Вера в любовь вселяет надежду

Издательство Эдитус, 2022

Что такое любовь? Романтики считают, что это – сбывшаяся мечта о чудесном принце или принцессе. Циники усмехаются: «Это всё сказки для малых детей!». Увы, лишь небольшая часть человечества считает любовь смыслом жизни, благодатной почвой, на которой расцветают вера и надежда. Именно к таким людям относится автор этой книги, Армен Галумян.

Он рассказывает историю необычной любви, начавшейся с обычной переписки в соцсети. Завязка кажется банальной для нашего времени, если бы за ней не скрывались десятки невероятных совпадений, знаков судьбы, странных снов. Словно судьба нарочно сводила вместе мужчину и женщину, прошедших через множество испытаний и разочарований.

Удивительнее

всего, что сюжет книги придуман самой жизнью! Автору осталось лишь записать и дополнить историю мудрыми рассуждениями, смелыми мыслями и лирическими стихами. Он рассуждает обо всём, что мешает людям жить в гармонии – высокомерии и зависти, злобе и отсутствии уважения. А главное – делится рецептом своего счастья, в котором «неизменными ингредиентами являются любовь, вера и надежда».

Казалось бы, о любви всё давным-давно сказано и написано. С незапамятных времён, с самого появления человеческого языка ей посвящалось несчётное количество стихов, романов, од и других поэтических и прозаических произведений. Ну что ещё писать о любви, когда о ней творили корифеи пера вроде Пушкина, Шекспира, Набокова и многих других? Но нет, ей всё мало! И покуда существует род людской, о любви будут слагаться всё новые строки, и поток их не иссякнет вовек.

Многие люди могут прожить всю жизнь без любви, даже не подозревая о её существовании и о том, на что она способна. У некоторых же просто не хватает смелости на любовь, так как они изначально уверены, что любовь непременно ранит и не стоит ждать от неё ничего хорошего. А есть и такие, кто просто-напросто не способен любить. Встречаются также люди, которые уговаривают других, что любовь – это не что иное, как миф. Делают они это примерно в таких выражениях: «Ты что, дорогой, ну какая, на фиг, любовь? Такой большой, а продолжаешь в сказки верить?» А я верю, и верил всегда, и эта вера меня спасает.

Жить без любви можно, но бессмысленно и бесполезно. Это всё равно что сесть на диету и сетовать на каждом шагу, что приходится отказывать себе в некоторых радостях – например, в сладком. Есть в отрицании любви и некоторый элемент трусости, ведь жизнь без любви гораздо легче и порой даже беззаботнее. Да, любовь – непростая штука, со своими изгибами, скачками и острыми углами, как сердечный ритм пациента на больничном мониторе. Но это всё равно лучше, чем прямая горизонтальная линия у скончавшегося человека! Читатели старшего поколения вспомнят культовый кинофильм советской эпохи «Три плюс два» и не менее культовую песню, звучащую в нём. Шикарный женский голос пел с экрана: «Ведь не любить – значит не жить. Кто даст ответ, так или нет?» Для меня ответ на этот вопрос стал ясен с давних времён. Отвечаю без тени сомнения: жить без любви – значит вовсе не жить!

Эта книга повествует об истории моей любви, о моём отношении к любви и всему тому, что с ней связано. Вот вы спросите меня: «А что побудило и вдохновило на написание этой истории?» Ответ прост: появление этой самой, настоящей любви в моей жизни, а также предшествующий период её отсутствия. Название книги само по себе не случайно. Вера, надежда, любовь – три общепризнанных чувства, которые наполняют нашу жизнь смыслом. И они крепко взаимосвязаны между собой: полнота вкуса жизни теряется без хотя бы одного из этих чувств. Моя неугасающая вера во всемогущую любовь вселила в меня светлую надежду в будущее и в жизнь, полную ярких красок.

Это простое и незатейливое произведение, далёкое по своей глубине от непревзойдённых шедевров классиков. Но всё же оно может претендовать на интерес со стороны читателя своим живым языком, простотой изложения и близостью с восприятием широкой аудитории. Книгу завершает сборник стихов, адресованных нынешнему объекту моей любви.

Чуть не забыл о самом главном: об обложке, которая является лицом любой книги, приветствующим своего читателя при встрече. Лицом этой книги является репродукция знаменитого триптиха (трёхстворчатой картины) «Сад земных наслаждений» известного нидерландского художника XV–XVI веков Иеронима Босха, а точнее – его левая часть. На ней изображён Эдемский сад в своей первозданной чистоте, с Адамом, Евой и Всевышним в центре. Правдивость этой библейской истории о сотворении мира – предмет бесконечных споров, но, так или иначе, Бог произвёл на свет первых мужчину и женщину, чтобы они любили друг друга, плодились и заселяли прекрасный сад. Кто бы мог подумать, что всё так печально обернётся и выйдет из-под контроля Создателя (кто бы он ни был)? Людей в саду стало на несколько миллиардов больше, но любви стало меньше. А это уже второе лицо данной книги, скрытое на обороте обложки и представляющее собой коллаж из двух других частей триптиха Босха, где художник изобразил наше настоящее и возможное будущее. Ведь как каждая медаль имеет две стороны, так и человек может быть двуликим (недаром же в мире развелось так много двуличных людей). Ещё в далёком XVI веке Босх предвидел, что люди превратят райский Эдемский сад в мерзкий гадюшник для утоления извращённых и ненасытных потребностей, а если не остановиться, то и в выжженный адским огнём крематорий мёртвых душ. Теперь выбор за нами, что нам больше по сердцу. Вернуться к земному населению из двух человек мы вряд ли сможем (да и не нужно), а вот возвратить искренность и теплоту любви времён Адама и Евы – это пока ещё выполнимо.

