Великие авантюры и приключения в мире искусств. 100 историй, поразивших мир
Шрифт:
К концу 1980-х наступило отрезвление. Людям стало вообще не до праздников — еда и одежда доставались с трудом, а на полках магазинов лежали одни полиэтиленовые пакеты. И только празднование Нового года оставалось тем добрым днем, что еще объединял всю страну у телевизоров.
И вдруг на новогодних открытках появились символы года — Дракон, Змея и другие магические животные. Объявился и Дед Мороз со знаками зодиака, подковой, колокольчиками. Магические символы возвращались.
Ну а потом — словно по мановению волшебной палочки! — первое десятилетие миллениума взорвалось ворохом красочных, качественных новогодних и рождественских открыток. Появились и новые виды — виртуальные открытки в компьютерных сетях. Но бумажная
Словом, дарите друг другу открытки — бумажные и электронные, реальные и виртуальные. Они все равно — ОТКРЫТКИ — открывающие мир. Ведь наиглавнейшая магия в том, что именно вы сами наполняете праздничную открытку собственной радостью, любовью и добросердечием. А магия сердца — самая сильная.
Тайный язык почтовых марок
Думаете, марка — это просто наклейка на конверт или открытку, заказное письмо или бандероль, олицетворяющая, что посылка или почтовое отправление оплачено адресатом? Сейчас — да. А вот в конце XIX — начале ХХ века, когда почтовые службы только набирали обороты, это было совсем не так. Сейчас никто и не помнит о том, что марка являлась авантюрным, приключенческим, а часто и тайным языком послания. Да-да, корреспонденты, пользующиеся марками, сумели изобрести свой тайный язык, понятный адресату. Когда-то существовало тайное значение веера, которым пользовались дамы на балах, званых вечерах и общественных концертах, или язык мушек, приклеиваемых на лицо модницами и модниками. Каждая позиция веера, каждое место нахождения мушки говорили нечто свое тайному возлюбленному или возлюбленной. Вот так же и марка обрела свой потаенный язык — все зависело от места, куда ее клеили на письме или открытке.
Надо сказать, что в то время определенного места для марок не существовало. Их наклеивали и на лицевую сторону (прямо на картинку открытки), и на оборотную, где писались текст и адреса получателя и отправителя. Так вот, если марка наклеивалась на лицевой стороне в верхнем левом углу, это означало предостережение: «Осторожно, он (она) все узнал(а)». Если же в правом углу, то: «Нельзя поверить, чтоб лицемерить ты могла (мог)». Если же на лицевой стороне марку клеили по центру, то можно было «прочесть» признание: «Тебя любить, с тобою жить, с тобой и умереть», а если предмет страсти куда-то отбыл, то — «Возвращайся скорей, я тоскую».
А вот если марка оказывалась на обороте открытки внизу с правой стороны, это означало: «Я приговор твой жду, я жду решенья»; с левой — «Ты смешон (смешна)». Особо следовало обратить внимание, если марка наклеивалась около адреса. С правой стороны она означала: «Забудь меня, прошу»; с левой же наоборот — «Я тебя обожаю».
Особо дотошные корреспонденты (или особенно нуждающиеся в сохранении конфиденциальности) изобрели довольно сложный язык. Для его восприятия само поле открытки или конверта нужно было зрительно поделить на шесть равных вертикальных полей. Представьте себе, что вы взяли линейку и провели по письму или открытке полосы, поделив ее на восемь частей. И тогда вырисовывалась следующая картина с совершенно различными значениями.
Если марка наклеена с правой стороны адреса на первом таком поле сверху (1), то есть в левом верхнем углу, то она
Если же марка наклеена с левой стороны адреса, это означало: 1 — «Я тебя обожаю», 2 — «Ты мне дорог(а)», 3 — «Без тебя мне жизнь не мила», 4 — «Скоро увидимся?», 5 — «Скучаю без тебя», 6 — «Осторожнее, чтобы письмо не попало в его (ее) руки!», 7 — «Ты для меня и рай, и ад», 8 — «Лети ко мне, моя ласточка (голубок)!».
Если марка оказывалась наклеена сверху адреса, она несла негативные эмоции: 1 — «Я тебя ненавижу», 2 — «Ты изверг!», 3 — «Я к вам совершенно равнодушна (равнодушен)». 4 — «Ты мне надоел(а)», 5 — «Бессовестный(ая), ты мне изменил(а)!», 6 — «Оставь меня в покое!», 7 — «Ты мне противен (противна)», 8 — «Я вас презираю».
Если марка была наклеена под адресом, следовало читать: 1 — «Ты сильно ошибаешься, мой друг!», 2 — «У тебя есть опасный соперник (соперница)», 3 — «Ты слишком ревнив (ревнива)», 4 — «Я на тебя сердит(а)», 5 — «Прости меня», 6 — «Мне все равно», 7 — «Глупее поступить трудно», 8 — «Какой(ая) ты смешной(ая)».
Практически, наклеивая марки, корреспонденты могли вести тайную, но весьма обстоятельную беседу, не привлекая внимания. Кому и какое дело, кто и как приклеил марку на письме или открытке?! И ведь всегда можно было сказать, что марку приклеили на почте, а как и почему, отправивший и знать не знает.
Правда, язык марок не продержался долго. Ведь марки начали не наклеивать, а просто печатать на конвертах и почтовых карточках. Однако эта мода удержалась только в Советском Союзе. В мире по-прежнему продолжали покупать марки отдельно и наклеивать на послание. И вот удивительно — марка над адресом (на том самом месте, где она твердо была напечатана в советские годы, где, впрочем, мы и сейчас привыкли ее видеть или клеить), означает. «Я вас презираю». Не потому ли мы век жили (да и сейчас живем) без особой любви и уважения друг к другу, что нас подталкивает к тому неизменное место наших марок на письмах и открытках? Оказалось, что даже в праздники мы пересылали друг другу отрицательные эмоции, не подозревая об этом. А вот за рубежом, между прочим, марки часто наклеивают внизу с левой стороны адреса, и это означает самый подходящий призыв для послания: «Лети ко мне, моя голубка!»
Словом, когда получите очередное письмо, взгляните, что сулит вам местоположение марки. Оказывается, простая марка может обещать множество самых авантюрных приключений и страстей.
Чудак в тропическом лесу
Жизнь этого живописца, родоначальника жанра наивного искусства — поразительный авантюрный роман. Вот только сам Анри Жюльен Феликс Руссо (1844–1910) был там не романтическим героем, а вечно опальным и гонимым странником.
Арлекин на скамье подсудимых
Парижский адвокат мэтр Гилерме ворвался к следователю, потрясая газетами: «Вы представляете, кого отправили в тюрьму Санте?! Это же — Анри Руссо художник, чье имя не сходит с газетных полос!» Следователь Буше оторвался от бумаг: «Месяц назад, в октябре 1907 года, ваш художник по подложным документам снял в Банке Франции 21 тысячу франков. Ему грозит каторга!»
Адвокат скинул лежавшие на стуле папки и уселся без приглашения: «Бедняга Руссо не виноват! Его явно втянули в историю! Один из его молодых приятелей попросил получить в банке деньги. Откуда Руссо мог знать, что чек фальшивый?»