Век
Шрифт:
— Долорес — моя вторая жена, — объяснил барон, когда Ник и Габриэлла сели к ним за круглый столик неподалеку от бара из тикового дерева. — Она была моей помощницей на раскопках в Аксмале позапрошлой зимой. Мы нашли несколько восхитительных черепков и нашу любовь.
Он заказал всем коньяк.
— Вы бывали в Юкатане? — спросила баронесса фон Манфреди.
— Нет, — ответила Габриэлла, любуясь ее платьем. — Это мой первый приезд в Мексику.
В распахнутые двери был виден подсвеченный плавательный бассейн. В его лениво завихряющиеся бирюзовые струи
— Вы потом убедитесь, — сообщил барон, — что это — единственный в Мексике плавательный бассейн с циркулирующей водой. Мексиканцы склонны бесцеремонно относиться ко всему, что связано с чистотой.
Жена холодно посмотрела на него.
— Благодарю тебя, Ульрих, — сказала она, — по крайней мере мексиканцы не захватывают земли своих соседей, как это делает Германия. — Она повернулась к Габриэлле. — Вы когда-нибудь должны поехать на Юкатан. Там все завораживает. Но конечно, вам надо ехать зимой. Летом там невыносимо жарко. Вы меня извините? — обратилась она к окружающим, поднимаясь. — Я вернусь через минутку.
Когда мужчины встали, она улыбнулась Габриэлле:
— Вы не хотели бы пройти со мной?
— Да, спасибо.
Обе последовали в дамскую комнату.
— Ваш муж очень красив, — сказала баронесса Габриэлле.
— Он мне не муж.
— О да, я забыла. Вы выглядите слишком молодой для любовной связи.
— Для меня это в первый раз. Я немного нервничаю.
— Наслаждайтесь, дорогая моя. Первый раз — это лучше всего.
Они вошли в дамскую комнату. Когда дверь закрылась и баронесса убедилась, что в ней, кроме них, никого нет, она повернулась к Габриэлле.
— Как давно вы знаете принца Асаку? — спросила она шепотом.
— Сегодня я вижу его во второй раз в жизни. А что?
Баронесса подошла к зеркалу проверить макияж.
— Будьте с ним очень осторожны, — предупредила она, видимо желая закончить разговор.
— Что вы имеете в виду?
— Только это. Будьте осторожны. Он весьма опасный человек.
Она вошла в туалет, оставив Габриэллу озадаченной.
— Опасен? Чем? — спросила она.
— Ш-ш, говорите тише.
— Насколько он опасен? — прошептала она.
— Какие у вашего друга с ним дела?
— Вы имеете в виду Ника?
— Конечно.
— Да никаких. Я хочу сказать, что мы только что случайно встретились с ним за обедом.
Раздался шум спускаемой воды, и она вышла из кабинки.
— Если вы верите в эту случайность, то вы — дурочка. — Она снова пошла к раковине вымыть руки.
— Вы имеете в виду... — начала Габриэлла недоверчиво, — вы думаете, что Ник приехал сюда, чтобы встретиться с ним?
— Конечно. Как и мой муж, который приехал сюда из-за того же. Позвольте мне кое-что вам рассказать. Я вышла замуж за него потому, что он богат и имеет титул. Тогда я еще не понимала, что выхожу замуж за человека, который представляет интересы герра Гитлера, готового изорвать весь мир. Примите мой совет: если вы достаточно умны, уезжайте отсюда завтра утром и больше никогда не встречайтесь
Она открыла дверь:
— Обождите минутку... Ш-ш. Пошли. И улыбайтесь.
«О Боже мой, — думала Габриэлла, — что это такое?» Но она шла следом за баронессой обратно к бару, где трое улыбающихся мужчин встали им навстречу. Когда она посмотрела на Ника, ее опьяненный любовью ум впервые задался вопросом, что он за человек.
Когда через полчаса они вернулись в свою комнату, Ник запер дверь и снял пиджак.
— Баронесса очаровательная, правда? — сказал он, вешая пиджак в шкаф.
— Да, — согласилась Габриэлла, присаживаясь на кровать и наблюдая за ним. — Ник, — спросила она наконец, — ты знал, что принц Асака должен был сюда приехать?
— Конечно нет. Откуда бы мне это знать? Я его видел всего один раз на приеме у твоей тети.
— Ну, значит, это случайное совпадение.
Он снял галстук.
— А что в этом случайного? Это известный отель. И он должен быть заполнен постояльцами. Я читал, что состояние императорской семьи — одно из самых значительных в мире. Ты не собираешься раздеваться? Я ведь не умею заниматься любовью с одетыми женщинами.
Она поднялась с кровати и подошла к окну, чтобы полюбоваться морем.
— Ник, я сделала ошибку, что приехала сюда, — сказала она. — Тетя Барбара была права. Я, пожалуй, поеду домой завтра утром.
Он успел снять рубашку и смотрел на нее с удивлением:
— Что это, черт возьми, значит?
— Только что я сказала. Я бросилась тебе на шею и вела себя как идиотка. И... — Она повернулась к нему и выпалила: — У меня замерзли ноги.
Он подошел и обнял ее.
— Что случилось, Габриэлла? — спросил он мягко.
Близость его наготы сводила ее с ума.
— Я не понимаю, что здесь происходит! — взорвалась она. — Я уверена, что ты мне лжешь, и я не знаю почему! Вдруг я... Я боюсь тебя!
— Нет ничего такого, чего следовало бы бояться.
— Нет, есть! На приеме у тети Барбары ты фактически оскорбил принца Асаку. А теперь вы — неразлучные друзья!
— Ну, перестань. Мы выпили по стаканчику — и уже друзья? Ты ведешь себя как ребенок. Я был просто вежлив. А что, по-твоему, здесь происходит, кроме того, что я собираюсь заняться с тобой любовью?
Он прижал ее еще крепче к своей гладкой груди, и ее страхи начали исчезать.
— Баронесса... — Она почувствовала, как его мускулы напряглись.
— Что с ней?
— Она рассказала мне в дамской комнате, что ее муж приехал сюда, чтобы повидаться с принцем Асакой.
— Ну и что?
— Она сказала, что и ты тоже приехал повидаться с ним.
— Значит, она выпила слишком много коньяка. Для чего он мне нужен?
— Я не знаю, — жалобно сказала она. — И еще она говорила, что он опасен. О, Ник, уж не ввязался ли ты во что-нибудь... — И она остановилась.