Верховный король
Шрифт:
— Доли,—горячо воскликнул Тарен,—ты единственный, кто может помочь нам сейчас. Не отправишься ли ты в лагерь Охотников? Разузнай все, что сумеешь, об их планах. Я знаю, как ты себя чувствуешь, делаясь невидимым, но...
— Невидимым! — вскричал карлик, сжимая кулаки.— Я ждал, что рано или поздно до этого дойдет дело. Так всегда бывает! Добрый старый Доли! Сделайся невидимым! Но я не уверен, что сумею сделать это еще раз. Уж очень я старался забыть, как это делается. И у меня болят от этого уши. Лучше уж я набью свою голову шершнями и осами! Нет, нет, это даже не обсуждается. Проси все, что хочешь,
— Добрый старый Доли,— улыбнулся Тарен,— я так и знал, что ты согласишься.
Немного еще поломавшись и поизображав отчаянное нежелание превращаться в невидимку, которое не обмануло никого, кроме разве него самого, карлик тряхнул своими темно-красными волосами и согласился. Доли зажмурил глаза, глубоко вздохнул, как будто собирался нырнуть в ледяную воду, и, задрожав полупрозрачным маревом, исчез из виду. И если бы не приглушенное ворчание раздраженного карлика, Тарей посчитал бы, что Доли уже давно нет рядом. Только слабый шорох гальки, осыпающейся под невидимыми ногами, подсказал Тарену, что карлик вышел из тоннеля и двинулся в сторону притаившихся врагов.
Войско Красивого Народа заняло наблюдательные посты, расположившись широким полукругом на под-i iynax к тоннелю, где их острые глаза и чуткие уши могли уловить любое неясное движение или тревожный жук. Тарен был просто изумлен, насколько эти маленькие воины могли быть незаметными, неслышными и i повно бы невидимыми, как Доли. Их белое одеяние де-жию их похожими на покрытые ледяной коркой камни или присыпанные снегом кочки, освещенные только что выглянувшей из облаков луной. Всадники Коммо-гов дремали, прижавшись к своим лошадям, чтобы хоть немного согреться. Глю свернулся клубком неподалеку. Под навесом тоннеля, прислонившись спиной к каменной стене, сидел Ффлевддур. Одна рука его лежала на арфе, другая покоилась на шее растянувшейся рядом и мирно мурлыкающей Ллиан.
Закутавшись в плащ, Тарен все еще безотрывно и с надеждой глядел на крутой склон горы, где накануне вспыхнул сигнальный свет Эйлонви.
— Она жива,— шептал Тарен.— Жива, жива,— бормотал он вновь и вновь, и сердце его билось сильней, когда он произносил эти два слова.
Гурджи наверняка должен быть с ней, в этом Тарен почему-то был уверен. Они выжили, они спаслись, твердил он себе. В холодном воздухе послышался ясный протяжный вой волка. Доносились и еще какие-то звуки, похожие на чьи-то голоса, но он не придал им никакого значения, захваченный мыслями об Эйлонви и своем лохматом друге.
Прошло не менее половины ночи, когда вновь появился и проявился, стал видимым Доли. Слишком возбужденный и взволнованный, чтобы жаловаться на жужжание и боль в ушах, карлик кивком дал понять, чтобы Тарен и Ффлевддур следовали за ним. Приказав всадникам быть настороже, Тарен поспешил за приятелями. Воины Красивого Народа уже длинными рядами семенили за Доли, по-прежнему молчаливые и неслышные, как снежные тени.
Поначалу Тарен решил, что карлик хочет отвести их прямо в лагерь Охотников. Но вместо этого, немного не доходя до вражеского лагеря, Доли свернул в сторону
и стал карабкаться по склону на крутой холм, высоко поднявшийся над ущельем.
— Охотники все еще здесь,— приговаривал Доли, задыхаясь от быстрого подъема.— Но они застряли не по своей воле. У нас есть друзья,
— Они убили кого-то из Охотников? — нахмурился Тарен.—Но тогда каждый из оставшихся стал вдвое сильнее! .
— Так оно и есть, вероятно,—ответил Доли.—но медведи и волки справятся с ними лучше, чем мы. Не думаю, что Охотники решатся напасть на нас сегодня ночью. Они боятся зверей и останутся в ущелье до утра. А я только этого и жду. Мне кажется, я кое-что придумал.
К этому времени они уже добрались до вершины холма и подошли к краю скованного льдом озера. Берег его обрывался крутым отвесным утесом, с которого недвижно падал заледеневший и сверкающий под луной водопад. Бесчисленными пальцами огромного кулака нависали над склоном гигантские сосульки, будто бы сжимая чашу озера в ледяной руке. Река из тяжелого застывшего серебра стекала, изгибаясь, вниз к ущелью, где нашли прибежище Охотники. Тарен заметил их костры, мерцающие в темноте, словно мрачные глаза чудовищ. Ему показалось, что среди камней и низкорослых кустов чуть повыше того места, где он стоял, шевелятся призрачные тени и мелькают чьи-то быстрые тела. Вероятно, это и были волки и медведи, о которых говорил карлик.
— Вот,— сказал Доли.—Что вы об этом думаете?
— Что я думаю? — рассердился бард.— Я думаю, что это ты, а не я растерял свои мозги в руднике. Ты тащил нас за собой, мы карабкались на такую верхотуру! И для чего? Не самый подходящий момент, чтобы любоваться красотами природы!
Карлик упер руки в бока и окинул Ффлевддура возмущенным и презрительным взглядом.
— Иногда я с удовольствием бы припомнил слова короля Эйддилега о вас, людях. Ты что, не видишь дальше собственного носа? Вообще ничего не видишь? Мы же почти над этими разбойниками! Всколыхни озеро! Освободи водопад! Пусть он льется вниз! Прямо на лагерь Охотников!
У Тарена перехватило дыхание. Сердце его забилось надеждой. Но в следующее мгновение он покачал головой.
— Затея слишком рискованная и почти невозможная. Скорее лед увлечет нас вниз, чем мы его разрушим.
— Тогда мы растопим его! — вскричал карлик.— Срезайте ветви, кусты, рубите деревья! Все, что может гореть. Там, где лед слишком толстый, его надо раскрошить. И не отчаиваться! Сколько раз можно напоминать вам: вы имеете дело с Красивым Народом!
— Неужели это и в самом деле возможно? — прошептал Тарен.
— Стал бы я предлагать, если бы не был уверен! — фыркнул карлик.
Ффлевддур восхищенно присвистнул.
— Твой ум больше тебя, старина! Клянусь Великим Белином, если бы нам удалось растопить водопад или расколоть лед, мы избавились бы от этих злодеев раз и навсегда!
Доли больше не слушал барда. Он быстро и отрывисто отдавал команды воинам Красивого Народа, которые тут же вытащили свои топоры и с невероятной скоростью принялись крушить и кромсать кусты и деревья, выкорчевывать подлесок и нестись с огромными охапками дров к озеру.