Великая война Сталина. Триумф Верховного Главнокомандующего
Шрифт:
Он готовился к такому обороту событий, но на это требовалось время. «Чтобы ускорить работы, – пишет В. Карпов, – железнодорожники проводили их одновременно на широком фронте: на сталинградском участке укладка пути велась из шести пунктов в восьми направлениях; на саратовском – из шести пунктов в семи направлениях; на свияжском – из четырех в пяти… Готовые звенья рельс Сталин приказал брать с БАМа (Байкало-Амурская магистраль. – К. Р. ), который начали строить еще до войны. Сталин разрешил снимать готовые секции и со вторых путей ближайших дорог… Благодаря такому «ускорению» дорога росла на 8 – 10 километров в сутки… Но наконец дорога ожила, только в августе – октябре 1942 года по ней прошло 23 тысячи
Это строительство само по себе было равнозначно военной операции; оно велось днем и ночью под постоянными бомбежками. Один из наркомов военных лет генерал-лейтенант И.В. Ковалев свидетельствует: «С июля 1942 года по январь 1943 года в район Сталинграда было доставлено 3269 эшелонов с войсками и 1052 поезда с боеприпасами, вооружением, продовольствием, медикаментами и другими материально-техническими средствами».
После войны появилось много претендентов на авторство плана Сталинградской операции. С точки зрения идеи план окружения наступающими армиями группировки противника с флангов, по сходящимся направлениям не был открытием военного искусства. Этот классический образец был осуществлен еще Ганнибалом под Каннами, где 63 тысячи пехотинцев и 6 тыс. конников римской армии потерпели поражение от 40 тыс. пехотинцев и 10 тыс. конницы признанного полководца древности.
Законченная красота и отточенность Сталинградской битвы не в маневре наступавших армий. Успех Сталинграда стал возможным лишь благодаря тому, что Сталин сумел обеспечить своих командующих фронтами превосходством в танках, артиллерии, авиации и общем количестве войск. Но не менее важно и то, что в кратчайшие сроки он сумел сосредоточить людей, технику, материальное обеспечение боеприпасами, горючим и другими необходимыми средствами в требуемое время и в исходном для проведения операции месте. Без этого подготовительного этапа «чуда на Волге» никогда бы не было. С тактической же точки зрения в тех условиях фронтовой обстановки иного решения масштабного наступления, как окружение войск противника, просто не могло не появиться.
Но саму идею Сталинградской операции подали не генералы. По заданию Сталина она разработана старшим офицером Главного оперативного управления Генерального штаба полковником (а впоследствии генерал-лейтенантом) Потаповым. Писатель В. Суворов указывает, что на карте с планом разработанной операции «дата 30 июля 1942 года… и подписи Потапова и Василевского… План полковника Потапова был доложен начальнику Генерального штаба Василевскому. Василевский доложил план Сталину».
Повторим, что разработка плана Сталинградской операции началась по заданию Сталина уже вскоре после поражения под Харьковом, с началом отступления армий в направлении Волги, и о том, что в условиях глубокой секретности еще летом 1942 года Сталин начал готовить Сталинградскую битву, было известно немногим. Так, Жуков был посвящен в эту «тайну» лишь 12 сентября.
Впрочем, не так уж важно, как генштабовские майоры и подполковники рисовали на картах «красные стрелы». Первая попытка реализовать этот план не удалась. После поражения под Харьковом и сентябрьских попыток контрнаступления под Сталинградом Верховный главнокомандующий уже не имел иллюзий в отношении озарения своих командиров, пусть и самого высокого ранга, полководческим мастерством.
С этого момента он, по существу, отказался от бытовавшей суворовской концепции, что «воюют не числом, а умением». Теперь он твердо утвердился в мысли, что победа над противником может быть гарантирована только при абсолютном боевом превосходстве в силах и средствах. Прервав Сталинградскую операцию на незавершенной ноте, он отозвал с фронта Василевского и Жукова. Верховный главнокомандующий принял
Он решительно менял устоявшиеся концепции. Он пришел к выводу: громить противника необходимо при количественном превосходстве в человеческом и техническом потенциале. Это может показаться «не романтично», но в таком решении заключалась прагматическая логика войны. Авторское право на такую доктрину принадлежало полководцу Сталину уже потому, что это он создал тот индустриально-промышленный потенциал, который дал армии превосходящие силы, достаточные для победного сокрушения врага. И, забегая вперед, скажем, что с этого времени по такой схеме будут строиться все последовавшие позже операции, в том числе и «десять сталинских ударов».
Собственно, он всегда придерживался этой доктрины, и только обстоятельства, откровенные промахи его маршалов и генералов заставляли его в первый год войны придерживаться стратегии изматывания противника. Полководческая гениальность Сталина состоит в том, что, несмотря на невероятные трудности, которые его окружали, он сумел сдержать врага в сложный момент и создать условия для коренного перелома всего хода войны.
Сталин имел возможность для реализации новой доктрины. Только за 1942 год выпуск оборонной промышленности увеличился на Урале в 5 раз, в Поволжье – в 9 раз, в Западной Сибири – в 27 раз. В 1942 году армия получила 25 тыс. самолетов, свыше 24 тыс. танков, 57 тыс. орудий, более 120 тыс. минометов. Но Сталин добился большего. Теперь на укрепление сил Красной Армии работали даже капиталисты Америки и Англии; цивилизованный мир «делал ставки» на его победу. Безусловно, что окружавшие его военные специалисты вносили свою лепту в осуществление победных планов, но любого из них можно было заменить– незаменим был сам Сталин.
На следующий день, в десять часов вечера, Верховный главнокомандующий снова принял Василевского и Жукова. «Поздоровавшись, – пишет Жуков, – он возмущенно сказал: «Десятки, сотни тысяч советских людей отдают свою жизнь в борьбе с фашизмом, а Черчилль торгуется из-за двух десятков «харикейнов»…» И затем совершенно спокойным тоном без всякого перехода продолжил: «Ну что надумали?»… Я доложил, что, по нашим подсчетам, через 45 дней операцию можно будет обеспечить необходимыми силами и средствами и хорошо ее подготовить».
Конечно, для осуществления своих замыслов Сталину нужны были исполнители, но и стратегическая идея операции, и контроль за ходом ее разработки целиком были прерогативой Верховного главнокомандующего. Говоря иными словами, он стал главным конструктором Сталинградской битвы.
В архиве Советского Генерального штаба сохранилась большая карта, пишет В. Карпов, озаглавленная «План контрнаступления в районе Сталинграда»: в «легенде» перечислены соединения, участвующие в операции, приведены их силы и расчеты средств усиления, определены ближайшие задачи фронтов и армий, а «вверху, слева от названия операции, синим карандашом написано «Утверждаю» и поставлена подпись: Сталин».
Подробное рассмотрение Сталинградской операции на заседании Государственного Комитета Обороны состоялось ровно через месяц – 13 ноября 1942 года. Ее проведение Верховный главнокомандующий поручил войскам вновь созданных Юго-Западного фронта под командованием Н.Ф. Ватутина, Донского фронта (бывшего Сталинградского), возглавленного К.К. Рокоссовским, и Сталинградского фронта (бывший Юго-Восточный) – А.И. Еременко.
В докладе начальника Генерального штаба Василевского пояснялось, что операция включает два основных этапа: «1) прорыв обороны и окружение Сталинградской группировки немецких войск и создание прочного внешнего фронта, чтобы изолировать эту группировку от внешних сил; 2) уничтожение окруженного противника и пресечение попыток противника деблокироваться».