Великие химики. Том 1
Шрифт:
— Извольте, мистер Дальтон, но я бы не стал отказываться: здесь куда больше возможностей.
— Я другого мнения, сэр. Обещайте мне, что не сделаете этого.
Несколькими неделями позже Дальтон возвратился в Манчестер. Несмотря на исключительную скромность характера, известность ученого день от дня росла. О нем говорили уже за пределами Англии. Атомная теория Дальтона заинтересовала ученых Европы. В 1816 году Дальтона избрали членом-корреспондентом Парижской Академии наук. В следующем году — президентом Общества в Манчестере, а в 1818 году английское правительство назначило его научным экспертом в экспедиции сэра Джона Росса [272] , который лично вручил назначение ученому.
272
Джон
— К чему сводятся мои обязанности в экспедиции? — спросил Дальтон.
— Если говорить прямо, у вас их будет немало: вы должны руководить метеорологическими и физическими исследованиями.
— А какова цель экспедиции?
— Северный полюс. Попытаемся исследовать арктические области и добраться до полюса.
— Польщен вашим предложением, но предпочитаю остаться в Англии. Мне кажется, вопросы, которые я решаю здесь, имеют большее значение для науки. Там, в ледяной Арктике, я не смог бы заниматься моими любимыми проблемами.
— Вы окончательно решили?
— Да.
— Весьма сожалею, мистер Дальтон. Экспедиции будет не хватать ваших знаний.
Но Дальтон предпочитал спокойную работу в кабинете, не желая разбрасываться и терять драгоценное время. Исследования по определению атомных весов продолжались. Все точнее становились полученные результаты. Приходили новые идеи, возникали интересные предположения, приходилось пересчитывать и исправлять результаты анализов многих ученых. Уже несколько раз Дальтон публиковал новые таблицы атомных весов. Некоторые данные в них оставались теми же, другие были в 2, а иногда и в 3 раза больше опубликованных ранее. Число элементов, атомные веса которых были определены, непрерывно увеличивалось. Не только английские ученые, но и ученые Франции, Германии, Италии, Швеции, России внимательно следили за его достижениями. Однако всем казалось странным, что ученый с мировым именем не состоит членом Королевского общества. Не получив согласия Дальтона, Дэви решил все-таки внести предложение об его избрании, и в 1822 году Дальтон стал членом Общества. Вскоре после этого он уехал во Францию.
Научные круги Парижа оказали Дальтону радушный прием. Он присутствовал на нескольких заседаниях, прочитал ряд. докладов, беседовал с многими учеными. Особенно теплой была встреча с Гей-Люссаком, познакомившим Дальтона со своими лабораториями.
— Наука — это необъятный океан, — сказал Гей-Люссак, продолжая начатый разговор.
— Вы правы. Надо вооружиться лишь надежным компасом, чтобы добраться до берега, — согласился Дальтон.
— А мне кажется, мы никогда не достигнем этого берега. Приблизившись к нему, мы открываем новые горизонты, направляемся к ним — и вновь перед нами бескрайние просторы океана.
— Такова судьба исследователя — вечно искать, вечно стремиться в неизведанное.
— Ваша атомная теория открывает новую эпоху в химии, мистер Дальтон.
— Рад, что мы единомышленники. Однако теория моя далека от завершения. Надо много работать, а с моими скромными средствами это не так-то просто.
— Что Вы намерены предпринять в будущем?
— Конечно, я не могу останавливаться на достигнутом: сейчас очень часто публикуют сообщения об открытии новых элементов. Надо провести сотни опытов, определить их атомный вес. Я не оставляю работы по совершенствованию методов определения атомных весов. О многих вещах мы делаем лишь отдельные предположения. Вот, например, простые вещества — элементы — состоят из простых атомов, а сложные вещества — из сложных атомов. Как соединяются простые атомы, чтобы образовать сложные? Этого мы не знаем. Сколько простых атомов входит в состав сложного? Тоже не знаем. Как, например, установить, сколько атомов водорода и кислорода образуют сложный атом воды?
