Великолепно!

Куин Джулия

– О, мы ничуть не возражаем, – тут же воскликнула Юджиния и почти насильно потащила дочь из комнаты.

Через несколько секунд гостиная опустела.

– Не смейте больше этого делать! – Эмма вырвала руку из руки Алекса.

– Делать чего? – спросил он с невинным видом.

– Надеюсь, вам приятно гостить у нас, Эмма, – передразнила она.

– О, прекратите. Вы не можете упрекать меня за то, что я всего лишь пошутил.

– Шутите, но не на мой счет. Вы меня унизили.

– Ну не сердись. Ты же понимаешь, что я хотел подразнить тебя.

– А мне показалось, что ты хочешь отомстить,

потому что нынче днем не получил желаемого.

Алекс взял Эмму за плечи и привлек к себе:

– Прости, дорогая, я не хотел тебя обижать. И поверь, я получил нынче днем то, что хотел.

– Но…

– Тише. – Он прижал палец к ее губам. – Я только хотел сделать тебя счастливой и нечаянно огорчил. И я дразнил тебя потому, что сердиться лучше, чем впасть в печаль.

– И все же я предпочла бы, чтобы ты больше не прибегал к таким методам, – пробормотала Эмма, уткнувшись лицом ему в грудь.

Алекс поцеловал ее в лоб.

– Обещаю. Кстати, ты видела, чтобы комната пустела так быстро? Похоже, я не единственный хотел, чтобы мы с тобой уединились. Готов держать пари, что моя мать постаралась совершить эвакуацию в столовую за какие-нибудь десять секунд.

– И я никогда прежде не видела, чтобы моя тетка проявляла такую прыть. – Эмма нехотя улыбнулась. – Мне показалось, что дядя Генри сейчас потащит Белл за волосы.

– Забавно. Я считал, что он выше этого.

– Должно быть, ты шутишь. Тетя Кэролайн бывает ужасна в гневе, и он ни в коем случае не стал бы ее провоцировать. Герцог слишком любит спокойную жизнь. К тому же все они жаждут видеть меня пристроенной, а у меня другие планы. Ты же знаешь, что в Бостоне у меня дело. – Произнося эти слова, Эмма почувствовала, как сердце ее екнуло. Она уже знала, что Алекс для нее важнее, чем «Данстер шиллинг». – В любом случае ты не должен чувствовать себя обязанным, – закончила Эмма смущенно.

Алекс чуть улыбнулся, гадая, какое давление на него нужно, чтобы заставить остепениться.

– Теперь ты чувствуешь себя лучше? – спросил он.

– Не знаю. – Эмма вздохнула. – Кажется, я устроила спектакль…

– На какой спектакль ты намекаешь?

– Просто вела себя глупо. Мне жаль. Надеюсь, я тебя не огорчила?

Алекс удивленно посмотрел на нее. Он не мог поверить, что Эмма извиняется перед ним после того, как они занимались любовью. Обычно юных леди учили, что добрачные интимные отношения в любой форме сродни вечному проклятию.

– Вполне естественно чувствовать смущение, приобретая новый опыт. – Ему очень хотелось утешить ее.

– Благодарю за понимание. – На губах Эммы появилась тень улыбки. – И все же я считаю, что на некоторое время нам следует остановиться. – Видя, как взметнулись вверх брови Алекса, она добавила: – Право же, не могу описать словами, как скверно я чувствовала себя сегодня днем.

– Ты страдала от чувства вины?

– Да, и от смущения тоже.

Эмма отвернулась и принялась разглядывать маленькие часы на другом конце стола. Она испытывала гордость, оттого что смогла быть честной с Алексом, и все же боль, от которой ей никак не удавалось избавиться, сбивала ее с толку.

Алекс дотронулся пальцами до ее подбородка и заглянул в глубину нежных фиалковых глаз:

– Прости, но я все равно собираюсь поцеловать тебя.

– Знаю.

Он наклонился ближе к ней:

– Я хочу тебя целовать при каждом удобном случае.

– Знаю.

Его губы почти касались ее губ.

– И хочу попытаться сделать это сейчас.

Эмма вздохнула, убаюканная звуком его голоса.

– Знаю.

– И ты не собираешься останавливать меня?

– Нет.

Тихий ответ Эммы затерялся во влажном поцелуе Алекса. От его губ шел жар, и Эмма закрыла глаза, отдавшись теплу этой замечательной минуты.

Со стоном оторвавшись от нее, Алекс вздохнул.

– Уик-энд будет долгим. – Он все еще придерживал рукой ее подбородок.

– Да, пожалуй.

– Я хочу все знать о твоих мыслях, – тихо произнес Алекс.

Эмма в сомнении покачала головой.

– И обещаешь не смеяться?

– Не обещаю, но попробую. – Алекс снисходительно улыбнулся, при этом его глаза источали сияние и теплоту.

– Ну во-первых, я гадала…

– Да?

– Правда ли то, что я все еще стою здесь, а ты меня целуешь. – Смущенная улыбка скользнула по лицу Эммы, и она опустила глаза. – У меня такое ощущение, будто под твоими поцелуями я таю, расплавляюсь.

Алекс склонился к ней и коснулся ее губ быстрым поцелуем.

– Я счастлив, что ты это сказала.

Эмма чертила носком туфли непонятные фигуры по ковру: она явно была обрадована его словами.

– Может быть, ты предложишь мне руку и мы пойдем обедать?

Алекс кивнул:

– Думаю, нам действительно пора.

Когда они появились в столовой, все уже сидели за длинным столом.

– Я позволила себе вольность и села во главе стола, – сообщила Юджиния, – хотя в соответствии с предписываемыми правилами сидеть там полагается тебе, Алекс. Думаю, мы здесь все свои, а уступить это место было бы ущемлением моей гордости.

Алекс бросил на мать взгляд, говоривший, что не верит ни одному сказанному ею слову, и выдвинул стул для Эммы.

– К тому же я подумала, что вам с Эммой захочется сидеть рядом.

– Ты проницательна, как всегда, мама.

Юджиния повернулась к Эмме:

– Вы хорошо провели сегодняшний день, дорогая? Кэролайн сказала, что вы любите ездить верхом.

Усаживаясь между Белл и пустым стулом, предназначенным для Алекса, Эмма вежливо улыбнулась. Юджиния была уже третьим человеком, задавшим этот вопрос, или даже четвертым, если считать Белл, проявившую свое любопытство в более прямой форме.

– Благодарю вас, я прекрасно провела время. Алекс вел себя очень любезно.

Тут Белл одолел приступ кашля, и Эмма бросила на нее грозный взгляд.

– Правда? – Юджиния была зачарована сценой, разыгравшейся за столом. – И насколько любезен он был?

– Чрезвычайно любезен, мама, – сказал Алекс тоном, способным положить конец любому разговору, после чего все с преувеличенным рвением принялись за еду.

Глава 14

На следующее утро Эмма выяснила, что у любви есть еще один симптом: она не могла больше есть, точнее, не могла есть в присутствии Алекса; когда его в столовой не было, то аппетит ее не подводил.