Великий оболганный Вождь. Ложь и правда о Сталине
Шрифт:
Итак, темпы прироста населения в сталинском СССР оказались почти в полтора раза выше, чем в западных «демократиях», хотя для этих государств мы исключили крайне неблагоприятные в демографическом отношении годы 1-й мировой войны. Могло ли быть такое, если бы «кровавый сталинский режим» уничтожил 150 миллионов или хотя бы 40 миллионов жителей нашей страны? Разумеется, нет!
Сто десять миллионов потеряны и найдены
Однако профессиональных борцов с тоталитаризмом так просто не возьмёшь. В ответ на сравнение с Англией и Францией очередной обличитель с пеной у рта заявляет, что «по подсчётам Менделеева» в России к такому то году должно было жить 400… 500… 600 миллионов человек. Соответственно, все недостающие граждане — жертвы большевистских палачей.
Впрочем, при ближайшем рассмотрении выясняется, что работу Д. И. Менделеева «К познанию России» (1906), где великий русский химик имел неосторожность сделать
После углубления «перестройки» с данным трудом смогли ознакомиться и отечественные читатели — в 1990 году он был опубликован в еженедельнике «Аргументы и факты». Как явствует из аннотации, текст статьи был предоставлен «АиФ» некоей Е. А. Белоконь, преподавательницей Историко-архивного института, возглавляемого видным деятелем тогдашнего «демократического движения», почётным доктором Еврейской теологической семинарии Ю. Н. Афанасьевым. При этом Елена Аркадьевна пытается представить себя знатоком вопроса, для чего упоминает о личном знакомстве с внуком Курганова. Между тем, учёная дама даже не знает дату смерти профессора, уверяя читателей «АиФ», будто тот умер «в конце 60-х гг.», в то время как на самом деле Иван Алексеевич дожил до 1980 года.
Какие же доводы приводит И. А. Курганов, отстаивая версию о массовом уничтожении населения России большевиками?
«Ф. Достоевский ещё в 1871 г. высказал предположение, что социальное переустройство общества может обойтись народу в сто миллионов голов.
Революция в России началась восстанием 1917 г., затем развернулась в гражданской войне, индустриализации, коллективизации и в полном переустройстве общества. Народ за это время понёс действительно крупные потери, особенно в начальный период революции и в период диктатуры Сталина. Вот некоторые цифры:
численность населения России в 1917 г. в границах до 17 сентября 1939 г. была 143,5 млн.;
естественный прирост населения за 1918–1939 гг. нормально должен быть 64,4 млн. (по коэффициенту 1,7, принятому за основу демографических расчётов Госплана СССР);
механический прирост населения в 1940 г. — 20,1 млн. чел. Сюда включено население территорий, присоединённых в 1940 г., а также последующие присоединения (900 тыс. — Карпатская Русь, 100 тыс. — Тува и население уточнённых в 1945 г. границ с Польшей);
естественный прирост населения за 1940–1959 гг. в современных границах нормально должен быть 91,5 млн.;
следовательно, общая численность населения в 1959 г. должна была составлять 319,5 млн.;
в действительности по переписи 1959 г. оказалось 208,8 млн.
Общие потери населения — 110,7 млн.
Таким образом, население СССР потеряло в связи с событиями 1917–1959 гг. сто десять миллионов человеческих жизней» [70] .
70
«Три цифры» из нашей истории // Аргументы и факты. 1990. 31 марта — 6 апреля. № 13(494). С. 7.
Как мы видим, количество «жертв тоталитарного режима» Курганов определяет косвенным способом. По его мнению, естественный прирост населения СССР «нормально должен быть» 1,7 % в год. А поскольку он оказался меньше, разница между расчётной и реальной цифрами и есть умученные большевиками.
Однако откуда же взялись эти таинственные 1,7 % прироста, и почему именно такой ежегодный прирост следует рассматривать как «нормальный»? Если мы посмотрим на другие страны, то там этот показатель был гораздо меньшим. Даже без учёта мировых войн. Например, в 1920–1940 гг. население Англии в среднем ежегодно увеличивалось на 0,49 %, Германии — на 0,61 %, Италии — на 0,85 %, Франции — на 0,13 % [71] .
71
В 1920 году в Англии проживало 43 718 тыс. человек, в Германии — 61 794 тыс., в Италии — 37 006 тыс., во Франции — 38 750 тыс, в 1940 году — соответственно 48 226, 69 838, 43 840 и 39 800 тыс. См.: Народонаселение стран мира / Под ред. Б. Ц. Урланиса.М., 1974. С. 26.
