Великая отечественная война: Как это было

Семененко Валерий Иванович

В недееспособности железнодорожного хозяйства сыграли роль многие факторы, в том числе безалаберность, бюрократизм, некомпетентность, травля старых специалистов. Парадоксально, но факт: выступая 28 февраля 1937 г. на пленуме железнодорожников Донецкой дороги, нарком транспорта Л. М. Каганович долго клеймил раскрытую здесь органами НКВД «тайную организацию немецких фашистов», члены которой наловчились так забивать костыли, что паровозы на них наскакивали и переворачивались.

Близоруко-преступное отношение было характерно в решении проблем военной медицины. Только 26 июля 1940 г. Наркомат обороны догадался создать учебный совет при начальнике военно-санитарного управления РККА. До этого никто практически не занимался разработкой

планов медицинского обслуживания в условиях широких военных действий. Руководствуясь политическими доктринами, высшее военное руководство все попытки медиков увеличить сеть эвакогоспиталей безжалостно пресекало. Именно поэтому поступление огромного количества раненых в годы войны вынудило почти целиком разрушить систему гражданского здравоохранения. Поражает факт: один санинструктор (чаще всего девушка) приходился на стрелковую роту. Поэтому своевременная эвакуация раненых с поля боя осуществляться не могла, многие бойцы просто умирали от потери крови, не дождавшись своей очереди. Выносить же раненых их сослуживцы права не имели, потому что такая помощь рассматривалась как уклонение от боя. Во многом реальное положение со спасением раненых зависело от характера конкретного командира, самоотверженности личного состава.

Как считают украинские историки Д. Веденеев и С. Шевченко, враг не удерживал бы 40 месяцев территорию УССР, не стоял у стен Москвы и Сталинграда, если бы в предвоенные годы сталинское руководство не ликвидировало разветвленную систему подготовки кадров партизан и диверсантов. Опыт подобного рода накапливался еще в 1921 —1925 гг., когда на принадлежавших Польше западных землях Белоруссии и Украины действовали многие тысячи партизан, переброшенных в основном из СССР. В Восточной Галиции и Волыни благодаря опеке Разведуправления Красной армии их накопилось столько, что пришлось делить их на шесть «военных округов» и 19 районов.

Только в Украине до 1934 г. в специальных школах, готовивших радистов, подрывников, командиров партизанских отрядов и подполья (они работали в Харькове, Купянске, Одессе, Киеве), прошли подготовку свыше 3 тысяч командиров и специалистов. В Белоруссии сформировали шесть отрядов профессиональных партизан по 300—500 бойцов в каждом. На базах в лесах здесь заложили 150 пулеметов, 50 тыс. винтовок, минно-взрывные средства. В свою очередь, в Украинском военном округе под руководством начальника разведки П. Баара прошли соответствующую подготовку в спецшколах диверсантов-партизан в Харькове, Купянске, на спецкурсах в Одессе, учебных пунктах Киева свыше 3000 командиров и специалистов. Готовили также одиночек, накапливали учебные материалы, курсанты осваивали и гражданские профессии прикрытия, часть из них поселялась в приграничной полосе.

Однако с 1934 г. «благодаря» теории «молниеносной войны малой кровью на чужой территории», исповедуемой советским руководством, кадры партизан казались излишними, а репрессии унесли жизни тысяч подготовленных спецов «малой войны».

Спохватились только летом 1941 г., когда в страшной спешке «подготовили» к партизанской борьбе около 100 тысяч человек — в 4700 отрядах, в основном коммунистов и комсомольцев. Подавляющее большинство этих отрядов и групп, даже не приступив к борьбе, к началу 1942 г. были разгромлены противником или попросту самоликвидировались.

С созданием 18 января 1942 г. 4-го Управления НКВД подготовка и обучение партизан и диверсантов получили новый, более профессиональный импульс, ибо принципы партийной практики организации вооруженной борьбы, использование примитивных инструкций 1918—1919 годов оказались для партизан и подпольщиков в основном гибельными. К декабрю 1942 г. в школах Центрального и республиканских партизанских штабов насчитывалось 1472 преподавателя и около 13 тысяч курсантов. К этому времени в Украине, например, действовало 74 отряда (более 12 600 бойцов) при 50-тысячном невооруженном резерве. На оккупированной

врагом территории Белоруссии органы НКВД создали 73 диверсионных резидентуры и даже школу по подготовке кадров диверсантов.

