Веллоэнс. Книга вторая. Царские игры

Шумеляк Андрей Мирославович

Марх настороженно посмотрел на Авенира:

– Выезжаем после полудня. Я, ты и Пармен.

– А как же Чачар, Керайи и… Савел?

Последнее имя Авенир сказал с неприязнью.

– Трое за троих, акудник. – Сабельщик вдруг просиял. – Смотри.

Из ножен выскользнуло знакомое черное лезвие. Марх ухмыльнулся:

– Кото. Чистенький, целехонький. А еще обоз Дипака разошёлся. Три сотни золотых динаров!!! Я отдал двести в рост, на четырнадцать купил такелаж – и каждому отложил по двадцать – тебе, мне, цыгану.

– По десять? – Авенир прищурился, внимательно взглянул на Марха? – А где

остальные?

– Ну… – Марх виновато потупился. – Те двое суток, пока ты спал, надо же было чем-то заняться. Здесь такие знатные игорные, лучшие из всех, какие я знавал…

Глава 31. Поединок

Тело блестело от пота. Мощные бугры мышц – сила, гибкость, быстрота. Акрон завершил танец «смерти», убрал лунные сабли в ножны и снял со стены молот.

Божественный атриум выглядел как ристалище. Усыпан мелким песком, всюду ограждения, тренировочные манекены, оружие. Солнце нещадно палило – на загорелой коже пот оставлял белесые пятна. На арену вело восемь выходов – семь закрыты, за ними ждут своего часа соперники – подобранные Акроном существа из разных миров.

Второй ярус усыпан пустеющими ложами. Во время битв с тёмными они не пустовали. Нет, здесь ликовала толпа, жаждущая крови, души, взывающие об отмщении. Сейчас мирное время. «Затишье перед бурей».

Фортуний – ветреный бог. Он изменчив как погода, капризен как ребенок и беззащитен, как овца. Приходит неожиданно, ломает все планы и потом удивляется – «а что это? Я то ничего…» И ведь не спросить с него – бог удачи – этим всё и сказано.

Гроумит нравился Акрону больше. Работящий, установил в этом мирке сезоны и весь люд по ним живет. Только силу свою направляет на мирное дело, его почитатели меняют плуг на меч только в годину угроз. Они как братья-близнецы – равны по силе, но, как часто бывает, противоположны по духу.

– Ты, как всегда, избегаешь моего общества. Акрон, что же ты не навещаешь свою любимицу? Я истомлена ожиданием.

Мокошь появилась на втором ярусе фонтаном брызг. Короткая кожаная юбка лоскутьями открывала крепкие ноги в мокасинах, проклепанный нагрудник с шейным кольцом переливался бронзой и медью. Загорелое тело исписано поблескивающими рунами. Богиня вертела короткий семиперстник.

Акрон поклонился:

– В этом одеянии ты похожа на Энио.

Мокошь вспыхнула и появилась в шаге от Акрона. Глаза её искрились игривыми огоньками:

– Энио, Иштар, Тиамат… Люди дают нам разные имена, но суть божества от этого не меняется.

– Не завидуй людям, – Акрон отёр лоб. – Все мы существа разного покроя. Что дано им, не дано нам.

– Предлагаю бой на шестах. Что в бою, что в любви – сольная игра – невеликое удовольствие.

Как две молнии, два вихря схватились бог и богиня. Если бы за битвой наблюдал смертный – узрел бы лишь марево, да разметаемый ветром песок.

Схватка закончилось. Мокошь лежала на залитой солнцем арене, шестом удерживая нависшего над ней Акрона. Ловко она схватила его ногами, зажав в замок. Тот вознегодовал:

– От слияния богов всегда рождается герой. Которому предначертано поколебать уклад сущего!

Мокошь невинно захлопала глазами:

– Да? И почему это тебя так волнует?

– Смещение

равновесия – всегда нарушение правил. А Высший позвал меня не для нарушения, но для восстановления порядка. Слишком много мира – вредно.

Богиня довольно кивнула:

– Накопленные силы могут разорвать мир, если вступят в схватку. Ты такой послушный на словах, но естество говорит об обратном. Неужели ты воздержишься от того, что так доступно и так близко?

Акрон ухмыльнулся:

– Я вообще-то «злой» бог. Меня боятся даже мои служители.

– Неужели играющий черными – злой? А двигающий белыми – добрый? Черный лишь ходит первым – и теряет часть при подсчёте.

– Что ты хочешь этим сказать, богиня?

Мокошь отпустила шест. Акрон на миг потерял равновесие – этого хватило, чтобы богиня обвила его шею руками. Влюбленная, теряющая от страсти контроль, она с жаром прошептала:

– Правила – не догмы. Их нарушение приводит к появлению новых и делает игру намного интереснее. Ходи первым, черный бог. А о ребенке позабочусь я.

Глава 32. Царские игры

Праздник набирал обороты. Подходил к концу второй день пира в честь воцарения Ионнель. В шатрах не утихал смех и ликованье, среди дубрав и рощ давали представления артисты, вино и музыка лились рекой. В предрассветный час тихие незаметные служки собирали остатки еды, убирали разбитую посуду, отмывали столы и скамьи.

Грустил лишь царский припасник. Тридцать бочек вина, сотня говяжих туш, десятки мешков зерна – вид пустых амбаров разбивал старику сердце. Конечно, провианта хватит еще года на четыре – но уж непривычно скоро уменьшаются цифры в счетном журнале.

Утром третьего дня Энталла заплела царице косу особым редким способом – знающий древние языки прочёл бы в узорах особое послание. Тонкие пальцы изящно и быстро отделяли пряди тяжелых волос, вязали узелки, поглаживая светлые локоны.

– Фатох вечером подаст Вам чашу. В вино будет подмешана краснотка. Граф дождётся, когда зелье подействует и позволит склонить себя к любодейству – на конюшне, или в амбаре. В ответственный момент должны набрести свидетели – менестрель из Ланоса, местная кухарка и сестра графа.

– Подсыпь краснотки ему и сестре. В свидетели приведи священника и мужа сестры, Гарвана. Интересная ожидается сцена – жаль, не смогу на ней присутствовать.

– Старший сын вождя Весталога предложит семейный союз. Его слуги приготовили дары. Лорд Менаптех собирается публично очернить Вас и Ваш праздник, показать своё недовольство.

– Менаптех… После его сплетен владыки посторонятся лезть ко мне с торговыми союзами и предложениями. Что же делать… Выведай у прислуги, какими искусствами и прелестями славится его город. Если мы сделаем что-то подобное, то может… Там видно будет. Сын Весталога… Свеберы – красивый и сильный народ. – Ионнель пригладила прическу, тонкие пальцы пробежались по локонам, лицо стало нарочито капризным. – Ах, право, доблестный вождь, мне ещё рано. Я ведь молода, и боюсь выбрать неправильно. Да, вождь – я мечтаю встретить большую и светлую любовь… Ах, не важно из какого сословия. Политика в делах амурных ведь негожа, любовь тогда мне выйдет в три дороже.