— Да. Новые доказательства необходимы.
— Конечно. Будущее зовет нас. Когда-нибудь, возможно, наука разгадает тайну атомов.
— Вы уже на этом пути.
— Но я все еще очень далек от цели, уважаемый коллега.
Дальтон искал, анализировал, вычислял, строил
Большой научный труд Дальтона получал всеобщее признание. В 1826 году английское правительство наградило ученого золотым орденом за открытия в области химии и физики, и главным образом за создание атомной теории. Орден был вручен на торжественном заседании Лондонского королевского общества. С большой речью выступил сэр Гемфри Дэви. В следующие годы Дальтон был избран почетным членом академии наук в Берлине, научного общества в Москве [273] , академии в Мюнхене.
273
Дальтон был избран почетным членом Московского общества любителей естествознания.
Во Франции, чтобы засвидетельствовать признание достижений выдающихся ученых мира, Парижская Академия наук избрала свой почетный совет. Он состоял из одиннадцати самых известных в Европе ученых. Английскую науку в нем представлял Гемфри Дэви. После его смерти это место занял Джон Дальтон. В 1831 году Дальтон получил приглашение из Йорка почтить своим присутствием учредительное собрание Британской ассоциации развития науки. В 1832 году Дальтон был удостоен самого высокого отличия Оксфордского университета [274] .
274
Оксфордский университет присудил Дальтону степень доктора юридических наук. Из естествоиспытателей того времени такой чести был удостоен только М. Фарадей.
По случаю торжества зал был празднично освещен. Ректор университета в красной мантии держал речь на латыни. На деревянных стульях с высокими спинками, установленных на специально оборудованной сцене, разместились Джон Дальтон, Майкл Фарадей, Дэвид Брюстер [275] и Роберт Браун. Зал был весь внимание. Плавно лилась латинская речь.
— Да здравствуют профессоры! Да здравствуют доктора гражданского права! — в заключение произнес ректор.
Грянула музыка. Все поднялись с мест. Ректор подошел к взволнованным ученым и накинул красную шелковую мантию на плечи Дальтона. В такую же почетную мантию были облачены Фарадей, Брюстер и Браун.
275
Дэвид Брюстер (1781–1868) — английский физик, член Лондонского королевского общества. Описал хроматическую поляризацию в одно- и двуосных кристаллах (1813–1814 гг.); исследуя поляризацию света при отражении, установил закон, носящий его имя; сконструировал линзы для маяков, изобрел калейдоскоп (1817 г.); усовершенствовал стереоскоп. Автор капитальной биографии Ньютона. О Брюстере см.: Храмов Ю. А., ук. соч., с. 48.
Дальтон был счастлив. Кто бы мог подумать? Скромный и трудолюбивый квакер дожил до таких почестей! Чувство гордости переполняло его сердце: он выполнил долг ученого, он отдал свои силы, ум и любовь науке.
Английское правительство вынуждено было заинтересоваться судьбой Дальтона и в 1833 году назначило ему пенсию. Решение правительства было зачитано на торжественном заседании в Кембриджском университете.
Актовый зал был украшен дорогими картинами в позолоченных рамках. С трибуны профессор Сиджвик говорил о заслугах Дальтона перед наукой:
— Принимая во внимание огромный вклад в науку достопочтенного Джона Дальтона, правительство поручило мне передать ему свое уважение и постановление о назначении ему годовой пенсии в размере 150 фунтов стерлингов.
Разразилась буря аплодисментов. Дальтон в красной мантии встал и низко поклонился собранию.
Растроганный, Дальтон вышел в парк: погулять немного и успокоиться, прежде чем отправиться домой.
— Мистер Дальтон!
Он обернулся: перед ним стоял высокий мужчина в черном фраке.