Великий князь Николай Николаевич
Шрифт:
Россія, уже принесшая огромныя жертвы во пмя освобожденія родственныхъ ей по крови западныхъ и южныхъ славянъ, не могла конечно, по своимъ историческимъ и политическимъ традиціямъ, молчаливо присутствовать при постепенномъ поглощеніи этихъ славянъ лоскутной Имперіей Габсбурговъ, которая въ своей славянской политик, опиралась на слишкомъ очевидную поддержку Германіи. Грубые и дерзкіе пріемы внскихъ дипломатовъ лишь вызывали ускореніе конфликта. Въ русской исторіи дипломатическихъ отношеній съ Австро-Венгріей никогда не забудется некорректное поведеніе Эренталя по отношенію къ Россіи и бывшему у насъ Министру Иностранныхъ Длъ А. П. Извольскому, въ дл присоединенія Босніи и Герцоговпны. Въ этомъ инцидент, несмотря на тяжесть полученной раны, Россія принуждена была къ молчанію, ибо то были годы ея военной безпомощности,
Что касается затмъ утвержденія германскаго вліянія въ Константинопол, то оно грозило такими серьезными измненіями въ режим проливовъ, которыя нр могли не вывести Россію изъ ея миролюбивыхъ настреній. Начало этой печальной политики для взаимоотношеній двухъ сосвднихъ государствъ было положено извс'о-нымъ посщеніемъ Германскаго Императора Вильгельма ІІ-го ту-
рецкоп столицы. Посл такового, собственно, и началось быстрое осуществленіе идеи «Берлинскаго Халифата», во глав котораго пожелалъ стать молодой Германскій Императоръ, ооъявившін сеоя покровителемъ Ислама. Затмъ въ 1913-мъ году была осуществлена посылка па новыхъ основаніяхъ нмецкой миссіи генерала Лиманъ-фонъ-Сандерса, который долженъ былъ стать во глав 1-го (Константинопольскаго) турецкаго корпуса. Это отдавало окончательно Турцію и особо интересовавшіе насъ по историческимъ и кономическимъ причинамъ проливы въ руки нмцевъ. Лишь по особому настоянію русскаго Министра Иностранныхъ Длъ, генералъ Лиманъ получилъ назначеніе не командира столичнаго корпуса, а верховнаго инструктора турецкихъ войскъ, что, впрочемъ, мало мняло положеніе Германіи въ Турціп.
Традиціонная дружба между Германіей и Россіей, при такихъ крупныхъ расхожденіяхъ, могла поддерживаться лишь искусственно: родствомъ царствовавшихъ Домовъ и общностью ихъ династическихъ интересовъ. Политико-экономическіе пути этихъ государствъ съ каждымъ годомъ расходились все боле. Вотъ почему, несмотря иа рзкое различіе между государственнымъ устройствомъ Россіи и Франціи, союзъ былъ естественъ и соотвтственно упрочивался изъ года въ годъ. Что касается Англіи, то ея недружелюбное отношеніе къ Россіи было обосновано всего боле на историческихъ недоразумніяхъ и непріязни, искусственно разжигавшихся въ личныхъ интересахъ Германіи Гогенцоллернами. Со времени заключенія Персидскаго соглашенія ледъ между Англіей и Россіей 'сталъ растаивать, и кто знаетъ, до какихъ предловъ дошло бы дальнйшее сближеніе двухъ народовъ, по существу не имвшихъ серьезныхъ точекъ соприкосновенія для взаимной вражды.
Вс изложенныя выше обстоятельства, заставляли Россію, постепенно оправлявшуюся отъ разстройства, внесеннаго въ ея армію неудачной японской войной, выступить на защиту Сербіи, когда въ 1914-мъ году ей былъ предъявленъ Австро-Венгеріей унизительный для самостоятельнаго государства ультиматумъ. Глубоко неправильно думать, что въ Россіи въ этотъ періодъ времени существовалъ какой-то воинственный задоръ. Ея армія была доведена лишь до предла необходимой обороноспособности, и вс, даже наши противники, сходятся на томъ, что оттяжка войны была бы Россіи только выгодной.
Въ соотвтствіи съ этимъ русская дипломатія употребляла вс усилія, чтобы закончить мирнымъ путемъ возникшій конфликтъ. И
еще 31-го іюля надежда эта не была потеряна, ибо австро-венгерскій посолъ въ Петроград графъ Сапари въ этотъ день сдлалъ С. Д. Сазонову важное заявленіе, что его правительство согласно возвратиться къ обсужденію вопроса по существу предъявленнымъ къ Сербіи требованій. Россія потребовала лишь пріостановки уже начавшихся военныхъ дйствій Австріи на Сербской территоріи, посл чего переговоры могли бы быть продолжены. Однако, въ полночь на 1-ое августа германскій посолъ въ Петроград графъ ІІур-талесъ предъявилъ свой ультиматумъ о полной демобилизаціи, очевидно долженствовавшій привести къ войн.
