Ведун
Шрифт:
Меня и Сивера вызвал Векомир, который объявил, что он отправляется в Волегощ, где в храме Яровита под взглядом бога будет официально заключен мир между Никлотом и Прибыславом, и мы с витязем Триглава отправляемся с ним. Сиверу было все равно, а мне интересно, так как хотелось увидеть реальные исторические личности в их естественной среде обитания, тем более что поездка должна была быть короткой. Сутки на морское путешествие, еще одни сутки в Волегоще и сутки на обратную дорогу. Итого семьдесят два часа. Чепуха. Поэтому сборы были недолгими. Храмовый подскарбий, по приказу верховного жреца, выдал мне и воину Триглава по два комплекта добротной одежды, толстые кожаные плащи, кое-что из амуниции, новые пояса и по паре серебряных гривен на расходы. Сюрприз, конечно же, приятный,
Погода стояла, как на заказ. Пока еще не сильно холодно. Небеса чистые. Дождевые тучи разошлись и нам в корму дул попутный ветер. Помимо "Морского Волка", на котором находилась вся вторая сотня витязей Святовида, верховного жреца сопровождали еще три варяжских корабля. Воды вокруг родные и войны нет, так что до пункта назначения добрались весьма быстро. Ранним утром вышли из Арконы, а уже вечером пришвартовались к причалам Волегоща, где нас встретили, как положено, хлебом и солью. Фанфар, правда, не было, но зато имелся местный князь Прибыслав, с которым Векомир отошел в сторону и о чем-то беседовал тет-а-тет. Немного позже, уже в полной темноте, в порту появились четыре боевые лодьи из Дубина - это главный портовый город бодричей на морском побережье, который является не только центром торговли, но еще и мощной твердыней. Поэтому, совершенно понятно, что на борту этих кораблей были дружинники Никлота и сам князь, который первым, еще до швартовки, по-молодецки соскочил с борта лодьи на причал и сразу же направился к Прибыславу и Векомиру. Попутно в эту группу влился Огнеяр, и мне было интересно наблюдать за ходом этого разговора со стороны, тем более что возникли определенные ассоциации из прошлой жизни.
Ну, а чего? Ночь. С моря задувает промозглый ветер. На причале горят факела. Тут же свыше четырехсот самых лучших славянских воинов, которые на всякий случай одеты в броню и готовы к бою, а венедские князья и духовные лидеры стоят у самой воды и о чем-то беседует. Вот же, йок макарек! Прямо бандитская сходка где-нибудь под Люберцами в лихие девяностые. Братва, сплошь спортсмены, в оцеплении и охране, а паханы при посредничестве уважаемых авторитетов делят районы, коммерсантов и подконтрольных барыг. Да уж, навеяло. Настолько, что, несмотря на серьезность момента, я даже заулыбался, за что удостоился неодобрительных взглядов со стороны нескольких храмовников. Для них все всерьез. Хм! Для меня, впрочем, тоже. Но юмор помогает мне абстрагироваться от того, что происходит, и дает возможность воспринимать жизнь немного легче, чем она есть на самом деле.
Короче говоря, вожди и волхвы беседовали долго, не меньше часа, после чего лютич и бодрич ударили по рукам и обменялись клятвами, а жрецы Святовида и Яровита выступили их видоками. Однако все это было неофициально, а с утра все действие началось по новой. Порт Волегоща находился за пределами городских стен. Поэтому гости провели ночь на кораблях и в палатках на берегу, а когда рассвело, витязи и дружинники Никлота покинули причалы, и в полном вооружении выстроились в две колонны по три человека в ряд. Князь бодричей, Векомир и полтора десятка приближенных к обоим верховодам людей, среди которых был и я, встали между храмовниками и дружинниками. Затем прозвучали команды сотников и колонны выступили в сторону приморских ворот.
Сияли на солнце щиты. Воины держали строй и шли в ногу не хуже парней из парадного кремлевского полка. Зрелище было впечатляющим и не хватало только зрителей. Но ничего, вскоре они появились. Ворота Волегоща были распахнуты настежь. И когда воины вошли в город, выстроившиеся вдоль улицы горожане встретили их радостными криками.
