Великая самозванка
Шрифт:
— Эри, — он поднял на неё взгляд, стараясь заставить ошарашенный мозг работать. — Возьми стражу. Я разберусь и сразу же приеду за тобой.
— Стражу оставь себе. Да и за мной можешь не спешить, — королева положила руку ему на плечо и добавила, куда более тихим голосом. — Кай… сильно пострадал. Лисса помогла, но пока он слишком слаб. Сегодня мы не сможем его перевести во дворец. А без него я никуда не поеду.
И, развернувшись, гордой поступью направилась к одной из центральных улиц. Толпа снова расступалась на её пути, да только теперь делала это совершенно
Рус вздохнула и забралась в седло. Но перед тем как покинуть деревню, снова подъехала к Кери. Он как раз осторожно укутал Урсулу в свой камзол и бережно помогал ей подняться. Людей вокруг существенно прибавилось. Но даже это не нарушало царящую здесь полнейшую тишину.
— Этот молодой человек — Кертон Амадеу, — громко сообщила королева, обращаясь к толпе. — Он ученик верховного мага Карилии и мой друг. Каждый, кто посмеет хотя бы косо взглянуть в его сторону или, не дай Боги, помешать ему, будет иметь дело с королевским судом и мной лично.
И кивнув удивлённому Кери, развернула коня и покинула площадь в сопровождении семерых стражников.
— Ну, вот и всё, — устало бросила Лисса, входя в кухню.
Потянувшись, она подошла к очагу, подбросила в него несколько небольших поленьев и обернулась к одиноко сидящей за столом девушке. Та выглядела странно задумчивой и даже немного напряжённой, что никак не могло укрыться от глаз знахарки.
— Что тебя тревожит? — просила она мягким и даже каким-то материнским тоном. — Если всё ещё переживаешь из-за своего Кая, то не стоит. Ему уже намного лучше, и завтра вы уже сможете отправиться в столицу.
Рус подняла на неё задумчивый взгляд и благодарно кивнула.
— Спасибо вам за всё, — проговорила она, отвлекаясь от собственных тяжёлых мыслей. — И что бы вы ни говорили, я всё равно перед вами в долгу.
— Ладно уж, — отмахнулась женщина и, присев напротив королевы, поставила перед ней чашку с ароматным тёплым вином. — Но ведь тебя всё равно что-то беспокоит. Расскажи. Обещаю, тебе станет легче.
Рус натянуто улыбнулась и совсем не по-королевски опустила голову на сложенные на столе руки.
– А может вы и правы, — ответила она бесцветным тоном. — Может и правда станет легче?
— Я готова тебя выслушать и торжественно клянусь, перед всеми Светлыми Богами, что всё сказанное останется между нами.
Улыбка королевы стала более естественной, но продержалась на лице совсем недолго.
— Да мне, собственно, и нечего рассказывать, — сказала она, закрывая глаза. — Но при этом я чувствую на душе такую чёрную тучу, что даже дышать тяжело становится. Будто меня что-то гложет, но я не знаю об этом. Будто… специально не желаю вспоминать. Но… это так страшно. Так жутко… Что кричать хочется. Да ещё и ваша деревня произвела впечатление.
Она подняла голову, желая высказать переполняющее её возмущение, но тут же опустила обратно.
— Одни самодуры, причём с обострённой жаждой крови, —
— Ты — королева, — проговорила Лисса, глядя на неё с сочувствием. — Я не сомневаюсь, что есть много людей, способных сделать этот мир лучше, но у тебя для этого имеется ещё и возможность.
Рус согласно кивнула, но голову не подняла.
— Да, — отозвалась она. — Я могу. Но… это всё очень сложно.
— Менять что-то всегда нелегко, — ободряюще ответила знахарка. — Но для начала тебе придётся изменить самое главное. Позволить собственному сознанию принять саму себя.
Девушка грустно усмехнулась и посмотрела на хозяйку дома с горькой иронией.
— Я… не она, — протянула с холодной усмешкой. — И мне никогда не стать такой как она.
— Не стать, — подтвердила Лисса. — Потому что за этот год ты слишком многое перенесла, и теперь уже никогда не будешь прежней. Эриол.
— Перестаньте! — выпалила Рус, отводя взгляд. — Если вы такая же, как ваш внук, то вы видите метку.
— Вижу, — согласилась женщина. — И даже вижу, к кому ведут нити связи. Но ты можешь их оборвать. Тебе для этого нужно всего лишь принять себя. Перестать прятаться за маской и образом тихой забитой рабыни.
Возможно, Лиссе бы всё-таки удалось добиться того, чего она так отчаянно желала и достучаться до сознания королевы, но… силы Судьбы оказались против. Входная дверь едва слышно скрипнула, а спустя несколько долгих секунд на пороге кухни появился уставший, но улыбающийся Кери.
— Приветствую вас, — он учтиво кивнул Эриол и перевёл взгляд на застывшую на месте хозяйку дома. — Примешь ли ты меня в своём доме, дорогая Лисса?
— Отчего ж не принять? — отозвалась она с загадочной улыбочкой. И шагнула к внуку. — Кертон, мальчик мой!
— Да, бабушка.
Он обнял женщину и поцеловал её в щёку, отчего её улыбка стала совершенно счастливой.
— Родной, наконец-то ты приехал…
Почти весь вечер они болтали без умолку. Кери увлечённо рассказывал, как складывалась его жизнь во дворце. Про Мардела, про Артура, и всех многочисленных министров и вельмож. Много говорил об Эри, периодически косясь при этом в сторону притихшей Рус. Благоразумно не затрагивал событий всего прошлого года, как и тему исчезновения королевы.
Когда внук начал рассказывать про Эриол в третьем лице, будто бы её здесь не было, Лисса уже почти решила его осадить. Но ей хватило всего одного взгляда в небывало серьёзные глаза внука, чтобы понять, что делать этого не стоит. Как ни странно, но женщина поняла его и ничего не сказала. Она уже успела догадаться, что в произошедшем с королевой есть его вина. Потому что заставить человека принимать самого себя за другого может только очень сильный менталист. А такие встречаются крайне редко.