Насколько мн извстно, существуетъ мнніе о томъ, что Россія существенно обострила конфликтъ,
Вопросъ о частной мобилизаціи былъ ршенъ на извстномъ совщаніи 25-го іюля, безъ участія компетентныхъ военныхъ лицъ, лишь подъ вліяніемъ стремленія возможно полне ограничить конфликтъ. Между тмъ, технически производство частной мобилизаціи было въ Россіи невозможно, безъ полнаго нарушенія расчетовъ общей мобилизаціи. II потому, если вслдъ за частной потребовалось бы проведеніе общей мобилизаціи, то Россія оказалась бы передъ неразршимой катастрофой. При этомъ, нельзя было не сознавать, что за Австро-Венгріей стоитъ Германія, которая не прими- . нетъ вступитъ въ вооруженный конфликтъ. Незавнисимо того и сама Австро-Венгрія ко времени разрыва представляла собою столь могущественную военную державу, для успшной борьбы съ которой было недостаточно мобилизовать всего 4 округа, дававшіе всего только 13 корпусовъ, приведенныхъ на военное положеніе. Читатель уже знаетъ, что первая же наступательная операція въ Галичину потребовала со стороны Россіи участія 16-ти корпусовъ!
Совершенно, очевидно, что каждое государство содержитъ свою армію, въ ея цломъ, для борьбы съ тмъ изъ своихъ сосдей, который ему въ данное время угрожаетъ. По имвшимся въ Россіи свдніямъ, приказъ объ общей мобилизаціи Австро-Венгерской арміи былъ подписанъ 28-го іюля и поэтому мобилизацію русскихъ войскъ, стоявшихъ на германской границ никакъ нельзя было, безъ извстной натяжки, разсматривать какъ мру, направленную
противъ Германіи, тмъ боле, что въ день приступа къ этой мобилизаціи Императоромъ Николаемъ II была послана спеціальная телеграмма Германскому Императору Вильгельму II, выражавшая обязательство не предпринимать никакихъ вызывающихъ шаговъ, пока будутъ продолжаться переговоры съ Австро-Венгріей.
Основательность этой точки зрнія въ отношеніи мобилизаціи признавалась и въ Германіи, если судить по тому, что объявивъ Россія войну, она приступила къ мобилизаціи всей своей арміи, а не только вя части, которая примыкала къ Россіи, хотя въ то время Германія ете не была въ войн съ Франціей. Очевидно на берегахъ Шпрее сознавали, что, вслдъ за конфликтомъ съ Россіей, неизбженъ для Германіи конфликтъ съ Франціей, какъ не могла не сознавать и Россія, что ей предстоитъ неибжно имть дло, если не съ тремя западными своими сосдями, считая Румынію,, то во всяь-комъ случа съ Австріей и Германіей, изъ которыхъ каждая въ отдльности требовала, для успшности борьбы, полной мобилизаціи звсхъ русскихъ вооруженныхъ силъ.
Наконецъ, мобилизація арміи не есть еще война и потому, если бы германское правительство пожелало проявить побольше хладнокровія, то оно могло бы отвтить на нашу общую мобилизацію не войной, а объявленіемъ у себя только общей же мобилизаціи. При такой обстановк, скрестившіеся мечи могли бы еще опуститься...
Не вина, конечно, Россіи, если въ Германскомъ Генеральномъ Штаб не смогли отдлить акта войны отъ акта мобилизаціи. Подобное совмщеніе двухъ, казалось бы, совершенно отдльныхъ мропріятій, искусственно сокращавшихъ число мръ дипломатическаго воздйствія, было принято и въ Госсіи, но года за два или три до войны мн удалось убдить начальника Генеральнаго Штаба и Военнаго Министра въ несоотвтствіи такого совмщенія, такъ какъ мобилизація, являясь преддверіемъ войны, въ то же время можетъ имть самостоятельное значеніе, въ качеств послдняго передъ войной средства въ рукахъ дипломатіи, свидтельствующаго о готовности довести дло до войны, въ случа упорства противной стороны.
Въ послднее время, въ Германіи, къ сожалнію, нкоторыми авторами вновь поднятъ злополучный и, на мой взглядъ, ненужный, вопросъ объ отвтственности за минувшую войну. Эти авторы, своими талантами, а иногда и писательскимъ мастерствомъ, рисуя событія іюльской недли 14-го года, овладваютъ читателемъ, рисуя ^ему картины, хотя исторически и не всегда врныя, но отвчающія
его настроеніямъ и потому глубоко его волнующія. Общеизвстно,, вдь, что «бег \ітзс1і і'А аіг боя асб'адікечі»-