Мощная звуковая волна ударила в строй. Однако он устоял. Невозмутимые воины мерно печатали шаг и вскоре оказались перед храмом Яровита. Рядом со святилищем гостей ожидали охранники Прибыслава. А вход в храм был перекрыт десятком храмовников. Это все, что осталось от дружины Яровита, которая, подобно Священным отрядам Святовида и Триглава, в лучшие времена насчитывала три сотни всадников, с той лишь разницей, что одни храмовники имели белых лошадей, другие вороных, а третьи гнедых.
– Да-х-х! Да-х-х!
Тишина.
– Да-х-х! Да-х-х!
Приветствуя гостей, лютичи и витязи Яровита ударили в щиты, видимо, специально готовились, так как у каждого воина правая ладонь была в латной или кольчужной перчатке. Бодричи и витязи Святовида ответили тем же, и все это действие перемежалось криками горожан. После чего местные храмовники расступились, и в святилище вошел князь Прибыслав. За ним Никлот и Векомир, а следом их приближенные, жрецы других славянских культов, командиры военных отрядов и лучшие люди города Волегощ.
Мы с Сивером были одними из первых, кто оказался в алтарном зале, все-таки верховного жреца сопровождаем, а не какого-то там боярина, так что заняли самые лучшие места, поближе к идолу божества. Впрочем, нас быстро потеснили, слишком много людей набилось внутрь, но, тем не менее, зрители поместились, и началось то, ради чего все мы сюда сошлись. К идолу вышли князья, и появился Огнеяр, который разразился пламенной речью.
Жрец говорил очевидные, но правильные вещи. Бодричи, лютичи, раны и поморяне - братья по крови и должны держаться вместе. Это всем ясно и понятно. Однако говорить об этом, дабы такой очевидный факт не забывался, надо постоянно. Затем, после краткой речи на патриотическую тему волхв напомнил всем собравшимся о заветах предков, которые призывали славян быть заодно, помянул достоинства Никлота и Прибыслава, и в конце призвал их помириться. То есть для народа именно Огнеяр выступил миротворцем, и весь славный город Волегощ будет об этом знать. Следовательно, верховный жрец местного храма и все служители Яровита получат уважение горожан и дополнительных прихожан, а сейчас для них это чрезвычайно важно, так как культ собирается в срочном порядке довести численность собственного Священного отряда до штатной численности. Раньше ведь как было? Жрецы растили своих воинов, потомственных ведунов, а когда наступал кризис, они устраивали турнир и из победителей выбирали самых лучших рубак, которые были готовы служить Яровиту. Сейчас не то. Кадров не хватает, а воины нужны. Поэтому Огнеяр был готов без турнира взять в Священный отряд любого профессионала, лишь бы только он знал с какого конца держать меч, являлся славянином и Яровита уважал...
Однако возвращаюсь к тому, что происходит здесь и сейчас, поскольку храмовое событие было лишь прелюдией перед тем, что со мной произошло...
Огнеяр окончил свою речь, и князья примирились. Воины это одобрили, а затем Прибыслав и Никлот получили благословение Векомира и, сопровождаемые священнослужителями, вышли. Следом за ними направились зрители и ближние люди основных участников сегодняшнего мероприятия, а я остался. Хотел выйти и даже сделал первый шаг вслед за Сивером, но случилось нечто странное.
Мои ноги, словно прилипли к полу, а Змиулан, который находился в ножнах, стал таким тяжелым, будто он весил не полтора килограмма, а целую сотню. Со мной происходило что-то не то, а что именно я не понимал. Меня парализовало. Руки и ноги не действовали. Однако почему-то я ни капли не нервничал, поскольку в моей душе царило спокойствие и какое-то умиротворение. Ничего не хотелось делать, и не было никаких желаний. Стою как столб. Вокруг меня полное безмолвие, хотя за стеной святилища сотни людей, а в ушах легкий звон и все, что я могу, это смотреть.
Есть покрытый яркими пурпурными полотнищами пустой зал, где у стены стоит высокий идол Яровита, который в одной руке сжимает чашу, а в другой обнаженный меч. Под его ногами алтарь из серого мрамора, а напротив статуи бога я, ничего не понимающий и апатичный пришелец из будущего Вадим Соколов. Где-то в голове бьется мысль, что надо бы позвать на помощь, благо, люди рядом, во дворе храма, но делать этого не хочется. Просто лень. И вроде бы голова соображает, но в чувствах полнейший неадекват.