Великие женщины мировой истории. 100 сюжетов о трагедиях и триумфах прекрасной половины человечества
Шрифт:
Христина и сама начала брать уроки музыки. У нее оказался хороший голос – меццо-сопрано, и она, не стесняясь, пела для публики. Ни один римский праздник не обходился без ее участия, недаром римляне прозвали ее Шведской Палладой, а время ее пребывания в Риме – эпохой Христины. И неизвестно, что она сделала бы, находясь на троне, но то, что именно ее усилиями мировая музыкальная культура достигла одной из вершин расцвета – неоспоримый факт.
Христины Шведской не стало 19 апреля 1689 года. Ее – единственную из всех женщин мира (!) – похоронили в соборе Святого Петра, главном католическом храме.
Апельсиновая девушка короля
Как известно, английские монархи обожали фавориток. В отличие от них народ не очень-то жаловал
Совладелец и ведущий актер лондонского театра «Друри-Лейн» Чарльз Харт повелительно взглянул на юную актрису Нелл Гвин: «В антракте зайди в правую ложу!» Нелл, тряхнув непокорными рыжими кудрями, чуть не ответила резким словцом. Хорошо, что сдержалась, – с хозяином театра надо быть поласковей…
Ложи в театре распределены: центральную занимает король Карл II, левая принадлежит дирекции театра, ну а правую снимают высокородные аристократы. Но Нелл не ходит ублажать лордов. Это ее правило – оно оговаривалось особо, когда в конце 1665 года 15-летняя Нелл поступила на сцену. В то время Харт набирал молоденьких актрис и решил, что у Нелл есть комедийный талант.
П. Лесли. Нелл Гвин. Ок. 1675
А почему бы и нет? Уже год эта рыжеволосая девчонка блистала в театре. Нет, не на сцене, конечно, а в зрительном зале. Нелл продавала зрителям «Друри-Лейн» апельсины и делала это всегда с присказками, шуточками, с озорным блеском глаз. Ох уж эти апельсины! Душистые лакомства с запахом терпкого лета. Маленькие солнышки в вечной промозглости Лондона…
Раньше их продавала в зрительном зале старшая сестра Нелл – Мэри. Потом пристроила и Нелл. 14-летняя девчонка ухватилась за эту возможность, как утопающий за соломинку. Это же свобода на весь вечер. Ведь сколько она себя помнила, по вечерам ей всегда приходилось особенно тяжко. С детства она работала – разносила вино клиентам. И не где-нибудь – в борделе!..
А что делать? Отец Нелл, бывший солдат, сгинул где-то в долговой тюрьме. Пришлось матери одной кормить дочек. Вот она и придумала открыть бордель. Дело прибыльное. Слава богу, саму Нелл «бордельные» дела не сильно касались – она только носила вино посетителям. Но себе еще девчонкой слово дала: что бы ни случилось, как бы ни повернулась жизнь – без любви ни-ни! С детства она знала, что красива, любому мужчине может голову вскружить. Еще бы – темно-карие загадочные глаза, пышные рыжевато-каштановые локоны, рост хоть и небольшой, но фигурка точеная. Смех завораживающий, движения грациозные. Будто и не в грязном борделе росла, а во дворцах с персидскими коврами. Мистер Харт лично занялся обучением юной актрисы. И вот уже три года Нелл с блеском играет и нежных юных леди, и веселых очаровательных субреток. Публика приходит в восторг от одного ее появления. А сама «звезда» уже неплохо зарабатывает, имеет приличную квартирку и даже горничную. Это она-то, которой с детства приходилось всем прислуживать…
И вот вам! Правая ложа… И как раз в тот вечер, когда Нелл играет свою коронную роль – Флоримену в комедии Драйдена «Тайная любовь». Уже после первого акта восторженные зрители ее пять раз вызывали. Нелл едва отдышалась, вернувшись со сцены, и тут вспомнила: «Правая ложа…»
Зайти, да побыстрее – и дело с концом! Приготовив едкое словцо, Нелл влетела в ложу. В сердцах тряхнула кудряшками. Из полумрака ей навстречу поднялся мужчина. Нелл окаменела… В ложе был король!
Карл II славился своими любовными
Рыжеволосую насмешницу Нелл король заметил еще во времена ее бурной торговли апельсинами. Он даже запомнил пару ее шуточек – процитировал своим великосветским приятелям. И надо сказать, шуточки Нелл оказались столь «солеными», что даже у записных остряков уши запылали. И вот теперь, глядя в насмешливые темные глаза этой рыжей бестии, Карл впервые в жизни не знал, что сказать. Он вздохнул и протянул красотке… апельсин.
«Ого! – воскликнула Нелл, ничуть не смутившись. – Кажется, ситуация изменилась. Теперь апельсины продают мне. Сколько стоит?» – «Один поцелуй!» – ответил Карл. И оба рассмеялись.
Карл был галантен. Учтив. Нежен. В конце концов, он не виноват, что родился королем. Да и за свою корону он заплатил сполна! Бегство от Кромвеля, изгнание, жизнь «в милостях» французского трона. Но Карл не сломался перед Судьбой. За это Нелл и полюбила – не короля, а просто мужчину. Она по-прежнему играла, и Лондон встречал ее овациями. Простой люд не жалел ладоней, гордясь ею: «Молодчина наша Нелл! Эко взлетела!»
Весной 1670 года у нее родился сын – маленький Карл с рыжими волосиками на голове. «Дитя апельсинов! – хохотала Нелл и, не смущаясь, совала сына августейшему папаше. – Видите голубую венку на ручке? Это – ваша голубая кровь!»
Уже через пару месяцев после рождения сына Нелл играла в «Победе над Гренадой», новой пьесе Драйдена, написанной специально для нее. Зрители встречали любимицу шквалом оваций. Поджидали под дверью гримерной. Но Нелл в антракте рассеянно чистила апельсины, разбрасывая вокруг кожуру. Все ее мысли были не о спектакле, а о сынишке, которого приходится оставлять дома на попечении няньки, и о Карле, у которого очередная важная встреча с очередным заграничным посланником. Ну как можно играть, когда все мысли заняты другим?.. Нелл обожала театр. Но сына и короля она любила. Словом, любовь перевесила сцену. Значит, это была настоящая любовь…
Уйдя со сцены и получив от Карла солидное денежное содержание, Нелл поселилась рядом с королевским дворцом. Теперь ее жизнь обрела спокойствие: прекрасный огороженный домик, примыкавший к Сент-Джеймс-парку; прелестный малыш, бегающий по мощеному дворику, и Карл, гуляющий вечерами по парку в окружении своих любимых павлинов. Любой прохожий мог видеть житейскую сцену: Нелл, свесившаяся через забор, и король, вытянувший голову вверх, громко беседуют друг с другом. Идиллия, да и только!
Но вот именно – только… Стоит королю позвать свою Нелл во дворец – сплетни хоть неводом собирай! Содержанка, девка, тварь – как только не кличут бывшую актрису дворцовые злыдни. Самой Нелл, правда, на это наплевать. Но ведь у нее есть слуги. Вот недавно ее кучер расквасил другому лицо за то, что тот обозвал его госпожу «девкой». Нелл только хохотала, узнав об этом: «Да я и есть девка! За что же морду бить?» Но у кучера – свои понятия: «Вас могут звать как угодно, но я не желаю, чтобы меня звали кучером девки!» Вот такая собственная гордость! Хорошо, у Нелл ее нет. Целый год она даже собственного сына называла бастардом. В конце концов сам Карл возмутился: «Это же мой сын!» Но Нелл за словом в карман никогда не лезла и мало чего стеснялась. «Он же незаконный! – простосердечно заявила она. – Как же его называть?» Король смутился и дал сыну титул графа Берфорда, а потом и герцога Альбанского.