Великие путешествия античного мира
Шрифт:
Если в отношении восточных стран Аристотель уже располагает фактами, добытыми во время завоеваний Александра Македонского, хотя и использует их еще весьма ограниченно, то в отношении северо-западных стран его фактические знания по сравнению с Геродотом не так уж и велики и не всегда имеют понятное происхождение. Ясно только, что этот великий коллекционер фактов использовал все доступные ему новые материалы. Если для Геродота загадочная Пире-на, откуда берет начало Истр, была именем города, то Аристотель уже прилагает это наименование к соответствующему горному хребту, помещаемому им на юге Кельтики, с которого течет не только Истр, но и Тартесс.
В противоречии с этим Псевдо-Аристотелево сочинение «О чудесных слухах»,
Вопросов географии Аристотель касался не только в «Метеорологии», но и в различных других своих трудах. Из них в первую очередь должно быть названо его утраченное сочинение «О варварских обычаях» (род литературы, которому положил начало Гелланик, греческий историк V века до н. э.), а также зоологические сочинения «История о животных», «О частях животных» и «О рождении животных», где трактовались вопросы распространения и бытования различных видов диких и домашних животных в разных странах, в том числе и на севере. В них, помимо всякого рода сведений об экзотических животных и насекомых северных и азиатских стран, вроде таранда или поденки, содержатся наблюдения над видами и образом жизни рыб черноморского бассейна, бывших, как известно, весьма важной статьей греческого импорта.
Большинство сообщений фактического или анекдотического характера из области естественных наук, относящихся к скифскому северу, восходит так или иначе к Аристотелю или его ближайшему последователю и ученику — Теофрасту. Следует, кроме того, отметить ставшую весьма популярной гидрологическую теорию Аристотеля, касающуюся черноморского бассейна, соответственно которой вследствие изобилия многоводных рек, а также соответственно форме земной поверхности Меотида, будучи наиболее мелким морем из всех морей средиземноморского бассейна, течет в Понт, а Понт, в свою очередь, будучи мельче Эгейского моря, истекает в последнее. Эти представления получили поддержку и развитие у более поздних ученых. Аналогичные сведения о черноморском бассейне сообщает Полибий, прибавляя к этому теорию постепенного обмельчания Азовского и Черного морей вследствие речных наносов, отчасти, впрочем, наличествующую уже и у Аристотеля.
Как спутники Александра Македонского старались объяснить себе географические факты, открытые ими во вновь завоеванных экзотических странах, исходя из старых и во многом основанных на легендарных данных древнеионийских гипотез и предрассудков, точно так же и Аристотель во многом зависит от старых мерок, прикладываемых им к новому фактическому и теоретическому материалу. Так, например, знание Геркинских гор, неизвестных его предшественникам, и соединение с представлением о них тех смутных сведений, которые хранила полулегендарная традиция об Эридане и других европейских реках, текущих в северном направлении, заставляют его поддержать древнеионийское предположение о существовании Северного океана, в пользу которого у него так же мало фактических доказательств, как и у Геродота. Аристотелю необходимо было, однако, допустить чисто логически наличие моря на севере, ибо бравшие начало в Геркинских горах северные реки не имели бы иначе своего исхода.
При всем этом Аристотелю не чужд был и критицизм по отношению к географическим представлениям ионийцев,
Однако отвлеченные и пришедшие в полное противоречие с фактическими данными представления ионийских географов продолжали жить и находили поддержку и даже развитие у ученых IV столетия до н. э. Такова, например, мыслимая лишь как воспроизведение и обобщение Гекатеевой схемы мира четырехугольная панорама Вселенной у Эфора, о которой выше уже была речь. Этот историк, весьма популярный среди своих современников, а также и среди отдаленных потомков, прочно стоял на позициях древнеионийской географии, нашедшей большое место в его «Всеобщей истории» в 30 книгах, доведенной до 341 года до н. э.
Принятое Аристотелем и развитое Дикеархом учение о шарообразности Земли, географические открытия, сделанные во время походов Александра Македонского, а также предприятия Питея из Массалии и Патрокла, описанные выше, подготовили почву для нового представления о мире. Это представление обладало принципиальными отличиями от того, какое возникло в древнеионийской науке на основании недостаточного географического материала, окрашенного к тому же в мифологические тона, и которое было донесено без сколько-нибудь серьезных изменений до эпохи эллинизма.
Суммировал все эти новые данные Эратосфен (284–194 годы до н. э.), весьма разносторонний ученый, проявлявший свои способности как в области наук, так и в поэзии, бывший при Птолемее III Эвергете хранителем знаменитой Александрийской библиотеки. Своему сочинению, которому суждено было стать фундаментом новой географической науки, основывавшейся на теории шарообразности Земли, он дал название «География», воспринятое его последователями как название науки.
Взгляды Эратосфена являлись передовыми не только в научном, но и в политическом смысле, соответствуя вполне тому новому отношению к чужеземным народам, которое развилось под влиянием македонских тенденций к универсальной монархии и нашло свое выражение в протесте Эратосфена против разделения мира на эллинов и варваров.
Эратосфен провозгласил необходимость коренного исправления древнеионийской карты мира, впрочем уже и до него подвергшейся исправлениям со стороны Дамаста и других географов. Но Эратосфен считал необходимым начать с установления размеров обитаемой Земли, для чего ему прежде всего необходимо было определить величину земного меридиана или измерить земную окружность. Способы этого измерения он изложил в сочинении «Об измерении Земли».
Попытки измерения Земли, с тех пор как была доказана ее шарообразность, производились не раз. На одну или некоторые из них указывает Аристотель, упоминая о неких ученых, пришедших к заключению, что земная окружность равняется 400000 стадиям. В больших подробностях известно измерение Земли, произведенное учеником Аристотеля — Дикеар-хом на рубеже IV–III столетий до н. э., в результате которого земная окружность была определена в 300000 стадий.
Эратосфен принял расстояние между Сиеной и Александрией (в Египте) как равное 5000 стадиям (1 стадий Эратосфена составляет около 157 метров). Астрономические измерения он производил при помощи солнечных часов, давших ему по тени, отбрасываемой в Александрии в день летнего солнцестояния, соотношение длин небесного и земного меридианов, равное 1:50. На основании этих вычислений земная окружность оказалась равной 250000 стадиям, или, с привнесенной позднее поправкой, 252000 стадиям, что весьма близко соответствует действительным размерам земного меридиана, равного 40007 километрам против 39690, исчисленных Эратосфеном.