Венера
Шрифт:
– Ну, значит, все в порядке,- объявила Дюшамп.- Капитан «Третьена»,- позвала она.- Мы готовы к переходу.
– Повторно подтвердите готовность к переходу, капитан. Главный шлюз «Геспероса» открыт.
– Проверка систем на «Гесперосе» прошла?
– Все подключенные системы дают «зеленый», кроме APU, он отключен.
Вспомогательный Силовой Блок отключен? Я тут же навострил уши, услышав о таком обороте дел. Но ни Дюшамп, ни остальных это, казалось, не беспокоило.
– И главный шлюз дает «зеленый»?
– сухо спросила Дюшамп.
– Никак нет,- раздался немедленный ответ.- Главный шлюз мигает красным.
– Так-то лучше,-
Индикатор воздушного шлюза мигает красным, когда внешний люк открыт. Я почувствовал тонкую усмешку Дюшамп, поймавшую EVA-оператора связи на мелкой оплошности.
– Включить кабель,- распорядилась она.
– Включаю.
Я почувствовал слабую тягу страховочного троса, а затем все мы разом устремились навстречу далекому «Гесперосу», скользя по длинному многокилометровому кабелю, словно стайка блесен в садке. «Гесперос» ужасно быстро увеличивался в размерах, становясь все ближе и ближе, надвигался на нас с такой скоростью, что я испугался: треснусь об него со всего маху. Но я дипломатично хранил молчание, боясь перепугать остальных. Иногда сильнее страха смерти страх выставить себя на посмешище.
Вскоре наша скорость стала замедляться, пока все семеро не остановились, как группа канатоходцев, созерцая диск Венеры. Удивительно, как мы не врезались по дороге друг в друга, но мы так ни разу и не столкнулись. Потом Родригес рассказал мне, что тут просто-напросто сработала механика Ньютона. Мое почтение сэру Исааку.
Кабель перестал нас тянуть, и мы остановились в десяти метрах от открытого воздушного шлюза. Мы повисли на тросах, размахивая громадными башмаками в считанных метрах от обшивки «Геспероса». Дальше все пошло, как в виртуальной симуляции: Дюшамп отстегнула трос и нырнула в раскрытый люк, согнув колени. Башмаки ее скафандра беззвучно ударились о корпус.
Вскоре она исчезла в шлюзе, но лишь на мгновение. Затем ее шлем вновь показался - она по грудь высунулась из люка и просигналила мне.
– Добро пожаловать, мистер Хамфрис,- пригласила она.- Как владельцу судна, вам принадлежит честь первому ступить на борт «Геспероса». После меня, конечно.
ОРБИТА ВЕНЕРЫ
– Я десять раз пыталась с ним связаться, мистер Хамфрис,- вздохнула техник по связи.- Он не отвечает.
Это была самая длинная фраза, которую я услышал от нее за все время полета. Звали ее Риза Каладни. Молодая девушка невзрачной наружности с округлым личиком и тусклыми коричневыми волосами, которые она коротко стригла, согласно моде позапрошлого года. Как и двух других техников, Родригес выбрал ее из студентов-стажеров. Согласно ее анкете, она считалась первоклассным специалистом по электронике. На мой взгляд, первоклассного в ней ничего не наблюдалось.
Я навис у нее за плечом, как ангел-хранитель, вглядываясь в искаженный помехами экран связи. Риза жевала что-то, по запаху отдаленно напоминавшее корицу, а может, гвоздику. Выглядела она несколько напуганно, наверное, боялась, что я рассержусь на нее и на связь, за которую она отвечала.
– Все «студни» из команды пробовали выйти на частоту капитана Фукса,- в волнении она не замечала, что говорит на своем жаргоне.- Мы пробовали частоту, на которой он зарегистрирован в Международном Космическом Агентстве. Но он не отзывается.
«Гесперос» построили, наплевав на все удобства. Его строители
О капитанском мостике стоит рассказать особо. Весь командный центр корабля представлял собой пульт управления, впихнутый в нишу в нескольких сантиметрах от командирского кресла. Мне приходилось изгибаться кренделем, чтобы подобраться к креслу Ризы и посмотреть в экран монитора. При этом затылком я чувствовал дыхание капитана Дюшамп. Она не обращала на меня внимания, ее черные глаза были прикованы к экрану связи, укрепленному на стене перед ней. Родригес и еще двое техников находились вне корабля, в открытом космосе. Три силуэта в скафандрах карабкались по тепловому экрану-отражателю, похожему на солнечный зонтик, внимательно проверяя каждый квадратный сантиметр поверхности.
– Может, корабль Фукса разбился,- предположил я. Естественно, я выдавал желаемое за действительное.- Или просто вышел из строя двигатель. Может, Фукс попал в трудное положение, неприятности какие-нибудь.
Риза покачала головой, взъерошив свою позапрошлогоднюю прическу активной лесбиянки.
– « Люцифер» постоянно передает состояние систем корабля в штаб-квартиру Международного Агентства, так же как и мы. Корабль по-прежнему находится на орбите, и все его системы в порядке.
– Тогда почему же он не откликается на наш вызов?
– Не хочет, вот и не откликается,- встряла Дюшамп.
– Но почему?
Капитан холодно усмехнулась.
– Спросите у него.
Я уставился на капитана. Она с нескрываемой иронией относилась к любой моей попытке выйти на связь с Ларсом Фуксом. Нас на мостике оставалось всего трое: кресло Родригеса пустовало.
– Я могу транслировать наш вызов через штаб-квартиру Ассоциации,- предложила Риза.- Может, он ответит, если запрос придет через них.
– Не станет он отвечать,- уверенно отрезала Дюшамп.- Я знаю Фукса. Он не разговаривает с нами потому, что не хочет. И ничего с этим не поделаешь. Насильно мил не будешь.
Как ни хотелось, я был вынужден согласиться с ней. Фукс не хочет общения. Все сведения о его местонахождении мы можем получать лишь через Международное Космическое Агентство в Женеве.
– Что ж, прекрасно,- проскрипел я, протискиваясь между Дюшамп и экраном, с которого она не сводила глаз.- Пойду к своему суперпейджеру, посмотрю, нет ли каких новостей.
Под суперпейджером я имел в виду свой электронный почтовый ящик.
– Держитесь подальше от люка воздушного шлюза,- предупредила Дюшамп.- Томми с ребятами вернутся через десять минут.