Великие любовницы

Ватала Эльвира

Ну что может быть безопаснее «нелегального маленького домика», укрытого в тихом квартале города под сенью столетних лип? Ан нет, и тут настигали незадачливого императора ревнивые мужья его метресс. Убивать, правда, его не стремились, но вот поколотить да. Поколачивали, презренные, хоть не великого, но все же императора, как школяра провинившегося, нимало с его величием не считаясь. А все из-за этой, как ее там? Ага, Вирджинии Кастильон. Была она уж очень экстравагантная и вульгарная особа, но не без остроумия. Она всегда находила случай преподнести развратную остроту, прикрытую маской благолепия и пристойности. Имела, значит, очень острый язычок, и самые вульгарные непристойности из ее уст невинной розой вылетали. Ну прямо Монтеспан эпохи Людовика XIV. Так, когда один из придворных без всякой там задней мысли, подавая ей коробочку с конфетками монпансье, предложил: «Не желает ли графиня пососать?» — она, не мешкая, ответила: «Это смотря у кого».

Экстравагантность ее поражала придворных. Ошеломить неожиданным! Так, взяла и обила стены своих апартаментов во все черное, и белье носила только черное. И мебель купила черную, и спала на черной простыне и в объятьях черного мавра. Сначала белокурый император не удосужился на нее свое милостивое

внимание обратить, как она ни старалась. Император еще побаивался вспышек ревности своей супруги Евгении, а Вирджиния Кастильон не отступила и уже завлекает императора в свои сети. Но не очень-то надеясь на эффективность любовного зелья, в отличие, скажем, от маркизы Монтеспан, любовницы Людовика XIV, решает сама делу любви помочь. Начинает нахально соблазнять короля, то бишь французского императора, немыслимыми костюмами. То римлянкой, то гречанкой оденется, да не просто так, как римлянки или гречанки, у нее римлянка не в сандалиях, а с босыми ногами, как Айседора Дункан выступает, а в каждый большой палец вдето по огромному кольцу. А разрез на платье, то есть тунике, такой, что прямо совестно нам его описывать. Словом, до пояса, до пояса, дорогой читатель, еще ничего, а ниже? А там, а там… Там панталонов нет, там все голо, а лобок драгоценными камнями усыпан. Мы, конечно, знаем такую моду у разных африканских ли, индийских ли племен, когда дамы украшали это место для пущего привлечения дикарей-мужчин. На островах Новой Британии женщины окрашивали лобковые волосы в ярко-красный цвет. Но нигде пословица «На вкус и цвет товарища нет» не выступает так правдиво, как в отношении лобковых волос. Одни их брили, другие отращивали и очень этим гордились. Генрих III, непоправимый гомосексуалист, считал высшим эстетическим вкусом, когда его любовники являлись к нему с наголо обритыми лобковыми волосами. Даже моду ввел такую, ее потом и женщины переняли. То же самое делали женщины Древнего Рима. Их ежедневная косметическая процедура состояла в выщипывании лобковых волос, что, конечно же, согласитесь, очень болезненная процедура. Тем дамам, которые боли выщипывания не выносили, разрешалось подпаливать их, и не наше дело, как они это делали. О технологии такого акта известный исследователь психопатолог Плосс не очень распространяется. Может, какая по неосторожности и обжигалась. Тунгусы длинные лобковые волосы считали вообще диким уродством и если муж после брачной ночи обнаружит такое безобразие у своей жены, он может спокойно отослать ее обратно к родителям, ибо только злой дух может развить в теле его жены такое уродство. Африканцы пышность лобковых волос считают признаком усиленного полового влечения и на отсутствие их у женщин смотрели как на верный признак бесплодности. Для императора Юстиниана наличие лобковых волос стало мерилом половой зрелости девушки, и он ни одной не разрешал выходить замуж без наличия этого волосяного покрова. Но особое внимание, дорогой читатель, этой части человеческого тела, оказывается, оказывается (за тавтологию извиняемся) на островах Южного моря. Там происходит искусная, на произведение искусства похожая, татуировка лобка.

Ученый Плосс так об этом пишет: «Татуировка половых щелей производится настолько тщательно, что сложный рисунок продолжается вдоль больших срамных губ, вплоть до входа во влагалище». Так что, татуированные особи сегодняшнего дня! Как вы ни выдумываете прилепить разных там бабочек и паучков у себя на теле в самых несообразных местах, вам не перещеголять модниц дикарок с островов Южного моря.

Хотя намедни мы на одном пляже отсталой африканской страны, где сейчас не особенно богатые туристы-пенсионеры из западных стран обитают, такое увидели, такое… Идет старичок (из Германии) со старушкой (супругой, думаем), чинно за ручки держатся, а у них на разжиревших и в складках телах шедевр зоологической живописи разрисован. Самый невинный. Но когда эта пара на махровом полотенце улеглась и жировые складки несколько разгладились, невинная татуировка в шедевры порнографии преобразилась: там жаба с ужом, извините, совокупляется, а лошадь со слоном, извините.

