась с раненым Русланом, три другие выдвинулись в разные стороны. Поскольку Юля предложила открыть поиски, она и сказала: