Венера из меди
Шрифт:
– И верно, это ужасно, быть домохозяйкой, у которой никого не осталось, чтоб приветствовать его дома…
К этому времени, если бы я не слышал так много грязных подробностей о том, что случилось с ее мужьями, я вполне мог бы позволить ей одержать над собой верх. Я ожидал чего-то вроде приглашения на званый ужин у вампира. Мне была неприятна мысль, что эти тихие семейные привычки, лишь фасад, скрывающий расчетливую жестокость. Девушки, которые ткут и ходят по библиотекам должны быть безопасными.
– Ты должно быть в восторге, раз нашла астролога, предсказавшего, что твой
– Тюхе тебе это рассказала?
– Ты знала, что она сделает это. Ты же предупредила ее, что я иду по твоему следу? Она выглядела очень хорошо подготовленной к моему визиту.
– Мы, женщины-профессионалы держимся заодно. – ответила мне Северина сухим тоном, который напомнил мне и саму Тюхе.
– Ты закончил, Фалько? У меня есть еще чем сегодня заняться.
Я почувствовал разочарование, когда она прервала беседу. Затем я увидел, как она попыталась отыграть назад. Ошибкой была попытка избавиться от меня; мой допрос с пристрастием должно быть вызвал у нее смятение чувств. Несколько вяло она добавила:
– Если только у тебя есть еще какие-то вопросы?
Я слегка улыбнулся, давая понять, что ее защита выглядит уязвимой.
– Больше ничего.
Мои синяки сковывали тело. Все тяжелее становилось терпеть эту боль. Чтоб это прошло, потребуется несколько дней.
– Благодарю за потраченное на меня время. Если у меня появятся еще вопросы, я приду прямо сюда и просто задам их тебе.
– Как рассудительно!
Ее взгляд вернулся к моткам цветной шерсти в низенькой корзинке у ее ног.
– Признайся, – я решил подольститься, – служанка делает за тебя эту тяжелую работу, после того как гости уходят!
Северина подняла глаза:
– Не так, Фалько. – она позволила тени печали мелькнуть на ее, обычно сдержанном, лице. Трогательное зрелище. – Все на самом деле не так.
– Ах, замечательно. Мне понравилась твоя сказка. Я наслаждался хорошо сыгранной комедией.
Невозмутимая охотница за золотом приказала мне:
– Убирайся из моего дома, Фалько.
Она была жесткой, и, до определенной степени, честной; мне это нравилось.
– Я ухожу. И последний вопрос: шайка Гортензиев выглядит сплоченной маленькой кликой. Разве ты не чувствуешь себя неуместной?
– Я готова приложить усилия.
– Умная девочка!
– Это наименьшее, что я могу сделать для Нова.
Она была умна, но когда я уходил, ее глаза следовали за мной более пристально, чем следовало бы.
Я похромал в ближайшую открытую баню, прошел прямо в жаркое отделение и позволил своим синякам и ссадинам отмокать в горячей воде. Рана от меча, которую я нянчил, сидя в Латомийской тюрьме, частично открылась, когда меня бросали туда-сюда рабы охотницы за золотом. Я лежал в горячем бассейне, позволяя себе погрузиться в приятное забытье, и теребя незабинтованную рану; то, что не следует делать, но всегда делаешь.
В конце концов я вспомнил, что забыл предложить Северине отступные. Не беда. Я еще смогу сделать это предложение. Придется вернуться и поговорить о цене – в другой день. В другой день, когда я буду морально готов и мои конечности снова будут свободно
Она была, определенно, проблемой. И мысль, что я мог бы бросить ей вызов, не беспокоила меня совершенно.
XXII
С меня было достаточно волнений на сегодня. Я не мог найти в себе сил, чтоб вскарабкаться на Пинций и сделать доклад своим клиентам, даже если бы я хотел получить еще ссадин из-за бабьей дури. Я решил также не раздражать Елену, щеголяя у Капенских ворот синяками, полученными от другой женщины. Так что оставалась лишь одна приятная перспектива: идти домой и завалиться на свою новую кровать.
Только я осторожно преодолел три лестничных пролета до своей квартиры, счастливый как никогда, что это не те шесть головокружительных лестниц в Фонтанном дворике, как я столкнулся с Коссом.
– Фалько! Ты выглядишь потрепанным…
– Девушка с избытком энергии. Что принесло тебя сюда, собираешь просроченную арендную плату?
– О нет, наши клиенты всегда платят вовремя.
Я постарался, чтоб мое лицо не выдало, какой шок его может ждать в будущем.
– Вдова с пятого этажа подала жалобу. Какой-то идиот нарушает ночной покой – хрипло поет песни и грохочет чем-то заполночь. Знаешь что-нибудь об этом?
– Ничего не слышал, – я понизил голос, – иногда эти живущие одиноко старые склочницы воображают всякое.
Естественно, Косс был готов скорее поверить в сумасшествие вдовы, чем в то, что некий другого квартиросъемщик, от которого вполне можно получить по морде за критику, имеет склонность к антиобщественному поведению.
– Я слышал, как вдова стучит в стену, – проворчал я, – я мог бы сказать об этом, но я очень терпимый человек.
– …Между прочим, – сказал я, плавно меняя тему разговора, – разве аренда в таком месте не предполагает наличия в доме привратника, чтоб носить воду и подметать лестницы?
Я ожидал, что он начнет препираться.
– Конечно, – согласился агент, – часть квартир не заселена, как ты знаешь. Но нанять привратника стоит в моем списке следующим пунктом…
Он был столь услужлив, что я даже дал ему чаевые, за его хлопоты, когда он уходил.
Входная дверь в мою квартиру была открыта, не было причины врываться с возмущенными воплями; знакомые звуки объяснили мне причину. Мико, мой ненадежный шурин, должно быть поделился моим новым адресом.
Я прислонился к дверному косяку. Несколько крупинок песка осыпало мои ноги, а один камушек попал в башмак.
– Доброе утро, мадам. Не здесь ли живет знаменитый Марк Дидий Фалько?
– Судя по грязи, здесь!
Она хлестнула по моим пальцам ног прутьями метлы, заставив меня подпрыгнуть.
– Привет, ма. Значит, ты меня нашла?
– Я полагаю, ты хочешь рассказать, где ты был?
– Что ты думаешь о моей квартире?
– Ни один из нашей семьи не жил в этом округе.
– Время и нам двигаться вверх!
Моя мать фыркнула.
Я попытался идти, будто слегка растянул мышцу во время приятной утренней тренировки на гимнастической арене. Это не удалось. Мать облокотилась на метлу: