Великий Чингис-хан. «Кара Господня» или «человек тысячелетия»?
Шрифт:
В 1208 г. монголы решили добить Кучлука. Их отряд перевалил Алтай и у реки Бухтармы разгромил найманов и меркитов. Кучлук переправился через Иртыш и бежал во владения кара-китаев. В 1209 г. уйгуры убили наместника киданей Посольство от Чингис-хана прибыло к уйгурам. Правитель уйгуров идикут Барчук вместе с монгольскими послами отправил к Чингис-хану двух своих сановников и заявил о своем подчинении монголам. Он соглашался признать себя сыном Чингисхана. По преданию, его послы объявили Чингис-хану:
– С великою радостью слышу я о славе Чингис-ханова имени. Так ликуем мы, когда рассеются тучи и явит себя матерь всего – солнце. Так радуемся мы, когда пройдет лед и откроются вновь реки. Не пожалует ли меня государь Чингисхан? Не найдет ли он хоть шнурка от золотого пояса, хоть лоскутка от своей багряницы? Тогда стану я твоим пятым сыном и тебе отдам свою силу!
Чингис, который милостиво принял послов идикута, дал им такой ответ:
– Дочь
Уйгуры не замедлили также проявить свою преданность. Когда сын меркитского Тохтоа-беки, Худу, прислал к идикуту послов, уйгуры меркитских послов убили, а меркитов, пытавшихся укрыться во владениях уйгуров, вытеснили со своей территории, отказав им в убежище.
Богатый караван из страны уйгуров, который возглавил лично идикут, тронулся в Монголию. Всего насобирал со своих подданных уйгуров идикут – золота, серебра, жемчугов, шелковых тканей, как велел Чингис. Чингис возвратился из тангутского похода. По данным «Юань ши», идикут получил аудиенцию на Керулене в 1211 г. Чингис, который вообще благоволил уйгурам, видя в них своеобразных просветителей монголов, оказал идикуту теплый прием и выдал за него свою дочь Ал-Атуну (Елихатун).
Барчук был признан «пятым сыном», всем сыновьям Чин-гис-хана приказали считаться его братьями. Этим актом определялось положение уйгуров в монгольском государстве. Как сын Чингиса и основателя династии, Барчук и его потомки идикуты признавались великими ханами, вассалами Чингисхана и его потомков, императоров династии Юань. Они платили дань, участвовали в походах монголов. Но в своих владениях идикуты сохраняли независимость. Уйгуры оказали монголам помощь и в завоевании тангутского государства Си Ся. Думается, что уйгуры, которые издавна враждовали с соседними тангутами, – а часть уйгурских земель в XI в. перешла во владения тангутов, – могли видеть в Чингисе мстителя за их давние обиды. Чингис-хану на первых порах была нужна не столько военная помощь от уйгуров, сколько гарантия того, что не будет тангуто-уйгурского союза против монголов, что найманы и другие «недобитки» вроде мер китов не найдут убежища в Восточном Туркестане и не наберутся там новых сил. Союз с уйгурами занимал важное место в его стратегических замыслах как надежное обеспечение правого, западного фланга для будущей войны с чжурчжэнями.
В том же 1211 г. «прибыл и подчинился из Западного края (Си юй) хан карлуков Арслан-хан» [Юань ши, цз. 1, с. 86]. Кар-луки некогда жили западнее Алтая, в бассейне реки Иртыш, позднее они откочевали на юг, ближе к Бэйтину-Бешбалыку, а затем под давлением уйгуров отодвинулись в район юго-восточнее озера Балхаш, к рекам Или и Чу. Здесь они оказались в составе государства Караханидов. При правлении кара-ки-таев их хан принял титул арслан-хана, который, кстати, судя по китайским источникам, имел и правитель уйгуров. Кидани отправляли к карлукам своих наместников. Когда Чингис-хан разгромил найманов, он выслал отряд под командованием Ху-билая, чтобы подчинить карлуков. Арслан-Хан упредил события: он убил наместника кара-китаев и добровольно подчинился монголам. В сопровождении Хубилая карлукский правитель в том же 1211 г. прибыл в ставку Чингис-хана. Перешел на сторону Чингиса и другой карлукский правитель, хан
Алмалыка Вадзар. Он доносил Чингис-хану о состоянии дел у Кучлука и также имел у него аудиенцию. В отместку за это Кучлук напал на Алмалык, а Вадзара пленил. Когда на помощь карлукам поспешили монгольские войска, Кучлук снял осаду Алмалыка, а Вадзара убил. Ханом Алмалыка стал сын Вадзара, который за преданность монгольскому делу его отца получил в жены девушку от двора Чингис-хана. Карлуки преданно служили монголам и участвовали в походе на Хорезм.
