Великий вождь Арис
Шрифт:
Она вскочила, не сводя с него взгляда.
— Я беру его и теперь он больше не твой сын. Он будет одним из моего клана и я дам ему имя… Воко. Так его будут звать. А ты забудешь прежнюю жизнь. Тогда ты сможешь видеть Воко. Ясно?
Она ответила:
— Да, господин!
— Тогда бери ребенка и иди за мной.
— Но если ты не забудешь, — проговорил он, когда женщина бросилась к сыну, отдирая его от мертвого тела отца, — я повешу тебя над костром и поджарю у Воко на глазах. Ты понимаешь, что я это сделаю
Она быстро закивала:
— Я понимаю, господин!
3
Вечером кочевники собрались в стойбище. Патрат еще пылал на фоне черного неба и ветром дым относило к югу. На гребне холма шаманы разожгли поминальные костры и посвятили имена погибших звездам.
Арис стоял у огня, рядом с шаманами, как и было положено тому, кто повел их в бой. Кочевники верили, что в начале пути, пока еще духи умерших не встретились с духами Той стороны, они слышат голоса живых. И шаманы, потом вождь, а потом остальные, повторяли их имена — пусть погибшие знают, что их смерть не прошла незамеченной и о них помнят.
Но когда прогорели поминальные костры и дань умершим была отдана, для живых начался праздник. Выкатили бочку вина, внизу, под холмом разложили другие костры и над ними соорудили вертела для мяса. Появились женщины. Некоторые скованные испугом, робкие, некоторые вызывающе дерзкие. Кто-то ударил в бубен, запели песню.
Арис занял свое место на помосте, возвышаясь над гудящей оргией. И вдруг воины закричали в сотни глоток, славя своего вождя, Ариса, сына Мауро Смелого!
— Слава Арису, смелому, могучему, будущему вождю северных кочевников!
Бако сунул ему в руку рог с вином:
— Еще одно лето и ты поведешь нас на столицу янгов! Их царство падет. Царь Лаодокий сбежал из страха перед тобой и их города теперь падают к ногам, как спелые орехи осенью! Янги уже сдались и это ты, Арис, принес нам победу!
— Арис, великий воин! — орали воины.
— Арис бросается в бой первым и убирает меч, лишь когда сдох последний враг!
Младший шаман, напившийся настоя, влез на повозку и кричал, будто видел сон наяву:
— Духи сказали мне: Ариса ждут невиданные дела! Даже Мауро только подивится делам своего сына, Ариса, когда придет его время!
Сам Арис молча слушал, понемногу прихлебывая из рога. Последнее время вино странно действовало — стоило выпить чуть больше, в него точно вселялся демон. Вино не тушило больше ярость, которая жгла его изнутри, наоборот, разжигало ее сильнее.
Пленницы Патрата, испуганно оглядываясь по сторонам вынесли добычу. Вещи, ткани, золото и камни разложили перед помостом Ариса. Но прежде, чем приступили к дележу, явился вестник:
— О великий Арис! Янги из Катсы прислали послов!
— Катса — соседний город, — наклонившись сообщил ему Антор, — немного больше Патрата.
Арис
— Хорошо. Убейте их.
— Но они старики! Их головы белы как снег, — возразил вестник.
Арис усмехнулся и покачал головой:
— Коварные янги! Они знают, что для нас нет худшего позора, чем убить слабого и беззащитного! Мы щадим беспомощных стариков. Мы щадим женщин и детей, в отличии от них — трусливых и подлых! И теперь они шлют к нам стариков послами! Что ж! Я смогу достойно встретить их!
Легко поднявшись с меховых шкур и отбросив рог с вином на гору добычи, Арис зашагал ко входу в лагерь. Многие последовали за ним.
Там, где заканчивались шатры, его ждали трое — два старика и старуха с головами, похожими на июньские одуванчики. Они были так стары, что их лица походили на иссохшую землю — все в морщинах и трещинах.
Остановившись в трех шагах от послов, Арис хмуро сказал:
— В землях янгов закончились мужчины, раз послами приходят древние старцы?! — он оглянулся, и люди за спиной закричали, засвистели.
Старики попятились. Лица их были бледнели на глазах. Но старуха ни сделала ни шагу назад. Дребезжащим, как стекло, голосом она сказала:
— Великий Арис, сын племени северных кочевников! Мы пришли к тебе, что бы предложить мир и богатые дары! Мы просим тебя не нападать на наш город — он мал и не богат. Все, что ты захочешь забрать мы и так отдадим тебе!
— Вот в чем низость янгов! — Арис повернулся к старикам спиной, — Я не позволил бы мужчине говорить мне в лицо подобные слова! Лишь безумец может сказать мне, что между янгами и кочевниками возможен мир! Но они прислали стариков, чтобы я выслушал их подлые речи!
Воины снова закричали:
— Позор! Позор трусливым янгам!
Арис повернулся к старикам и подошел так близко, что буквально навис над ними:
— Идите назад и скажите: сегодня я взял Патрат, но не пройдет и недели, как я буду в Катсе и разрушу ее; я сам возьму все, что захочу! Ваши мужчины умрут, а женщины станут рожать детей для нас, и янгов больше не будет!
— Тогда почему бы тебе не убить и нас? — тихо спросила старуха, — Какая разница, ведь мы умрем зимой от голода!
Арис едва расслышал что она сказала из-за гула голосов и ударов мечей по щитам вокруг.
Удивившись про себя ее мужеству, он ответил:
— Я отвечаю только за судьбу своего племени, но не вашего трусливого и подлого народа!
Он хотел уйти, но старуха спросила:
— Почему ты все время обвиняешь наш народ в подлости и трусости? И в нашем народе позорны те же деяния, что и у вас, о вождь. Я не знаю, кого из нас ты обвиняешь в подобном, но нельзя же из-за одной паршивой овцы губить все стадо!