Великий вождь Арис

Эм Рина

— Но… она больна после того, что было сегодня там… и у нас не принято вести такие разговоры с девушкой пока не известно может ли она стать вашей женой, — господин Костомарис скорчил гримасу и Арис почувствовал, как внутри растет досада.

— Простите меня, Арис, что я запрещаю вам эти встречи, но весь город будет говорить про нее… и… нет, это просто невозможно. Нужно сперва, чтобы царь приехал… — он не договорил и замолчал, смущенно потирая тонкое кольцо.

Бако не выдержал, осклабился во весь рот, отвернулся.

— Я не могу больше ждать согласия

царя Лаодокия, — проговорил упрямо Арис. — Если дело в дурной славе я женюсь на Лее сейчас, без его согласия.

Господин Костомарис замахал руками:

— Нет! Вы сошли с ума? Невозможно! Это против всех правил и законов!

— Пусть это решиться! Я вождь своего народа и заберу ее в стойбище. Мои кочевники признают ее моей женой.

— Но это против нашего закона!

— Это не мои законы… когда царь Лаодокий приедет мы решим с ним это сами. Ведь не скажет же он, что я не могу стать его наследником из-за женитьбы на вашей дочери?!

— Если он вообще захочет видеть вас своим наслед… — господин Костомарис зажал рот рукой и отступил назад. Глаза его забегали из стороны в сторону, будто два кролика, увидевшие орла.

— Если захочет?! Что значит — если? — Арис шагнул вперед и господин Костомарис отступил еще на шаг…

— Ты не просто так сказал это «если»! Почему ты сказал так?!

— Это… я не… не хотел, я просто…

За спиной раздался голос Бако:

— Вождь! Этот янг говорит тебе, что у царя Лаодокия уже есть наследники, которых он давно признал, а тебя никто из янгов не хочет видеть вождем!

Арис схватил господина Костомариса за грудки и слова из него вывалились, словно сами по себе:

— Племянник царя Лаодокия. Его тоже зовут Вазирик, он давно объявлен наследником, — пробормотал господин Костомарис.

— Вазирик?! — взревал Арис.

— Да, когда первого сына царя Лаодокия украли и убили, он долго скорбел, но потом он принял своего племянника. Он назвал его Вазириком в честь старшего и все знают, что он и будет править… о, — тут же заныл господин Костомарос. — Я не то хотел сказать, не то!

— К демонам! — заорал Арис отталкивая его. — К демонам вашего царя Лаодокия! К демонам ваши законы и вас всех!

Господин Костомарис попятился к дому, а потом повернулся и побежал. Хлопнула дверь и загремел замок.

— Они тебе лгали, — сплюнул Бако сквозь зубы. — Ты простишь это, или ответишь, как положено?

Арис молчал тяжело дыша. В окнах господина Костомариса гас свет, будто они прятались от него. Будто они могли от него спрятаться за окнами. Его не остановили бы даже каменные стены, не то что жалкие дверки их жилища!

— Хочешь, я притащу ее к тебе прямо сейчас? — предложил Бако и лязгнул мечом.

— Нет.

— Арис. Я хочу вернуть то время, когда я понимал тебя.

— Ты хочешь вернуть то, чего уже нет, — сказал Арис. — Я изменился.

— Каким ты стал? Чего ты хочешь? Куда ты нас поведешь, вождь?!

— Я изменился. Но я… знаю, кто я. Только я не понял, где мое место и что мне делать с этим знанием.

— Я не понимаю

тебя, Арис, — покачал головой Бако. — По моему ты бредишь.

Арис развернулся и пошел прочь. В эту ночь в городе ему не было места. Он миновал городскую стену и никто из янгов — часовых его не остановил и не заметил.

9

Спустившись по склону, он оказался в лесу и долго шел не разбирая дороги. Тропа вела по краю ущелья, за которым был тракт; и дважды он слышал конский топот. Может быть, это рыскали по округе северные кочевники, примкнувшие к Наро, а может и нет. А потом он услышал женский голос и мужской хохот — видимо крестьяне украли невесту в соседнем селе и спешат закатить веселую свадьбу. Кони промчались мимо и все стихло.

Арис свернул глубже в лес и шел еще около часа. А когда даже отзвуки человеческой жизни исчезли, присел на землю и вдохнул пряный аромат травы и земли. Весна шла к концу, наступало блаженное лето. Лес был полон свежих запахов и звуков.

Арис прислонился к стволу дерева и услышал, как бурлящий сок струится под корой.

Поблизости пел соловей, а вскоре ему ответил еще один, и вот, соловьиха ответила им одним лишь тактом, но этого было довольно, чтоб оба певца запели еще звонче и ярче.

Но вдруг они смолкли и улетели, и Арису не нужно было открывать глаз, чтобы понять почему — к ним кралась куница, но ветка треснула и хищница выдала себя с головой.

Где-то поодаль журчал родник и Арис пошел туда, лавируя в темноте между стволами. Ручей прятался в кустарнике, и ему пришлось раздвинуть ветви, чтобы добраться до воды. Но едва он сделал несколько глотков, набирая студеную воду ладонями, как насторожился и повернулся вправо.

Там мигнули и тут же погасли два зеленоватых огонька — рысь пришла к ручью с той же целью, что и он, и теперь смотрела на него, решая, кто он — ее ужин, или причина, чтобы уйти.

Арис протянул к ней руку и она, рыкнув, попятилась.

— Ты можешь попить, если хочешь, я тебя не трону, — сказал он и отвернулся от нее.

И вскоре услышал, как животное неподалеку от него жадно лакает воду, пофыркивая и косясь на него в темноте.

И вдруг, может быть от того, что вокруг было так темно, и его не оглушали чужие голоса и яркий свет свечей, Арис увидел все, что происходит с ним очень ясно. Все встало на свои места, и он поднялся так резко, что рысь испуганно прыгнула в сторону и унеслась прочь.

— Да, — сказал Арис, прислушиваясь к своим мыслям. — Все так. Как я мог не видеть этого раньше?!

В Дарин Арис вернулся на рассвете. Не успел он добраться до ворот, как встретил Пако. Кажется Пако приходился родственником Приволам.

— Ночью напали на дом учителя. Украли Лею и увезли.

— Где Бако и Антор?! — воскликнул он, ожидая самого страшного.

— Они-то ее и увезли. Ранили ее отца. Теперь он в своем доме, не может даже встать. И это еще не все, что случилось…