Однако в целом действия партизан за 1941 —1942 гг. не представляли серьезной опасности для вермахта, существенно не повлияли на ход военных действий, продвижение немецких войск в глубь советской территории. Они оказывали только некоторое деморализующее воздействие на противника, а также стимулировали карательные акции против мирного населения. Разрекламированные советскими историками массовые операции «Концерт» или «Рельсовая война» на поверку оказались едва ли не пустышкой. Ведь, к примеру, за август—сентябрь 1943 г. партизаны в ходе акции «Концерт» подорвали 215 тыс. рельсов. Но противник очень быстро восстанавливал железнодорожное полотно, поэтому в разгар боев на Восточном фронте вермахт получил более 22 тыс. эшелонов с боеприпасами и техникой. Видимо, из-за подрыва мостов Сарнеиского, Здолбуновскою, Шепе-товского и Ковельского железнодорожных узлов в период Курской битвы немцы недосчитались 129 эшелонов.

Только в 1943 г. в партизанской борьбе окончательно победил профессионализм, а все боевые действия партизан подчинили интересам армейских частей. В октябре 1943 г. Украинский штаб партизанского движения имел связь с 27 партизанскими соединениями и 44 отрядами общей численностью 36 579 бойцов, а в январе 1944 г. количество партизан выросло до 47 769 человек. Такая же картина наблюдалась в Белоруссии: к началу 1944 г. здесь числилось 121 903 партизана. Выходил парадокс: оккупированная врагом территория значительно сократилась, а количество партизан увеличивалось. А ведь нужда в их действиях была наибольшей именно в 1941—1942 гг., но в этот период даже гитлеровцы не поджигали лесов, считая наносимый партизанами урон незначительным.

Почти безнаказанно курсировали по территории СССР немецкие воинские эшелоны, причем в персонале железных дорог советские граждане составляли около 83 %.

Невозможно подсчитать, какое количество солдат и офицеров противника, полицейских уничтожили партизанские отряды. Ведь официальные цифры, направляемые в штабы, почти все брались «с потолка». В условиях быстрых налетов и стремительного отступления подсчитать урон сил врага было даже теоретически невозможно. Прав полковник В. И. Боярский: эти цифры скорее всего брались но принципу А. В. Суворова: «Пиши турок убитыми поболее, чего их, супостатов, жалеть».

...Ситуация в партизанском движении могла бы сложиться намного трагичнее, если бы оказался реализованным фантастический проект Главного управления формирований Наркомата обороны СССР от 7 декабря 1941 г. В нем предусматривалось создание на Дону, Кубани и Тереке 1 -й конной армии народных мстителей численностью 33 006 человек, а также 1 -й стрелковой партизанской армии в 26 481 боец на базе добровольцев Урала, Сибири, Поволжья, ополчения областей Московского военного округа.

С весны 1944 г. более 10 тысяч украинских партизан, включая дивизию П. Вершигоры, воевали с отрядами УПАв Ровенской, Житомирской. Каменец-Подольской, Тернопольской областях.

...11 октября 1940 г. С. К. Тимошенко одобрил план оперативной игры «наступательная операция фронта с прорывом укрепленного района». Она была проведена в январе 1941 г. на условном фронте между Балтийским и Черным морями. При этом особенно внимательно изучались возможности борьбы на плацдармах Восточной Пруссии и Прибалтики, роль воздушных десантов. По условиям игры, 150 дивизий «западных» ударили 15 июля но фронту «восточных», а с 5— 10 августа началось контрнаступление «восточных» (Северо-Западным направлением командовал генерал армии Д. Г. Павлов, а Северо-Восточным — генерал армии Г. К. Жуков). В итоге «войска» Г. Жукова не только не разбили «вторгнувшегося противника», но сами оказались иод угрозой разгрома, за что организаторов игры 13 января резко отчитал Сталин.