Все эти события происходили одновременно и на фоне нового большого похода монголов на тангутское государство, на этот раз по замыслу «окончательного», призванного уничтожить государство тангутов. В третьем месяце (6 апреля – 6 мая) 1209 г. монгольские войска под командованием самого Чингис-хана в третий раз вторглись в Си Ся. Тангуты выслали навстречу Чингис-хану большую армию во главе с наследником престола. В решительном сражении она была разбита монголами. Чингис снова занял крепость Валохай Оттуда монголы начали наступление на столицу Си Ся Чжунсин. В одном из горных проходов в горах Хэланьшань (Алашань) у заставы Имынь их поджидала пятидесятитысячная армия тангутов. Тангуты на этот раз смело атаковали монголов и нанесли им поражение. Однако они не приложили никаких усилий, чтобы в летнюю жару, которую всегда не любил Чингис-хан, развить успех. Два месяца обе армии стояли друг против друга, не вступая в сражение. А к осени, получив подкрепления и пользуясь благоприятной погодой, Чингис начал новое наступление
Жертвой этого тактического приема татаро-монголов пала и тангутская армия. Она была полностью разгромлена. Многие тангутские полководцы попали в плен. В октябре первые монгольские всадники появились под стенами столицы Си Ся. Началась длительная осада города. И здесь монголы действовали по-своему, создавая собственную тактику взятия городов. «Всякий раз при наступлении на большие города, – писал Чжао Хун, – они сперва нападают на маленькие города, захватывают в плен население, угоняют его и используют [на осадных работах]. Тогда они отдают приказ, чтобы каждый конный воин непременно захватил десять человек. Когда людей захвачено достаточно, то каждый человек обязан набрать столько-то травы или дров, земли или камней. Татары гонят их день и ночь; если люди отстают, то их убивают. Когда люди пригнаны, они заваливают крепостные рвы [вокруг городских стен тем, что они принесли] и немедленно заравнивают [рвы]; некоторых используют для обслуживания колесниц, напоминающих гусей, куполов для штурма, катапультных установок и других работ. [При этом татары] не щадят даже десятки тысяч человек. Поэтому при штурме городов и крепостей они все без исключения бывают взяты. Когда городские стены проломлены, татары убивают всех, не разбирая старых и малых, красивых и безобразных, бедных и богатых, сопротивляющихся и покорных, как правило, без всякой пощады. Всякого, кто при приближении противника не подчиняется приказу [о капитуляции], непременно казнят, пусть даже он оказывается знатным» [Полное описание, с. 67].
Во время осады тангутских городов и крепостей на костях тангутов создавалась эта монгольская тактика взятия городов. Именно в стране тангутов монголам впервые пришлось вести осадную войну, именно здесь они столкнулись с катапультами – камнеметными блидами и другой осадной и защитной техникой дальневосточного средневековья, которой тангуты владели очень хорошо. Именно здесь они стали осваивать эту технику и принуждать вражеских военных специалистов к участию в осаде их собственных городов.
В осажденной столице тангутов был созван государственный совет. Последнее слово оставалось за государем Ань-цюанем. Все замолчали.
– Более двухсот лет наша династия правит государством. И вот враг, пришедший с севера, уже в который раз заставляет нас думать о жизни и смерти династии. Теперь он у стен столицы, не время для праздных разговоров. Повелеваю всем подняться на стены. Я сам приду туда!
Один за другим покидали сановники императорский дворец. Ань-цюань вышел во двор. Ему подали коня. Почти все население столицы поднялось на городскую стену. Устанавливали катапульты и большие самострелы. Лучники несли тугие связки стрел. На стены втаскивали камни. Кипятили в огромных котлах воду и смолу. Было отбито несколько штурмов. Крепкие стены города казались неприступными благодаря мужеству его защитников.
Между тем в походной юрте Чингис-хана тоже состоялся совет, решивший: раз не удается взять город штурмом, его надо затопить.
Наступила глубокая осень, шли проливные дожди. Население, согнанное из соседних областей, пленные, монгольские воины возводили плотину на реке. Потоки воды хлынули в город. Вода заливала квартал за кварталом. Рушились здания, тонули люди.
Ань-цюань срочно отправил посольство в Цзинь, чтобы просить чжурчжэней выслать войска на помощь осажденным. Тангуты знали, что три года назад, после великого курилтая 1206 г., Чингис, получивший чин на чжурчжэньской службе за поход против татар, перестал официально признавать старшинство Цзинь, а затем, судя по сообщению китайского источника, «порвал с Цзинь». По-видимому, они знали, что курил-тай обсуждал возможность войны с Цзинь. Очевидно, Чингис не только стремился уничтожить государство тангутов, но и активно готовился к войне против своего главного врага – чжурчжэней, намеревался отомстить за гибель Амбагай-хагана. Поэтому наиболее благоразумные цзиньские чиновники из тех, кто и раньше выступал за союз с Си Ся против монголов, предлагали немедленно начать войну с Чингис-ханом.