Юношеский романтизм со временем улетучивается, особенно когда начинаешь осознавать, насколько материален этот мир. К материальной стороне я ещё вернусь, а пока начну с того, что в юношестве и в молодости большинство из нас витало в облаках и наивно ожидало, что вот-вот встретит того самого человека из волшебной сказки. А ведь жизнь, оказывается, далеко не сказка. Но мы продолжаем «спать» в плену сказочных грёз и мечтаний, пока не просыпаемся, хотя многие так и остаются «спящими» (одни – всё ещё по юношеской наивности, другие – уже по взрослой выгодности). Этот сон имел место быть, возможно, потому, что наше поколение в детстве пичкали сказками о невероятно красивой любви, где мужской пол сплошь и рядом представлен в образе принца на белом коне, а главные женские действующие лица – неизменно кроткие и чрезвычайно домашние (я бы даже сказал, ручные) принцессы. Отсюда и привитый комплекс по поводу необыкновенной сущности любви. Нынешние сказки уже не те, и на смену принцам с породистыми конями какого-либо цвета пришли шрекоподобные самцы сомнительной внешности (и окраски) с ослами не менее сомнительного происхождения. Вкупе с ежедневным ожесточением окружающего нас мира. Отсюда и приземлённость и отсутствие детских грёз у сегодняшних юношей и девушек, которым уже некогда впадать в романтические сны. Но я всё равно доволен своей детской наивностью, сформированной на основе тех самых сказок, из которых мы черпали (внимание!) доброту. Спасибо им, а не товарищу Сталину, за наше счастливое детство! Хотя, как оказалось, за этим детством наступили не совсем счастливые зрелые годы, ведь сказки эти погрузили нас в довольно глубокий волшебный сон.

«С милым рай и в шалаше», «За любимым – хоть на край света», «Один кусок хлеба и одна подушка на двоих» – вот только некоторые из романтических грёз, которыми я тешил свой возбуждённый разум в тщетных поисках любви. Довольно клёво, когда искренне веришь во всё это в 20 лет, но когда продолжаешь верить на пятом десятке, то это уже хронический диагноз неисправимого романтика (или идиота – кому как нравится). Особенно если за плечами 17 лет полусчастливого брака и болезненный развод. Хотя вера уже изрядно подорвана: мало кому нравится, когда прерывают их сон, и заснуть снова бывает ох как сложно. А спать всё равно хочется! В моём конкретном случае юношеский романтизм, навеянный детскими сказками, – это своего рода защитная реакция против озлобленности (и озлобляемости) окружающей нас реальности. Хочется верить, что в старости рядом будет не чужой человек, что он будет считать раем твой шалаш, пойдёт за тобой на край света и разделит с тобой кусок хлеба и уже довольно изношенную подушку. И с ним можно будет не только поговорить взахлёб и наперебой обо всём на свете, но и просто помолчать на одной волне (на брудершафт, если хотите). Такая радужная картина – вовсе не самообман, а вполне возможная вероятность, если крепко повезёт. По крайней мере, именно к этому необходимо стремиться, ведь со временем блеск любых хором тускнеет, самая ослепительная человеческая красота увядает и даже несметные богатства теряют смысл, если тебе катастрофически не хватает истинных жизненных ценностей (например, здоровья). Включая родственную душу, возле которой можно погреться. А самообманом нужно считать всю остальную малозначительную мишуру, в том числе и брак не с твоим человеком, пусть и затянувшийся по инерции на долгие годы. Но об этом чуть позже.

Любовь – это всегда двухстороннее движение. Отдавать взамен на то, что получаешь – вот железный принцип, по которому это чувство проверяется на прочность. Я бы сказал больше: это один из тех редких случаев, когда отдавать бывает даже приятнее. Когда необходима твоя кровь или какой-нибудь орган для спасения жизни любимого человека, ты зачастую ни на секунду не задумываешься над ценой той жертвы, которую готов принести. Но в то же время не стоит ассоциировать любовь с жертвенностью, ведь первое чувство подразумевает счастье и радость для двоих, а при втором кто-то что-то теряет. Может, я и не прав, но в моём понимании при полноценной любви происходит соразмерный обмен с обеих сторон. Говоря техническим языком и проводя аналогию с Интернетом, это похоже на симметричный интернет-доступ с одинаковой пропускной способностью даунлинка и аплинка (надеюсь, читатели старшего поколения поймут смысл данного сравнения). Если тебе недодают, ты рано или поздно начинаешь задумываться над этим и чувствовать себя ущемлённым. И в один прекрасный момент перегораешь, как потрёпанная ветром свечка. Не стоит верить сказкам, что тебя любят как-то «по-своему»: этим выражением любовь обычно маскируют чем-то ещё. Любовь одна, и она уникальна в своём роде! Вспомнив знаменитые слова Льва Толстого из «Анны Карениной», «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему», я бы перефразировал их следующим образом: все по-настоящему любящие пары любят одинаково, а любящие по-своему не любят вовсе.