"Вельяминовы" Книги 1-7. Компиляция
Шрифт:
– Пролетарии всех стран, соединяйтесь!
– написалл сверху ребенок, без ошибок. Волк всегда, ласково, улыбался, глядя на бумагу. Он решил забрать Александра у Аталии, когда мальчик подрастет, и воспитывать его, как своего сына.
– В конце концов, - Волк сидел на деревянном подоконнике своей комнатки, - может быть, я и не встречу женщину, которая станет моей спутницей, моим товарищем..., Мне почти сорок.
Он, конечно, этого не чувствовал. Он обливался холодной водой по утрам, делал гимнастику,
– Надо будет навестить кузину Мирьям, - Волк смотрел на полуденную толчею внизу, на мальчишек с газетами и папиросами, - она никому не скажет, что я здесь. А я узнаю, какие планы у мистера Питера Кроу и его семьи. Они должны устроить большой обед, если все приехали, обязательно...
Волк, сначала, хотел подорвать особняк на Ганновер-сквер. Побывав на площади, он заметил невидных мужчин в пиджаках. Двое сидели на скамейках в маленьком парке, прикрывшись газетами, еще двое прогуливались по мостовой. Это, несомненно, была охрана его светлости.
Волк, сидя со своими ребятами, покачал головой: «Незачем рисковать. Они даже ночью дежурят».
Он вспомнил рассказы бабушки о люке на крыше особняка Холландов, и отогнал эту мысль: «Туда не пробраться».
В Лондоне, в его ячейке были фении, несколько русских эмигрантов и анархисты. Волк очень тщательно отбирал людей, рабочих или техников, спокойных, не вызывающих подозрения. Они не участвовали в забастовках, не покупали радикальных газет, не значились в досье Скотленд-Ярда или ведомства его светлости.
– Меньше крика, больше дела, - советовал Волк своим соратникам, - не надо привлекать к себе внимания.
Это же он написал и пану Круку. Федор Петрович, было, хотел остановиться в «Лэнгхеме», в Мэйфере. Волк велел ему снять комнаты в пансионе для джентльменов, в Блумсбери. Он напомнил родственнику, что девочку ему придется вывозить из Лондона под хлороформом. Пан Крук ответил, что сам все организует. Волку надо было доставить подростка по безопасному адресу, полученному от пана Крука.
– У них здесь есть резидент, - понял Макс, - ладно, не буду вмешиваться в дела Российской империи. Тем более, этой империи недолго жить осталось, как и всем остальным.
– Бомба в экипаже, - сказал он на заседании ячейки, - бомба с часовым механизмом. Мы таким устройстом подрывали мост в Огайо. Никто ничего не заподозрил, все списали на усталость металла. А здесь, - Макс широко улыбнулся, - спишут на ирландских националистов.
Фении согласились взять на себя ответственность за акцию.
– Британия, конечно, будет мстить, - сказал Максу в Дублине Номер Один. Даже Волк не знал, как его зовут. Номер Один был главой «Невидимых», террористического крыла фениев. Мужчина выпил темного пива и вытянул ноги к огню
– Это убийство главного секретаря по делам Ирландии..., Но все знают, что мы его приговорили к смертной казни. Никто не удивится. Наши братья в тюрьмах взойдут на эшафот, - ирландец поднял бровь, - однако каждый из них готов умереть за свободу страны.
Сам Номер Один, как понял Макс, на эшафот не собирался.
– Впрочем, я тоже, - сказал себе Макс, - я увижу торжество коммунизма на земле.
Пан Крук перевел ему в Женеву отличный задаток. Остальные деньги Волк должен был получить по окончанию операции. Он намеревался, вернувшись из России, изменить завещание. Судя по всему, племянник революцией не интересовался и рос таким же буржуа, как его покойный отец. «Посмотрим,- думал Макс, - может быть, я кого-то встречу в Москве, в столице..., Настоящую женщину, - говорил себе он, - как Марта, как Бет..., Если бы они разделяли мои взгляды..., - он вспомнил прозрачные, зеленые глаза кузины и отчего-то поежился.
– Если она тоже погибнет, - сказал себе Макс, - Федор Петрович мне будет благодарен. Очень надеюсь, что он будет держать себя в руках и не приблизится к кузине Эжени. Если на нее надавить, Эжени признается, что он здесь. Тогда нам ничего не удастся.
Они остановились на экипаже. Его светлость, в отличие от семьи Кроу, не ездил на метрополитене и вообще, передвигался по Лондону в бронированной карете.
– Значит, - хмыкнул Волк, - нам нужно усадить его в заранее подготовленный кеб.
– Он никогда на такое не пойдет, - удивился кто-то из фениев, - он очень осторожен, у него охрана...
– Пусть будет охрана, - Волк затянулся папиросой, - мистер Кроу и его жена вызовут экипаж. На козлы сядет наш человек, разумеется. Бомбу мы спрячем в потайном отделении, вот здесь, - Волк развернул чертеж: «Пусть охрана хоть весь кеб обнюхает. Ничего они не отыщут».
Девочку Волк предполагал похитить еще до взрыва. Кебу должны были перегородить дорогу два экипажа с вооруженными террористами, в суматохе Люси предстояло пропасть, а потом бы сработала бомба. Волк сказал своим ребятам: «Остальное будет историей. Никто не выживет».
Он услышал снизу свист. Подросток в разбитых башмаках, с немытой головой, поднял лоток: «Мистер, папиросы не нужны?».
Дермоту О’Лири исполнилось семнадцать, юноша просто был невысоким. Волк посмотрел в честное, наивное, испещренное веснушками лицо. Боевик «Невидимых», убивший с десяток британцев, прицепил пачку папирос к веревке. Волк бросил Дермоту медь и распечатал пачку. О’Лири следил за пансионом в Блумсбери.
– Рыжий здесь, - прочел Волк. Он, едва заметно, кивнул: «Отлично». Макс указал глазами на восток. Мальчишка вразвалочку направился прочь.