Великий оболганный Вождь. Ложь и правда о Сталине

Пыхалов Игорь Васильевич

Увы, торгово-шпионской деятельности вскоре пришёл конец. 20 июля 1922 года перед Петроградским губернским революционным трибуналом предстала группа обвиняемых, связанных с контрольно-оптационной комиссией, в количестве 51 человек [412] . 31 июля был вынесен приговор. 15 обвиняемых были признаны виновными в шпионаже, 10 из них приговорены к расстрелу. Ещё 8 — в пособничестве шпионажу, 6 — в недонесении, остальные осуждённые — в спекуляции. 14 подсудимых были оправданы [413] . Как мы вскоре увидим, в этом отношении трибунал оказался излишне гуманным.

412

Kc. Н-ов.Под покровом экстерриториальности // Петроградская правда. 1922, 20 июля. № 160. С. 3.

413

Кс. Н-ов.Приговор по делу эстонских «дипломатов» II Петроградская правда. 1922, 1 августа. № 170.

С. 4.

Контрабандная деятельность эстонских дипломатов была настолько вопиющей, что двух дипкурьеров, имевших дипломатическую неприкосновенность, эстонские власти вынуждены были привлечь к уголовной ответственности у себя дома.

Разумеется, шпионская деятельность эстонской разведки против нашей страны не прекратилась. Не прошло и двух лет, как в городе на Неве разгорелся очередной шпионско-дипломатический скандал.

10 марта 1924 года ленинградская милиция поймала некую гражданку, спекулирующую иностранной валютой. Вместе с ней был задержан секретарь эстонского генерального консульства в Ленинграде Ростфельд. Казалось бы, дело житейское, однако при обыске у эстонского дипломата были обнаружены секретные приказы Реввоенсовета Ленинградского военного округа (ЛВО) за 1923 год [414] .

414

Раскрытый шпионаж // Ленинградская правда. 1924, 10 апреля. № 82. С. 2.

26 сентября 1924 года перед военным трибуналом ЛВО предстали четверо обвиняемых: Ростфельд, Ремесников, Функ и жена военмора Баранова.

Как выяснилось из показаний Ростфельда, кроме него шпионской деятельностью занимался ряд других эстонских дипломатов во главе с консулом Томбергом и его помощником Тауком. Помимо шпионажа сотрудники консульства спекулировали валютой, а также косметикой и чулками, привозимыми в Ленинград в качестве «дипломатического багажа».

Бывший офицер Ремесников снабжал эстонскую разведку сведениями о военно-учебных заведениях, о дислокации войск и секретными военными приказами, работавший фотографом нескольких ленинградских военных училищ Функ — секретными снимками из жизни Красной Армии [415] .

415

Маситин С.Дело шайки эстонских шпионов // Ленинградская правда. 1924, 27 сентября. № 221(2836). С. 3.

В ходе обыска наряду с фотоаппаратурой на изрядную тогда сумму в 2000 с лишним рублей на квартире Функа нашли переписку с эмигрантами, ранее работавшими в «Управлении делами Августейших детей Их Императорских Величеств» [416] . Похоже, это показалось судьям отягчающим обстоятельством, и незадачливого фотографа приговорили к расстрелу.

Зато публично раскаявшимся и давшим подробные показания Ростфельду и Ремесникову трибунал, сочтя, «что их преступная деятельность — продукт усилий умирающего капиталистического общества, что их расстрел не вызывается необходимостью», заменил высшую меру 10 годами заключения. Баранова получила 5 лет. Томберг, Таук, военный атташе эстонской дипломатической миссии в Москве Мазер и другие шпионы, имевшие дипломатическую неприкосновенность, отделались высылкой из СССР [417] .

416

Дело шайки эстонских шпионов // Ленинградская правда. 1924, 28 сентября. № 222(2837). С. 4.

417

Дело эстонских шпионов // Ленинградская правда. 1924, 7 октября. № 229(2844). С. 4.

Десять дней спустя начался новый судебный процесс. 17 октября 1924 года перед военным трибуналом ЛВО предстали 13 эстонских шпионов [418] .

Пойманный 9 апреля 1924 года при переходе границы бывший псаломщик Владимир Гроздов, став в 1917 году офицером российской армии, тут же занялся антивоенной агитацией, потом служил у красных, от них перешёл к эстонцам, затем в Северо-Западную белогвардейскую армию Юденича, а после её разгрома оказался в эстонской разведке.

418

Дело шпионов // Ленинградская правда. 1924, 17 октября. № 238(2853). С. 3.

За три года он 13 раз успешно пересёк границу и смог завербовать сотрудника штаба Ленинградского военного округа Эймуса, передавшего Эстонии немало секретных документов. Начальство платило своему лучшему агенту 10 тысяч марок в месяц, и сверх того не мешало ему подрабатывать контрабандой [419] .

Решением военного трибунала ЛВО Гроздов и Эймус были приговорены к высшей мере наказания. Остальные подсудимые получили от 8 месяцев до 6 лет лишения свободы [420] .

419

Ещё эстонские шпионы // Ленинградская правда. 1924, 10 октября. № 232(2847). С. 4.

