Ведьмы за границей
Шрифт:
– По-моему, мы достаточно отлетели от реки, – промолвила Маграт. – Матушка, может, приземлимся? Вряд ли кто сумеет нас догнать!
Матушка Ветровоск взглянула вниз. Река извивалась большими блестящими петлями – двадцать миль речных изгибов равнялись пяти милям по прямой. Земля казалась лоскутным одеялом холмов и лесов. А свечение вдали – наверное, это и была Орлея.
– Мы уже целую ночь летим, вся задница в занозах, – прямолинейно выразилась нянюшка Ягг.
– Ну хорошо, хорошо.
– Вон
– Опять замок?
– Очень миленький такой, маленький замок, – принялась оправдываться Маграт. – Неужели нельзя просто попроситься туда на ночлег? Я по горло сыта всякими постоялыми дворами.
Матушка глянула вниз. Она очень хорошо видела в темноте.
– А ты уверена, что это замок? – спросила она.
– Я же вижу башенки и все такое прочее, – сказала Маграт. – Замок это, что еще?
– Гм-м. А вот лично я вижу не только башенки, – сообщила матушка. – Похоже, Гита, нам стоит взглянуть, что такое тут творится.
В окутанном сном замке всегда царила абсолютная тишина, изредка прерываемая разве что в конце лета, когда с кустов ежевики падали спелые ягоды и мягко стукались об пол. Некоторые пташки пытались свить гнездо в колючих зарослях, которые теперь заполняли тронный зал от пола до потолка, но довести начатое до конца им никогда не удавалось, поскольку они тоже засыпали. А не считая этого, вам оставалось лишь слушать, как растет трава да распускаются цветы. Хотя, конечно, вам потребовался бы очень острый слух.
Так продолжалось десять лет. Тишину замка не нарушал…
– Эй, откройте!
– Бонжур путешественники много-много ходить, к вам прийти, ночевать хотеть!
…Ни единого звука…
– Ну-ка, Маграт, подсади. Так. Сейчас…
Звон разлетающегося стекла.
– Ты разбила окно!
…Ни единого звука…
– Ничего, потом за все заплатим.
Ворота замка медленно отворились. Из-за створки навстречу двум другим ведьмам вылезла нянюшка Ягг, попутно вытаскивая из волос колючки и шипы.
– Внутри черт-те что творится, – поделилась она. – По всему замку спящие люди, причем все в паутине, да только пауков не видно. Ты была права, Эсме. Тут какая-то волшба замешана, не иначе…
Ведьмы с трудом пробрались сквозь опутавшие замок заросли. На коврах толстым слоем лежал слой пыли и палых листьев. Молодые платаны отчаянно пытались захватить двор. Стены были сплошь увиты виноградными лозами.
Матушка Ветровоск поставила на ноги крепко спящего солдата. С его мундира взлетело целое облако пыли.
– А ну просыпайся! – велела она.
– Фжтфт, – пробормотал солдат и снова повалился на пол.
– И так повсюду, – сказала Маграт, пробиваясь сквозь джунгли папоротника, который заполонил кухонные пределы. – На кухне храпят повара, а в котлах ничего, кроме плесени! Даже мыши в кладовке и те спят!
– Гм-м, – задумалась нянюшка Ягг. – За всем этим стоит прялка. Попомните мои слова. Неужели работа Черной Алиссии?
– Похоже на то, – кивнула матушка. А потом тихо добавила: – Или кого-то вроде нее.
– Вот была ведьма так ведьма. Действительно знала, как работают сказки, – проворчала нянюшка. – Порой, бывало, действовала сразу в трех одновременно.
Даже Маграт знала о Черной Алиссии. Она считалась величайшей из всех когда-либо живших ведьм – не то чтобы очень уж злой, но столь могущественной, что иногда разница становилась практически незаметной. Когда речь шла о том, чтобы погружать в сон целые дворцы или заставлять принцесс прясть солому, превращая ее в Золта [16] , никто не справлялся с этим лучше Черной Алиссии.
16
Черная Алиссия тоже была не больно-то в ладах с правописанием. Избавиться от гнома-скандалиста влетело в кругленькую сумму.
– Однажды я повстречалась с ней, – рассказывала нянюшка, пока они карабкались вверх по главной лестнице замка, сплошь поросшей львиным задом. – Еще когда я была девочкой, мне показала ее старая Горячка Скиббли. Конечно, к тому времени Алиссия была уже довольно… эксцентричной. Пряничные домики всякие и прочее в том же роде.
Голос нянюшки Ягг был печальным – таким голосом люди обычно рассказывают о постаревшем, сильно сдавшем дядюшке, который начал одевать нижнее белье поверх штанов.
– Видимо, это было еще до того, как те двое детишек засунули Алиссию в ее же собственную печь? – спросила Маграт, отцепляя от рукава колючую ветку шиповника.
– Точно. Прискорбное происшествие, надо отметить. Ну, то есть на самом-то деле она никогда никого не ела, – покачала головой нянюшка. – Или, во всяком случае, почти никогда и редко кого. Конечно, ходили всякие слухи, однако…
– Вот так оно обычно и случается, – фыркнула матушка Ветровоск. – Нельзя чересчур увлекаться сказками, а то ведь и запутаться можно. Будешь потом сомневаться, что настоящее, а что – нет. И в конце концов сказки тебя одолеют. Сам себя пугаться будешь. Нет, не люблю я эти сказки. Ненастоящие они какие-то. Терпеть не могу всякие ненастоящие штуковины.
Она толкнула дверь.
– Так. Комната, – кисло констатировала она. – Возможно, даже будвар.
– Почему здесь так быстро все растет? – спросила Маграт.
– Это часть заклинания времени, – ответила матушка. – Ага, вот она. Так я и знала, что она где-нибудь здесь.
На кровати, окруженной розовыми кустами, кто-то лежал.
– А вот и прялка, – промолвила нянюшка Ягг, указывая на полускрытый плющом предмет.
– Не трогай! – рявкнула матушка Ветровоск.
– Не волнуйся, я просто возьму ее за раму и выкину из окна.