Вендиго (сборник)
Шрифт:
— Вставайте, — сказал он. — Уже время утреннего чая. Вы проспали почти двенадцать часов.
Я спрыгнул с кровати и стал торопливо приводить себя в порядок, а мой компаньон, расположившись в кресле, беседовал со мной. Вид у него был свежий, хорошо отдохнувший, и вел себя доктор еще спокойнее, чем обычно.
— Полковник Рэгги приготовил кирки и лопаты. Сейчас мы выкопаем эту мумию, — сообщил он. — Надеюсь, ничто не помешает нам уехать утренним поездом.
— Я готов уехать хоть сегодня вечером, если, конечно, вы не возражаете, — откровенно признался я.
Но доктор Сайленс отрицательно покачал головой.
— Нужно довести дело до конца, — серьезно сказал он, и я понял, что нас ожидают еще какие-то
Все время, пока я одевался, доктор продолжал говорить.
— Это один из типичных случаев, когда мумия мстит за свое похищение; каждый раз подобное дело бывает нешуточным, — объяснил он, предвосхищая мои вопросы, — ибо мумии важных особ — царей, жрецов, магов — хоронили с соблюдением всех ритуальных обрядов и, как вы видели, весьма эффективно защищали от осквернения, а тем более уничтожения. В Египте существовала вера, согласно которой сохранность мумии обеспечивает и сохранность ее двойника — Ка; [40] можно также предположить, что магическое бальзамирование применялось для предотвращения скорой реинкарнации, ибо сохранение тела препятствовало возвращению духа к суете земной жизни; во всяком случае, египтяне знали, как использовать могучие защитные силы против осквернителей. Вы видели — и еще увидите, — добавил он со значением, — какая судьба ожидает тех, кто похищает мумии да еще и пытается снять с них пелены.
40
Двойник человека, который рождался и рос вместе с ним, являясь одновременно его духовной силой и гением-хранителем.
Пристегивая воротник, я заметил отраженное в зеркале лицо доктора: оно было совершенно серьезно. Не приходилось сомневаться, что Джон Сайленс хорошо знает, о чем говорит.
— Путешественник, брат полковника, который привез сюда эту мумию, несомненно, подвергся преследованию потусторонних сил, призванных защищать доверенное им тело от нечестивых посягательств, потому-то он и пытался захоронить мумию в лесу и обнести место захоронения магическим кругом ограды. Очевидно, он кое-что знал о совершаемых в таких случаях обрядах; светящиеся звезды, не раз пугавшие окрестных жителей, конечно же, были пентаграммами, разложенными через равные промежутки по кругу. Но он, видимо, знал недостаточно, а быть может, и просто не догадывался, что эту мумию охранял огонь. Огонь нельзя окружить огнем, хотя, как вы видели, его можно высвободить огнем.
— Стало быть, ужасная фигура, которую мы видели в прачечной… — начал было я, пораженный необычайной разговорчивостью доктора.
— …это, несомненно, подлинное Ка мумии, действующее, как обычно, через своего посредника — огонь, — закончил за меня фразу мой компаньон. — Что до мумии, то она была, вероятно, погребена много тысячелетий назад.
— А мисс Рэгги?
— Мисс Рэгги? — повторил он с внезапной озабоченностью. — Мисс Рэгги…
В дверь постучал слуга, доложивший, что чай подан и полковник ждет нас. Появление слуги прервало наш разговор. Доктор Сайленс направился к двери, пригласив меня жестом следовать за ним. Судя по его виду, на свой последний вопрос я все равно не получил бы ответа.
— А где мы начнем копать? — спросил я, не в силах подавить любопытство. — Вы определите это место методом предсказания или…
Около двери доктор остановился, оглянулся на меня и вышел, увидев, что я все еще не закончил одеваться.
Уже смеркалось, когда мы втроем молча направились к Двенадцатиакровой плантации; небо было застлано облаками, с востока дул сильный ветер. Старый дом тонул в унылой полумгле; воздух, казалось, полнился вздохами. Инструменты были уже разложены на самой опушке, мы разобрали лопаты и кирки и вслед за нашим предводителем направились в лес. Пройдя около двадцати ярдов, Джон Сайленс остановился. У его ног лежало круглое пепелище, достаточно заметное среди окружающей белой травы.