420

Шпионаж в пользу Эстонии // Ленинградская правда. 1924, 18 октября. № 239(2854). С. 3.

Ловили и финских шпионов. 21 апреля 1924 года перед военным трибуналом Ленинградского

военного округа предстало сразу 12 обвиняемых. Главной звездой процесса стал офицер финской разведки Паукку, переправлявший на русскую территорию финских и польских шпионов. Его задержали при переходе через границу шпиона Селпянена, застреленного при преследовании нашими пограничниками. При аресте у Паукку были изъяты взрывчатые вещества, предназначавшиеся для взрыва мостов в Карелии, а также опросные листы по целому ряду вопросов шпионского характера. Среди подсудимых находилась также владелица явочной квартиры в Ленинграде. Никто из обвиняемых, несмотря на многочисленные улики, в шпионаже не сознался, признаваясь лишь в провозе контрабанды. Трибунал приговорил Паукку, Паянена, Пелконена, Хакана и Мяляляйнена к расстрелу. Остальные были осуждены к лишению свободы на срок от 6 месяцев до 10 лет [421] .

421

Дело финских шпионов // Ленинградская правда. 1924,22 апреля. № 92. С. 1.

Прототип шпиона Гадюкина

Зимой 1926 года жителей бывшей имперской столицы ожидало занимательное зрелище. Один за другим в Ленинграде прошли три крупных открытых процесса над эстонскими шпионами и их пособниками.

Руководил шпионской работой против нашей страны 2-й (разведывательный) отдел эстонского генерального штаба во главе с майором Лаурицем и его заместителем майором Мартином. Он отдавал директивы оперативным отделам штабов 1-й и 2-й дивизий, адъютанты которых под руководством и наблюдением начальников штабов непосредственно руководили работой своей агентуры. Для этой цели в распоряжении адъютантов находился старший агент разведки, тесно связанный с охранной полицией. В его задачи входили вербовка новых разведчиков, перевод разведчиков через границу, снабжение их документами, а также наблюдение за их работой [422] .

422

Дело англо-эстонских шпионов // Ленинградская правда. 30 января 1926. № 24(3240). С. 4; Дело эстонских шпионов // Правда. 16 февраля 1926. № 38(3267). С. 5.

Особую активность проявлял расположенный в Нарве штаб 1-й дивизии. Начиная с осени 1924 года адъютант оперативного отдела капитан Койк и начальник информационного отдела капитан Томсон под руководством начальника штаба майора Трика регулярно засылали в Ленинградскую губернию ряд разведчиков. Эти шпионы снабжались подложными или крадеными советскими документами, деньгами и оружием. Штаб разрешал им, для маскировки истинных целей перехода границы в случае провала, проносить различный контрабандный товар. Кроме того, выручка от продажи этой контрабанды служила шпионам дополнительным заработком. Непосредственной переброской шпионов через границу ведал старший агент разведки с характерной фамилией Тупиц, ранее сам посещавший СССР в качестве шпиона. Разведывательную работу в Советском Союзе вёл и штаб 2-й эстонской дивизии, расположенный в Юрьеве (Тарту) [423] .

423

Суд над шайкой англо-эстонских шпионов // Ленинградская правда. 20 февраля 1926. № 42(3258). С. 4.

Летом 1925 года созданная при штабе 1-й дивизии шпионская сеть была раскрыта органами ОГПУ 1 февраля 1926 года в здании городского суда (Фонтанка, 16) выездная сессия Верховного Суда СССР под председательством Ульриха начала слушание дела эстонских шпионов и их пособников. На скамье подсудимых оказалось 48 человек, среди которых были как советские граждане, так и жители Эстонии, и даже один итальянский подданный — грек Киранис [424] .

Приговор интернациональной команде был вынесен 19 февраля. Один из обвиняемых, студент Фролов, был оправдан. Шестерых подсудимых признали виновными только в контрабанде, из них четверо получили условные сроки, а двое — по 3 месяца принудительных работ. 21 подсудимый были признаны виновными «в пособничестве и укрывательстве шпионов, но при неосведомлённости о конечных целях укрываемых» [425] . Часть из них — также в пособничестве в тайном переходе границы, в систематической торговле контрабандой или в её проносе. Некоторые из обвиняемых оказались своего рода ветеранами. Так, супруги Эдуард и Августа Бреверн уже представали перед советским судом в июле 1922 года и были оправданы [426] . Теперь они получили соответственно 2 и 3 года за содержание явочной квартиры и скупку контрабанды [427] .

424

Дело эстонских шпионов // Правда. 1926, 2 февраля. № 26(3255). С. 4; Шпионская организация штаба 1-й эстонской дивизии // Там же. С. 6.

425

Суд над шайкой англо-эстонских шпионов // Ленинградская правда. 1926, 20 февраля. № 42(3258). С. 4.

426

Кс. И-ов.Приговор по делу эстонских «дипломатов» // Петроградская правда. 1922, 1 августа. № 170. С. 4; Дело эстонских шпионов // Правда. 1926, 4 февраля. № 28(3257). С. 4.

427

Суд над шайкой англо-эстонских шпионов // Ленинградская правда. 1926, 20 февраля. № 42(3258). С. 4.