Ну наша соблазнительница Вирджиния так далеко в татуировке лобка не продвинулась, она просто облепила его драгоценными камнями, и если во время танца из-за распоротого бока туники что-то сверкало фейерверком в самом неподходящем для этого месте, вызывая загадочное недоумение придворных, то можно сказать, намеренного эффекта она добилась. Она вообще имела тенденцию к украшению себя в самых неподходящих местах. Ей даже императрица Евгения замечание по этому поводу сделала. Смотрит императрица вверх, как будто пристойно придворная дама одета, бархатное черное платье с воротником до самого ворота, и никаких там соблазнительных декольте, про которых сексопатолог Э. Фукс недвузначно свое негодование выразил: «Выставляют дамы грудь, как булочник сайку». Но посмотрела императрица вниз и ахнула: черное бархатное платье было сплошь усеяно красными бархатными сердечками в самых неподходящих местах, а одно сердечко прямо там, где лобковые волосы растут. Евгения возмутилась и язвительно спросила: «Графиня, не кажется ли вам, что что-то низковато сердце расположено?» На что Вирджиния моментально парировала: «Зато работает исправно». Ну, словом, Вирджиния Кастильон сделала все возможное, чтобы завлечь императора. Он, конечно, не каменный, тем более с таким чувством развитой эротомании! И вот вечерком их уже вдвоем с императором видят в лодке катающихся по озеру. А потом они удаляются на симпатичный островок и пребывают там ровно два часа. Что они там делали? Не цветочки же собирали? Так точно рассудил супруг Вирджинии Кастильон, который наблюдал за влюбленной парой из-за близлежащих кустов в подзорную трубку. И конечно, рандеву своей жены с императором расценил как наличие своих рогов. А поскольку был труслив и императора боялся, то «плюнул в тарелку». И через несколько дней, когда ничего не подозревающий император, вкусив любовных наслаждений в своем «домике для удовольствий», возвращался пешочком к своей карете, которая в двух шагах от особняка стояла, на него вдруг напали трое мужиков и начали его избивать, норовя попасть в самое чувствительное место (не сердце мы тут в виду имеем). Император что было сил пустился прочь и бежал со скоростью олимпийского чемпиона к своей карете, чтобы возвратиться домой к жене и детям целехоньким и без увечий в важных частях своего тела. И конечно, мигом догадался,

кто это ему в «тарелку плюет». Живо услал Кастильона в Италию, будто по дипломатической миссии, но знаем мы эти практики высылки неугодных дипломатами в разные страны! Но и с Вирджинией Кастильон император покончил решительно и бесповоротно. Что это за любовница такая, которая так неосторожно свои любовные дела улаживает, что муж обо всем догадывается. Словом, Вирджинии «за болтливость» была дана решительная отставка. Настоящие любовники не болтают много, они даже, чтобы лишнего не сболтнуть, языки свои проглатывают, как случилось это с любовником жены французского короля Маргариты Бургундской.

Мы, дорогой читатель, этот «домик» Наполеона к разряду специально развлекательных не относим. Императору не хватило фантазии и желания маркизы Помпадур, устраивавшей для своего экс-любовника поразительные увеселительные оргии. В других «домиках» куда более разнообразнее и интереснее секс бывает. Давайте заглянем в «домик» вылеченного проституткой от гомосексуализма герцога Филиппа Шартрского! В 1766 году он снял домик на улице Сен-Лазар. Исключительно, конечно, для того, чтобы не стыдно было принимать там самых низкопробных женщин из числа проституток, которым было не больше 15–16 лет. «Перепелочки», — как он их называл. Он их всегда на десерт друзьям оставлял. Ну кто же не любит нежное мясцо этой дичи! Соберет кучу своих приятелей в роскошном салоне и не менее роскошным ужином угостит, а потом вдруг скажет: «А на десерт, господа, предлагаю вам восхитительную перепелочку», — хлопает в ладоши, и тут же из-за портьеры выскакивает очаровательная голая блондинка и начинает лихо отплясывать канкан. Это, конечно, так сказать, увертюра к опере или прелюдия к настоящему десерту. После чего герцог снова хлопает в ладоши, впархивают шесть еще более очаровательных и также абсолютно голых пятнадцатилетних девиц, лакеи им ставят на животе фрукты с сыром, и господа с удовольствием уплетают это пикантное блюдо.

