Великий герой
Шрифт:
– Это довольно много. Значит не такие уж они и бесполезные… Но, если мы переборщим? От них же и скопытится можно!
– Да не волнуйся ты так. Я спец по растениям и ошибиться не могу, а даже если ошибусь вряд ли ты успеешь узнать об этом. Смерть от этого цветка наступает мгновенно!
– Мари!!!
…Погрузив все вещи в карету мы были готовы к отправлению. Кучер дёрнул поводья и проржавевшие колеса самодовольно заскрипели.
Мия по-прежнему лежала без сознания на соседнем сидении, а мы с Мари напряжённо смотрели на нее. И хотя горничная сказала, что жизни девушки ничего не угрожает, но вспоминая произошедшее в замке я не мог успокоиться. Мия потеряла столько крови, а ее руки были порезаны острыми корнями магии жизни. Даже представить не могу, что она испытала в тот момент, моя сломанная
Эйка ехала в другой карете вместе с остальными, и ей тоже досталось, но к счастью никаких серьёзных травм на ее теле Мари не обнаружила. И все же Канна говорила, что применяла к ней какие-то жестокие заклинания, после которых раскалывались даже полководцы из других стран, а Эйка смогла выдержать это и не сказала ни слова. Бедная девочка…
Если бы мы не разделились тогда… Ведь все могло сложиться совсем по-другому. Чёртов город!
Клянусь, больше такого никогда не повториться! Я не позволю причинять вред моим друзьям, я защищу их! Ведь… Они дали мне все: кров, еду, научили читать и использовать магию, стали для меня настоящей семьёй. Они – это все, что у меня есть в этом мире. Поэтому, я уничтожу любого, кто посмеет причинить им вред!
Рыжеволосая девушка повернула голову в мою сторону и медленно распахнула длинные реснички.
– Мия, ты как?
Она не смогла ответить сразу, да и после тоже. Девушка посмотрела вверх, затем вниз, потом вновь остановила взгляд на мне и сказала:
– А-артефакт, мы дол-лжны найти артефакт! – Ее голос звучал очень вяло, но как обычно серьёзно.
Я положил руку ей на лоб, и прижал обратно к подушке.
– Поспи еще немного, я потом все тебе объясню.
Она чуть приоткрыла рот и хотела было что-то сказать, но сил у нее явно не хватило, глаза медленно закрывались.
– С ней точно все будет хорошо? – Спросил я повернувшись к Мари.
– Да, просто сейчас госпоже нужно отдохнуть. Уже завтра она встанет на ноги.
Мне оставалось только поверить.
Через пятнадцать минут показались главные ворота города. Внешняя стена намного толще и выше внутренней, поэтому и арка здесь сильно отличалась от той, через которую мы проехали сразу после того как погрузили вещи в карету.
За окном виднелся один из бедных районов: «западный» – насколько я помню. Но в отличии от северного, в котором мы побывали сегодня, он был вполне себе приличным. Только при условии, что свалку можно делить на приличные и неприличные части. По крайней мере здесь мусора было в три раза меньше чем там, а вокруг прямо посреди песчаных улиц располагались небольшие, я бы даже сказал малюсенькие, но все же дома. Из прогнивших досок и брёвен с облезшей краской и иногда соломенной крышей, но это были дома. Люди здесь, в отличии от северного района, хотя бы имели крышу над головой, потому что там все спали прямо на земле укрывшись вшивым одеялом, или еще чем-нибудь. А как так получилось, что в одной части города в прямом смысле свалка, а в другом просто беднота? Может все дело в людях? Без сомнения правление «сумасшедшей королевы» было просто ужасным, это разделение общества на богатых и бедных позор для одного из пяти крупнейших городов, но выбор все же остаётся за людьми. Можно смириться со своей судьбой и прятаться в горе мусора, а можно даже в таких условиях оставаться человеком и стараться жить приличной жизнью, хотя бы настолько, насколько это возможно. Какими же разными бывают люди.
Но возможно я поторопился с выводами…
Стоило мне увидеть зёрнышко света в этом ужасном городе, как за окном я увидел то, от чего душу выворачивало наизнанку. В горле что-то резко пересохло, и все тело окутало неприятное чувство, не страх конечно, но чувство настолько же отвратное.
В одном из замусоренных переулков, между домами толпа мерзавцев избивала девочку лет тринадцати. Она лежала на земле вся в синяках и как могла пыталась отбиться от этих людей. Их улыбки и не наигранная радость вызывали во мне такие чувства, которые я предпочёл бы никогда не испытывать. Повалив девочку на землю они избивали ее ногами, швыряли мусор ей в лицо и продолжали смеяться.
