Вердикт двенадцати (сборник)
Шрифт:
Но пока хватит об этом. Вам предстоит выслушать показания, я вызываю свидетелей.
V
Справедливо рассудив, что никто из присяжных не читал Саки [62] , сэр Айки решил не спешить с объяснением прозвища кролика, а сперва дать жюри выслушать показания доктора Ричарда Тейлора с Харли-стрит [63] , который нажил состояние как «нормальный» психолог и только потом подался в психоанализ. Рвение неофита (он искренне считал доктора Фрейда величайшим человеком нашего века) сочеталось в нем с вкрадчивой властностью, которая и сделала его самым модным специалистом. Относительный успех его книги «Мазохизм и международная политика» внушил ему, что
62
Саки (настоящее имя — Гектор Хью Манро, 1870–1960) — английский писатель, мастер рассказа.
63
Улица в центре Лондона, где находятся приемные модных преуспевающих врачей-консультантов.
Сэр Айки буквально обхаживал почтенного доктора. Последний подтвердил, что выслушал все прозвучавшие в зале суда показания, проливающие свет на психологическое состояние юного Филиппа. Изучил и материалы дознания о смерти мальчика. Имел удовольствие обстоятельно побеседовать с доктором Парксом. Сложилось ли у него мнение о психическом состоянии умершего? Да, сложилось. Допускает ли он вероятность того, что мальчик мог задумать отравить свою тетю, как предполагает обвинение? Допускает. Не мог бы доктор Тейлор подробнее объяснить присяжным психическое состояние, в котором, видимо, находился мальчик? Мог бы.
У доктора Тейлора были невыразительные черты лица, но зато блестящая черная шевелюра, зачесанная назад и уложенная с помощью масла. Говорил он так, словно объяснял людям не менее знающим и умным, чем он сам, некий вопрос, с фактической стороной которого им просто не довелось ознакомиться, но в котором они без труда разберутся, как только он сообщит им первоначальные и сравнительно несущественные данные, касающиеся предыстории вопроса. Он постоянно употреблял слова, которые они не совсем понимали («комплекс») или не понимали совсем («травма»); но употреблял он их неизменно в самых простых фразах, составленных в остальном из слов англосаксонского происхождения. И каждый раз у присяжных возникало ощущение, что они его почти поняли, а когда б отнеслись к сказанному с большим вниманием, так поняли бы до конца.
Он описал источники и проявления фетишизма и возможное их влияние на существо дела и пришел к выводу, что в целом непосредственного влияния они не оказали, однако не следует упускать из виду определенные аналогии и модели поведения, правда, лишь как иллюстрации, а не доказательства. Упомянул он и эдипов комплекс, особым движением бровей как бы попросив за это прощения, словно оратор, который, обращаясь к уточненным слушателям, позволил себе употребить старую заезженную цитату. Он напомнил присяжным о том, что в связи со смертью родителей вытеснение эмоций с переносом оных на тетю было бы в порядке вещей. Он не обнаружил очевидных проявлений шизофрении, однако не стал бы полностью ее исключать. С другой стороны, отношения мальчика к кролику неопровержимо свидетельствует о мазохизме ребенка.
Последнее утверждение вроде бы объясняло частичное обожествление Филиппом своего любимца, однако присяжные к этому времени так запутались, что были уже неспособны вникать в тонкости. Как отметила для себя мисс Виктория Аткинс, мальчонка был тронутый — и в этом все дело. Но мистер Прауди вник — и решил, что обнаружил в показаниях свидетеля защиты одну брешь, которую можно превратить в зияющую пробоину. Он воспользовался этой возможностью, как только дошло до перекрестного
— Вы говорили, доктор Тейлор, что поведение Филиппа Аркрайта свидетельствует о его мазохизме?
— Да, говорил.
— Вы показали, что из этого и следует исходить при оценке его поведения, не так ли? Возможно, я выражаюсь не как специалист, не на языке точных терминов, но, надеюсь, меня хотя бы можно понять.
— Да, полагаю, вы более или менее верно изложили суть мною сказанного.
— Насколько я понимаю, мазохизм — это нездоровое желание подвергать самого себя страданиям?
— «Нездоровое» — спорное определение. Вы можете определить, что такое здоровая психика? Я лично не могу, хотя у меня, смею надеяться, немалый опыт. Если, однако, вы замените это определение на «патологическое», я соглашусь с вами.
— Хорошо, пусть будет «патологическое». Это не меняет того, что я хочу сказать. По вашим словам, мальчик хотел, чтобы над ним властвовали, чтобы его подавляли, причем до такой степени, что стал поклоняться кролику. — Тут мистер Прауди всем своим тоном выразил презрение нормального человека к подобной галиматье; он воздел брови, как бы приглашая присяжных присоединиться и тем самым выказать элементарный здравый смысл. — Возможно, возможно. Мне, однако, хотелось бы знать, как увязать выдвинутую вами гипотезу с дальнейшим развитием событий. Сэр Изамбард предположил — именно предположил, поскольку доказательств как не было, так и нет, — что мальчик задумал отравить свою тетю, но по ошибке сам отравился. Этого не сделает мазохист — человек, который стремится к тому, чтобы ему причинили боль. Это поступок лица, во всех отношениях противоположного мазохисту. На вашем профессиональном языке, доктор Тейлор, — не такие уж мы в суде и безграмотные (ирония мистера Прауди заставила доктора слегка покраснеть) — на языке среднего психолога это поступок садиста. А садизм — полная противоположность мазохисту, не правда ли, доктор?
— Данное психическое состояние, — ответил доктор Тейлор, не пытаясь скрыть раздражения, — вам следовало бы назвать амбивалентным. — Мистер Прауди всплеснул пухлыми ручками, как бы отметая самую мысль о том, что способен употребить подобное слово. — Феномен мазохизма крайне легко переходит в феномен садизма. Подобный переход не только не осложняет моих рассуждений, но составляет их сущность. Сожалею, если я высказался не совсем понятно.
— Именно так и было. Могу я попросить вас в одной фразе и, по возможности, понятно изложить вашу точку зрения на психическое состояние Филиппа?
— Разумеется. Он был латентным садо-мазохистом, — отчеканил доктор Тейлор с видом бомбардира, выстреливающего из «Большой Берты». [64]
Следом дал показания мистер Гендерсон. Он говорил строго по делу, и мистер Прауди избавил его от перекрестного допроса. Свидетель опознал голубую книжку. Это сборник рассказов Г. X. Манро, писавшего под псевдонимом Саки. Он обнаружил ее в гостиной на нижней полке, откуда ее вполне мог достать одиннадцатилетний ребенок. Книгу явно читали. В ней имеется рассказ под названием «Средний Ваштар».
64
Крупнокалиберная немецкая пушка времен первой мировой войны.
Тут сэр Айки сам взял книгу в руки. Он не собирался позволить секретарю суда зачитать рассказ. Впервые за время разбирательства он был намерен прибегнуть к своему «органному» голосу. Мистер Рамзей Макдональд стал премьер-министром в основном благодаря своему голосу, а у сэра Айки голос был примерно такой же. Так неужели он, сэр Изамбард, не сумеет аналогичным способом добиться оправдания какой-то незначительной женщины?
— Эта книга, — обратился он к присяжным, — будет вручена вам для изучения, но сперва я бы хотел, с позволения суда, зачитать вам вслух небольшой рассказ, из которого Филипп Аркрайт взял имя для кролика.