Обычай, кстати, не новый и сохранившийся до нашего времени. Зайдите в один из ночных ресторанов Шанхая или Токио. Там непременно вас угостят (конечно, если у вас кошелек не пуст) изысканным кушаньем, называемым «суши», состоящим из набора самых различных сырых рыб с рисом и приправами и подаваемым на животе голой женщины. Впрочем, пардон, почему это обязательно «на животе» — «на вкус и цвет товарища нет». «Одному нравится арбуз, другому свиной хрящик». Одному приятно есть с живота и прочих интимных мест голой девицы, другой предпочитает вкушать яства из «ее попочки». Как клиенту угодно, так и ляжет девица. Гейши лежат неподвижно несколько часов, пока длится трапеза (рекорд — девять часов непрерывного лежания). Потеть им нельзя. Чихать тоже. Для этой цели они проходят сложную процедуру мытья тела в нескольких водах, попеременно то в горячей, то в холодной, и натираются полотняным мешочком с отрубями. Душиться им тоже нельзя. Тело должно издавать натуральный аромат — смесь запахов сырой рыбы и чистого девичьего тела. Рестораны гарантируют, что блюдо «суши» сервировано девственницей. А если какой полупьяный самурай, слишком увлекшийся рисовой водкой саке, захочет проверить это на деле и ткнет деревянной палочкой, не для того предназначенной, в интимное место девицы, то кричать ей можно, а соскакивать со стола нельзя. Рыба попадает. Блюдо очень дорогое, и хозяин не намерен нести ущерб из-за излишней щепетильности девицы.

Но не спешите, дорогой читатель, с осуждением такого кощунственного способа поглощения пищи. Оказывается, что эта японская традиция существует уже тысячу лет и польза от нее обоюдная. У гейши от «энзимов» рыбы улучшается цвет лица, а тело приобретает соблазнительный здоровый лоск, а у самурая после такой трапезы улучшается настроение, успокаиваются нервы, и он уже не так рьяно делал себе харакири.

Словом, возвращаясь к нашему рассказу, герцог Филипп Шартрский знал, что делал, когда заставлял своих друзей поглощать фрукты с голых животов куртизанок.

Но нам кажется, дорогой читатель, что такие вот «поедания» больше на любовную игру смахивали и были рассчитаны на возбуждение тех мужчин, у которых с эрекцией не все в порядке. Для возбуждения духа и тела импотентов, скажем. Последний король Франции Людовик XVIII возбуждал себя тоже весьма оригинальным способом. Он брал из табакерки понюх табаку, клал его между грудей своей любовницы, а затем, сунув свой бурбонский нос в это место втягивал в ноздри табак, приходя от этого в сильнейшее возбуждение. А когда ему «приелся» несколько этот способ нюхания табака, он разнообразил его новыми нововведениями. Приказывал своей любовнице встать на четвереньки, а потом задирал ей юбки и в хорошо вытянутую попку клал между ягодицами щепоть табака. Втягивание носом табака из такой «табакерки» доставляло королю неимоверное удовольствие, вполне заменяющее собой половой акт. И хотя все сохранялось в большой секретности и происходило в сугубо интимной обстановке, придворные скоро «пронюхали», каким это необычным способом Людовик XVIII нюхает свой табак.

Людовик XV, который табак почти не нюхал и красного мясистого носа поэтому не имел, увлекался девочками тоже по-своему. Он очень любил их… мыть.

Он в своем питомнике молодых девиц «Оленьем парке», подысканном для него неутомимыми маркизой Помпадур и камердинером Лебелем, собрав девятилетних-десятилетних девочек, самолично им, голеньким, натирал губочкой с мылом еще недоразвитые тельца, подолгу задерживаясь на интимных местах. Потом он, как хорошая камеристка, затянет их в корсет, кружевные панталончики наденет, в кроватку уложит и как добрый папаша в лобик на ночь поцелует. Все чинно и пристойно. Никакого разврата. Девочкам еще зреть и зреть в «Оленьем парке», половой зрелостью наливаться, похотливые желания в себя вместе с прочими науками впитывать. Людовик XV по-отечески их опекал, раньше времени их девственности не нарушив. Король ведь богобоязненный человек, он там недозрелую девицу не развратит, в раздор с господом богом не пойдет, а невинные игры с «губочками» — ну кто же серьезно их воспринимал?

Родители, получив немалую мзду за своих несовершеннолетних дочерей, только спасибо королю говорили за хороший уход и воспитание. Девочки подрастали, чтению, письму и молитвам (и не только) учились, «папашку» чтили, и, когда достигали половой зрелости, их, как гусынь на убой, приводили к королю для более конкретных занятий. Теперь это будет хорошо обученная своему ремеслу проститутка, служащая хорошему господину Н… О, король Людовик XV никогда в «Оленьем парке» не выступал под собственным именем, хотя это была для всех тайна Полишинеля.