Веллоэнс. Книга первая. Восхождение
Шрифт:
появился, придерживая объемные штаны – предыдущий хозяин был помясистей, да
в боках поширше. Корво ухмыльнулся:
– А где ремень?
Пармен растерянно замотал вихрастой башкой:
– Да… был на завалинке. Я помню, что там снимал. Наверное, девчонка…
Авенир прервал его:
– Кинжалы куда затырил?
Юноша засуетился, побежал к бочке:
– Здесь, здесь…
Упал на четвереньки, порылся, в ворохе желтого сена блеснула узенькая
темная полоска:
– Вот,
оставил.
– Собирайся. Трогаться пора.
Рядом с конюшней ждал муравит. Авенир подошел, протянул лепешку,
обмазанную жиром. Унтц-гаки осторожно щелкнул челюстями, ароматный паек
исчез в бездонной глотке.
Пармен вздохнул. Волхв обернулся:
– Ты чего?
– Эх, такой бы пастью, да винца бы хлебнуть.
Бородач уставился с сомнением на юнца:
– Да тебя от четверти уже положит. А в такую пасть не меньше двух ведер
надо.
Авенир огляделся, исчез в конюшне. Вывел гнедого жеребца, протянул
Пармену поводья:
– Старым хозяевам незачем, они и так где-то аки степные кони скачут. Будешь
на нем гарцевать. Как, не умеешь? Надо. Люди ж не свиньи, они верхом должны, а
не на лапах.
Глава 20. Проклятые
Неделя минула стремительно. Диптрен изучил всё, что предоставил ему герр.
Каких только опытов не ставили над Рукибом! В ход шли всевозможные вещества, различные виды воздействия. Эпифакт прогоняли через магнитно-импульсные
поля, били ударными и звуковыми волнами, заряжали энергией от портативных
атомных реакторов. Большинство экспериментов оканчивались неудачей –
громадина не подавала никаких сигналов. Интересным оказался опыт с
применением крови – на обработку уходило от пяти литров, после чего
поверхность Рукиба излучала особое поле, в котором создавались биоэнергенные
кристаллы. Ученые впоследствии смогли искусственно синтезировать этот
процесс, но биоэнергены выходили не такими мощными – все равно, что витамины
в капсулах супротив огородной бабушкиной редиски. От создания натуральных
кристаллов отказались – слишком уж привлекало внимание журналистов и службы
правопорядка. Самые сильные «бионы», – так их назвал Гринвин, – остались у
Хеминса, Натиллы и Диптрена. Профессор от волшебной палочки демонстративно
отказался, заявив, что работает исключительно с научными теориями и не желает
навлекать на себя порчу – мало ли что прилипнет от убитой души. Интересным
был и первый эксперимент, во время которого из Рукиба вырвался луч, расщепив
на атомы водопроводчика Суховского и оставив в здании лаборатории
внушительную дыру. Каким-то образом получилось активировать
каким? Этого ученые не отследили.
Диптрен раз за разом прочитывал документы, сопоставлял факты и
размышлял о возможностях находки. Натилла говорила, что эксперименты, опыты
и любые другие действия бесполезны, если не вникать в суть. Можно хоть сотни
раз бить молотком по гвоздю, но нужно понять, зачем. И тогда может прийти
мысль, что гвоздь можно вбить в стену. Вбить! А на этот гвоздь, например, повесить картину. А картина, в свою очередь, будет радовать глаз. Или закрывать
дыру в стене. Вот она, суть.
Юноша улыбнулся. Человечество, сначала недоверчиво, понемногу, а сейчас
уже сломя голову меняет курс с техногенного на биогенный. Весь мир погрузился, как говорит Хеминс, в продвинутое Средневековье. Улучшенные породы
животных, новые диковинные виды растений, одежда древнего покроя из
современных износостойких материалов – течение набирало глубину и силу. Мода
диктует свои каноны, а она же такая – дай палец, до шеи сгрызет. Стало популярно
выражаться, как простодушный крестьянин, словари с древними словечками
скупались бешеными партиями (благо, Диптрен имел несколько книжных
магазинчиков – неплохая прибавка к зарплате).
«Экостарс» вовремя подмял под себя несколько стратегически важных
компаний, став монополистом в производстве различных «магических» штучек. По
дорогам, вымощенным декоративным камнем, катились повозки высокой
комфортности, экологически безвредные. По желанию можно было запрячь в нее
настоящего живого коня, но это стоило дополнительных расходов. Дамы щеголяли
в кожаных, шелковых и суконных платьях, которые по прочности превосходили
двухмиллиметровую сталь.
Вкусив последствия экологической катастрофы, человечество обратилось
восстанавливать испорченное, словно извиняясь перед планетой за тысячелетнее
скотство. Обратились с пылом, без оглядки. Поверхность земли перекроена, острова сшиты в огромный материк – считай, новая планета, так почему бы и
жизнь не начать заново? Не везде конечно все идет гладко. В месте Килтейского
хребта повылезали вулканы, по периметру новой земли пришлось искусственно
нарастить скалы – мировой океан под воздействием Луны вел себя агрессивно, норовя затопить обжитые поверхности. Да и за скалами, за охраняемой
биокристаллами и сферическими аккумуляторами сушей, бушевал первородный
хаос.
Если он, Диптрен, реализует проект, запустит безвольно дрейфующий в
космосе второй спутник, все может выровняться. Землю перестанет постоянно