Ссылка на «демографические расчёты Госплана СССР» тоже не проходит. Мало ли что там могли запланировать. Спрогнозировали бы советские плановики ежегодный прирост в 10 %, решив, что в условиях социализма бабы будут рожать ежегодно — и что, считать такой темп роста населения «нормальным»? А весь недобор заносить в графу «погибших от рук коммунистических палачей»?
Впрочем, не буду интриговать читателя. 1,7 % в год — это естественный прирост населения царской России накануне 1-й мировой войны.
72
В середине 1909 года в Российской Империи (без Финляндии) жило 156,0 млн. человек, в середине 1913 года — 166,7 млн. См.: Россия. 1913 год. Статистико-документальный справочник. СПб., 1995. С. 17.
Таким образом, Курганов фактически утверждает: не случись революции, население России продолжало бы ежегодно возрастать на 1,7 %. Если же реальный темп роста оказался не столь высок, то виновны в этом исключительно большевики с их «социальным переустройством общества».
Чтобы проверить обоснованность подобных обвинений, у нас есть простой и наглядный способ. Как известно, одной из составных частей Российской Империи, а именно Финляндии, посчастливилось избежать «ужасов большевизма». Возьмём методику Курганова, применим её к этой стране и посмотрим, что получится. В 1909 году там проживало 3015,7 тыс. человек, в 1913-м — 3196,7 тыс. [73] Нетрудно подсчитать, что накануне 1-й мировой войны население Великого Княжества в среднем ежегодно увеличивалось на 1,47 %.
73
Россия. 1913 год. Статистико-документальный справочник. СПб.,1995. С. 16.
Итак, согласно логике Курганова, 1,47 % — это и есть тот самый «нормальный» естественный прирост финляндского населения, который должен сохраняться все последующие годы, невзирая на любые катаклизмы.
Несложно убедиться, что при таком темпе роста к 1960 году численность населения Финляндии должна была составить 6340,6 тыс. человек. В действительности же в это время там проживало лишь 4430 тыс. [74] Таким образом, по логике Курганова выходит, что Финляндия «потеряла в связи с событиями 1917–1959 гг. 1,91 млн. человеческих жизней».
74
Народонаселение стран мира / Под ред. Б. Ц. Урланиса.М., 1974. С. 26.
Сопоставим эту внушительную цифру с реальными потерями наших соседей за указанный период. Гражданская война обошлась Финляндии примерно в 30 тыс. жизней, из которых большую часть составляют жертвы «белого террора»: 8,3 тыс. казнённых, 12 тыс. умерших в концлагерях [75] . Советско-финская война 1939–1940 гг. по официальным финским данным стоила чуть больше 25 тыс. человек [76] , хотя есть и более высокие оценки. Участие в Великой Отечественной войне на стороне Гитлера — 82 тыс. человек [77] . Вот, пожалуй, и всё. В сумме эти цифры не покрывают и десятой доли от «недостачи». И как назло, нет большевиков, на чьи «массовые репрессии» можно было бы списать всё остальное.
75
Вихавайнен Т.Экономика и общество Финляндии военного времени // Зимняя война 1939–1940. Книга первая. Политическая история. М., 1998. С. 203.
76
См. например: Sepp"ala Н.N"ain kulki talvisota 30.11.1939–13.3.1940 // Maailma ja me. 1989. № 9. S. 54.
77
Россия и СССР в войнах XX века: Статистическое исследование. М..2001.С. 514.
Полученный на примере Финляндии заведомо абсурдный результат [78] наглядно демонстрирует, мягко говоря, ошибочность методики Курганова. Остаётся лишь выяснить, где же именно кроется ошибка. Или, вернее сказать, сознательный подлог.
Сегодня даже профессиональные антисоветчики-НТСовцы, говоря о расчётах Курганова, вынуждены признавать:
«Разница — 110 млн. — представляет собой „демографический дефицит“, куда входят и не родившиеся, и фактически погибшие» [79] .
78
Кстати, если пересчитать 1,91 млн. «потерянных» финнов на масштаб СССР (как я уже говорил выше, в 1959 году в Советском Союзе проживало 208 827 тыс. человек), выйдет «недостача» в 90 млн. человек, вполне сопоставимая с завиральными цифрами «жертв сталинских репрессий».
79
Пушкарёв Б.Невыясненные вопросы демографии России XX в. // Посев. 2003. № 2. С. 12.