— Тут три таких пепелища, — сказал он, — и все три расположены на одной линии. Каждая из них находится над подземным ходом, соединяющим прачечную — бывший музей — с пещерой, где сейчас покоится мумия.
Счистив обгорелую траву, он начал копать, и мы последовали его примеру; я орудовал киркой, остальные — лопатами. Никто не произносил ни слова. Энергичнее всех трудился полковник. Почва была мягкая, песчаная, нам попалось лишь несколько змееподобных корней и относительно больших камней. Тут-то и пригодилась моя кирка. Между тем воцарилась тьма, и в верхушках деревьев зашумел пронизывающе холодный ветер.
Вдруг, не успев даже вскрикнуть, полковник Рэгги провалился по самую шею.
— Подземный ход! — воскликнул доктор, помогая раскрасневшемуся, запыхавшемуся и покрытому песком и потом полковнику выбраться наружу. — Разрешите, я пойду первым.
Он проворно соскользнул в образовавшееся отверстие, и через мгновение мы услышали его голос, приглушенный песком и расстоянием.
— Следующим спускайтесь вы, Хаббард, а затем полковник Рэгги, если он хочет.
— Конечно, я пойду с вами, — заявил полковник, глядя, как я спускаюсь в подземный ход.
Диаметром этот ход был с большую канализационную трубу, передвигаться в которой можно было лишь на четвереньках. Тьма здесь царила кромешная. Через минуту тяжелый стук падения и осыпь песка возвестили о том, что к нам присоединился полковник Рэгги.
— Держитесь за мою ногу, — сказал доктор Сайленс, — а полковник пусть держится за вашу.
Медленно, прилагая изрядные усилия, мы поползли вдоль подземного хода, выкопанного в зыбком песке и кое-где укрепленного деревянными опорами и столбами. Я боялся, как бы нас всех не погребло заживо. Мы ничего не видели на дюйм перед собой и пробирались на ощупь. Спертый воздух сильно затруднял дыхание, и полковник полз за мной очень медленно: в таком положении это было нелегко.
За десять минут мы едва преодолели десять ярдов, как вдруг нога доктора выскользнула у меня из руки.
— Ах, вот оно что, — донесся до меня его голос откуда-то сверху.
Джон Сайленс стоял в пещере, и в следующий миг я уже присоединился к нему. Чуть погодя подполз и полковник Рэгги. Доктор достал свечи, а мы — захваченные с собой спички.
Но еще до того, как стало светло, нас всех охватило необъяснимое чувство ужаса. Стоя бок о бок, тесно прижимаясь друг к другу в этой песчаной пещере в трех футах под землей, мы вдруг почувствовали близость чего-то древнего, необыкновенного и угрожающего, даже в кромешной тьме мы явственно ощущали что-то величественное и зловещее. Не знаю, как определить словами то, что мы чувствовали; каким-то таинственным образом мы ясно сознавали, что здесь, в этом темном подземелье, покоится нечто, наделенное могуществом древних цивилизаций.
Полковник Рэгги еще теснее прижался ко мне; его близость наполнила меня неподдельной радостью. Никогда еще ничье прикосновение не было столь красноречивым.
Вспыхнула спичка, рождая тысячи крылатых теней, и я увидел, как Джон Сайленс разжигает свечу, склонив над ней причудливо освещенное лицо. Я опасался ужасных разоблачений, которые мог принести с собой свет, но оказалось, что для этого не было никаких оснований. Мы стояли в небольшой сводчатой песчаной пещере: стены и потолок были укреплены деревянными брусьями, пол выстлан грубой черепицей. Высотой пещера была футов шесть, так что мы все могли стоять удобно, выпрямившись во весь рост, длиной — футов десять, а шириной — восемь. На деревянных столбах у стены я увидел грубо выжженные египетские иероглифы.