Черт побери! Как бы мне не хотелось побыстрее убраться из этого города, я не могу просто проехать
– Остановите карету. – Сказал я.
Прошла всего секунда, как ржавые колеса перестали скрипеть, но меня уже не было внутри. Правая рука у меня сломана, но левая уже давно покрылась добрым слоем льда и в любую секунду могла убить всех, кто находился рядом с девочкой.
– У-о-а-а-а! – С криками я бежал в их сторону и собирался покончить с ними одним ударом, но…
Все же, нет! Я не стану их убивать, потому что такие существа не заслуживают даже смерти! Впятером избивать ребёнка, кем надо быть, чтобы опуститься до такого? Мне никогда их не понять.
Они заметили меня и услышали крики, но было уже поздно.
Первый получил кулаком в подбородок и его жалкая туша рухнула на землю, как трухлявое дерево во время урагана, второму я засадил в живот коленом, он молча сложился в гармошку и больше не вставал. Один пытался напасть сзади, но я вовремя засек его, затем развернулся и ударил локтём прямо в голову. А двоих, пытавшихся убежать заморозил льдом.
Девочка лежала на холодных камнях вся в синяках и дрожала то ли от страха, то ли от холода. Я не спеша наклонился к ней и сказал:
– Все хорошо, больше тебя никто не тронет.
Она посмотрела на меня, но всего секунду, а затем снова спрятала лицо за маленькими ладошками, покрытыми грязью и ссадинами. Чтобы это не значило нельзя было оставлять ее здесь. Поэтому я взял девочку на руки, плевать что одна из них сломана, тогда моя боль не имела значения! Затем понёс ее в карету, и положил на место, где еще недавно лежала в отключке Мия. Похоже от криков этих мерзавцев она проснулась и теперь смотрела что происходит. Тело девочки едва коснулось мягкой (по сравнению с камнями) сидушки, и она тут же отключилась. Думаю, скоро очнётся, а пока Мари ее подлечит…
Мы покидаем этот чёртов город, худший из всех, в которых я бывал!
…
Голоса двух девушек мирно переплетались в разговоре, похоже Мари объясняла Мие, что артефакт мы уже нашли, но та отказывалась верить, пока не увидит его своими глазами. Я тем временем просто смотрел в окно, а мои мысли утягивало куда-то далеко.
Сколько я уже в этом мире? Вроде бы несколько недель? Или уже месяц прошёл? Не знаю, за временем я перестал следить уже давно, наверное после того, как встретился с Тарсом, ведь после встречи с ним стало понятно, что вернуться так просто мне не удастся. А главное он что-то знает обо мне, что-то, чего я сам не знаю, это пугает меня больше всего. Похоже нам еще предстоит встретится. А пока я могу лишь ждать. Но все же интересно сколько времени прошло? Нет, я говорю совсем не о тех днях, которые провёл здесь, в этом мире. Я говорю о времени своего мира, там оно течёт намного быстрее, это я заметил в самый первый день. Мои часы показывали девять, когда Кейн повёл меня в бар и угостил обедом, но солнце находилось над нашими головами и светило очень ярко, это я отчётливо помню. Да уж, похоже у меня дома прошло уже достаточно времени, чтобы отец начал задумываться о моей смерти. Звучит дико, но я смирился. За последнее время столько смертей пронеслись прямо перед моими глазами и все они были в Бристоле. Ужасный город.
Но я обязательно вернусь к отцу! Представляю, как он удивится, главное не шокировать его слишком сильно. Правда я уже не тот, что был прежде, может и он изменился? Тогда захочет ли он видеть меня? Может он уже свыкся с мыслю о моей смерти? Нет. Кроме меня у него никого нет, поэтому я обязательно вернусь! Ну, а пока, тебе придётся еще немного подождать, пап…
…Карета ныряла то вверх, то вниз по холмам, и скрип колёс никак не утихал. Девочка из Бристоля все еще не пришла в себя, Мари сидела рядом с ней и палочкой разминала растения в деревянной ступке, видимо готовила какое-то лекарство для бедняжки, Мия все еще не могла свыкнуться с мыслью, что артефакт мы нашли без нее, поэтому она надулась и сердито уставилась в окно словно обиженный ребёнок. Да, эта девушка, конечно бывает серьёзной, но только иногда, обычно она беззаботная и весёлая, либо недовольная из-за какой-то мелочи прямо как сейчас, но как раз за это она мне и нравится. Похоже ехать нам предстояло еще долго, до заката не меньше пяти часов, так что делать было нечего, и я снова уткнулся носом в окно.