Великий князь Николай Николаевич
Шрифт:
В июне 1905 г. Николай Николаевич был назначен председателем Совета государственной обороны, а в октябре того же года принял также посты главнокомандующего войсками гвардии и Петербургского военного округа. Великий князь постоянно вмешивался в компетенцию военного и морского министров, а также командующих войсками округов, что в конце концов и привело к упразднению Совета. В результате возросло влияние военного министра В.А. Сухомлинова, с которым у великого князя сложились скверные отношения. Тем не менее Николай Николаевич стал неформальным лидером военной системы империи. Поэтому его назначение Верховным главнокомандующим в Первой мировой войне не выглядело чем-то неожиданным (кандидатов-то было всего двое – великий князь и Сухомлинов). Правда, несколько настораживает информация, приводимая Даниловым: «…визит во Францию в 1912 г.
Данилов пишет, что «император не обладал данными, необходимыми для крупного военачальника». Можно возразить, что великий князь, как это подтвердил ход событий, такими данными тоже не обладал. Умен, энергичен – да, конечно. Но об уровне Наполеона или Суворова даже и говорить не приходится. Важнее другое. Разве до 1915 г. был пример принятия российским императором поста Верховного главнокомандующего? Даже Петр Великий, лично принимая участие в военных действиях, никогда не возлагал на себя звания генерал-аншефа. Под Полтавой он командовал дивизией в армии Шереметьева, под Гангутом – главными силами галерной эскадры и т. д. Император должен руководить всей жизнью империи и согласовывать усилия разных ведомств по обеспечению действующей армии всем необходимым. Император, принимающий на себя командование действующей армией, в итоге утрачивает управление империей и получает измену верхушки, государственный переворот в тылу. Такой шаг может быть или глубоко ошибочным, или вынужденным, когда монарх идет на колоссальный риск, явно сознавая это. «Некем взять…»
А если сравнить великого князя и императора в качестве главковерхов, то император явно выигрывает. (Да-да, как бы данный тезис ни изумлял тогдашних, да и нынешних либералов.) За время его командования действующая армия увеличилась вдвое, был резко поднят уровень вооруженности и оснащения, ни о каком отступлении в глубь страны больше не было и речи. Хотя генеральное наступление 1916 г. и провалилось, но подвиг Юго-Западного фронта в весенне-летней кампании этого года поднял боевой дух войск и авторитет русской армии в международных кругах. Генеральное наступление 1917 г. готовилось в гораздо лучших условиях и обещало известные шансы на успех… В снижении качества кадров действующей армии императора тоже трудно винить. Падение качества кадров по мере затягивания военных действий является неизбежным и закономерным.
Так что же можно сказать о наиболее значимом периоде жизни автора книги и его героя, когда генерал от кавалерии великий князь Николай Николаевич занимал должность Верховного главнокомандующего, а генерал-лейтенант Ю.Н. Данилов – должность его генерал-квартирмейстера? Начальником штаба Ставки был назначен начальник Николаевской военной академии Н.Н. Янушкевич. Он был точно таким же кабинетным деятелем, незнакомым с деятельностью войск, как и Данилов, но при этом еще и ученым, не имевшим даже бюрократического опыта. Его влияние на ход событий было очень слабым. Всю российскую военную стратегию в течение года вершили великий князь и Данилов, а все стратегическое планирование лежало исключительно на Данилове.
Все начальные операции войны были неким странным компромиссом между требованиями стратегии и требованиями французского правительства. В русской военной стратегии с самого начала планирования войны с Центральными державами приоритеты были установлены очень четко: Россия громит Австро-Венгрию, Франция должна разбить Германию или, по крайней мере, сдерживать ее, пока Россия не переключит свои основные усилия на Германию. Но давление Франции заставляло русских стратегов постоянно наращивать группировку, предназначенную для войны с Германией, и, соответственно, ослаблять группировку, нацеленную против Австро-Венгрии. В результате с августа 1914 г. русская армия решала одновременно две задачи – разгром австро-венгерской армии недостаточными для этого силами и разгром противостоящих германских сил. Французы с самого начала требовали наступления на Берлин, словно не обращая внимания ни на австро-венгерские армии в Галиции, ни на германскую группировку в Восточной Пруссии.
Вся кампания 1914 г., определившая
Но самое главное заключается в том, что в кампании 1914 г. русская армия растратила бесценный кадровый состав, и дальше ей пришлось воевать запасниками и «ополченцами», т. е. необученными. Наиболее тяжелыми оказались потери в офицерском и унтер-офицерском составе, что впоследствии губительно сказалось на ведении военных действий. Наспех обученные прапорщики и почти совсем необученные унтер-офицеры не могли справиться ни с воспитанием и обучением войск, ни с руководством ими в бою. Были растрачены и запасы боеприпасов, израсходованы запасы винтовок, и в 1915 г. солдаты в бой шли с одной винтовкой на троих, а поддерживала их артиллерия, имевшая право израсходовать один-два выстрела на ствол за день боя.
Великий князь намеревался «создать атмосферу 1812 года», но добился противоположных результатов. Аппарат Ставки начал давать перебои. К августу 1915 г. она была уже не в состоянии управлять событиями. Отступление приобретало стихийный характер, и великий князь откровенно заявлял, что не рассчитывает остановить противника западнее линии Днепра. В те дни он распорядился о строительстве позиций за Тулой и Курском. Сложилась ситуация военной катастрофы. И получается, что принятие императором верховного главнокомандования 23 августа 1915 г. было совершенно необходимым решением. Армия вроде и не обратила на это особого внимания, но уже с первых дней работы новой Ставки начался выход из кризиса.
Николай Николаевич получил назначение на пост наместника Кавказа – главнокомандующего Кавказской отдельной армией. Янушкевича он с собой взял («помощником по военной части»), а Данилова оставил. В командование армией он не вмешивался, ею отлично командовал Н.Н. Юденич (вот уж действительно генерал суворовской школы!) На Турецком фронте дела обстояли лучше, чем на всех остальных. Так что по сути на этом участие Николая Николаевича в Первой мировой войне закончилось.
После отречения императора он с великим подъемом выехал с Кавказа в Могилев принимать верховное главнокомандование. Ведь 2 марта Николай II успел снова назначить «дядю Николашу» на этот пост. Однако в пути Николай Николаевич получил уведомление, что-де «победившая демократия» не желает иметь членов императорской фамилии не только на высших военных постах, но и вообще в рядах революционной армии. (Специальным решением от 9 марта 1917 г. Временное правительство отменило императорское распоряжение и назначило на данный пост генерал-адъютанта М.В. Алексеева.)Что ж, не надо было заигрывать с масонством. Подобных людей используют и выбрасывают за ненадобностью. Так в марте 1917 г. завершилась военная служба великого князя Николая Николаевича Младшего, продолжавшаяся 47 лет.
В эмиграцию он отбыл не сразу. Первые два года после отставки Николай Николаевич провел в Крыму, куда прибыл в середине марта с супругой Анастасией Николаевной (Станой) [1] . В Крыму «Николаша» со Станой проследовали в собственное имение Чаир. Оно славилось своим парком с уникальной коллекцией роз (многие помнят сладострастное танго «В парке Чаир распускаются розы…»). Позднее всем Романовым, находившимся на полуострове, было велено поселиться в Дюльбере, имении Петра Николаевича. Навидались они всякого за время Гражданской войны, и не раз жизни Романовых угрожала серьезная опасность.
1
Урожденная княжна Черногорская, по первому браку герцогиня Лейхтенбергская. – Примеч. ред.