Верная Рука
Шрифт:
— Чтобы привести подмогу!
— Ах, вот оно что! Ты сможешь хотя бы найти то место, где на вас напали?
— Да.
— Ну, тогда можешь ехать с нами.
— Можно я возьму оружие индейцев?
— Да. Возьми себе еще и лошадь. А твою мы отпустим, она слишком истощена и будет нам только помехой.
Были выбраны три лучшие лошади, остальных трех отпустили. И маленькая кавалькада двинулась в путь.
Они скакали на север, в сторону Рио-Пекос. Сначала путь пролегал по открытой прерии, а затем перед ними возникла зубчатая стена сьерры с поросшими лесом вершинами. Они ехали через долины и ущелья и под вечер
— Хау! — воскликнул индеец, ехавший впереди.
— В чем дело? — спросил немец.
— Смотри!
Медвежье Сердце вытянул руку и показал вниз.
Там расположилась лагерем группа индейцев, среди которых можно было заметить пленников. Немец достал из кармана небольшую подзорную трубу, настроил ее и поднес к глазам.
— Что видит мой белый брат?
— Сорок девять команчей.
— Пфф! — презрительно бросил индеец.
— И шестеро пленных.
— А женщины среди них есть?
— Да, их двое.
— Мы освободим их!
Эти слова вождь апачей произнес таким спокойным тоном, как будто для него было давно привычным делом расправляться в одиночку с целой сворой команчей.
— Вечером? — спросил немец.
— Да.
— Но как?
— Так, как подобает вождю апачей! — гордо ответил Медвежье Сердце.
— Я с тобой. Эти сорок девять команчей не могут выставить сотню часовых.
— Нам нужно спрятаться.
— Почему? — не понял вакеро.
— Ты что, хочешь, чтобы тебя заметили? — ответил Хельмерс.
— Нет, но здесь они никак не смогут нас увидеть!
— Возможно, что кроме тебя удалось спастись еще кому-то. Значит, команчи их тоже преследовали. И теперь, возвращаясь из погони, они вполне могут заметить нас. Держи лошадей, а мы вдвоем пока постараемся замести наши следы.
Они возвратились на некоторое расстояние назад по тому пути, которым ехали сюда, чтобы сделать невидимыми отпечатки лошадиных копыт. Затем в густом кустарнике было найдено подходящее убежище, где они и спрятались вместе с лошадьми.
Село солнце. Вечер сменился темной ночью, а в укрытии все еще не наблюдалось никакого движения. Лучшим временем для вылазки было время после полуночи.
— Ну, придумал, как нам действовать? — спросил немец индейца.
— Да, — ответил тот.
— И как же?
— Так, как действуют храбрые мужчины! Ты можешь бесшумно убить часового?
— Конечно!
— Отлично. Тогда подкрадемся к команчам, перережем путы у пленников и скроемся вместе с ними.
— На лошадях, конечно же?
— Да.
— Тогда пора начинать. Чтобы подобраться к ним, потребуется немало времени.
— А этот пастух останется здесь? — спросил индеец.
— Да, он будет держать лошадей.
— Где он будет ожидать нас?
— Там, откуда мы в первый раз увидели команчей. Нам этого места не миновать, ведь мы в любом случае должны возвратиться к Рио-Гранде.
— Тогда начинаем!
Ознакомив мексиканца с планом действий, они взяли оружие и покинули укрытие.
Внизу, в долине, горел один-единственный сторожевой костер, вокруг которого лежали спящие команчи, а рядом с ними — связанные пленники. Часовых надо было искать за пределами этого круга. Когда оба они достигли долины, Медвежье Сердце сказал:
— Я поеду налево, а ты — направо.
— Хорошо. В любом случае сначала освободим
И они расстались, разойдясь в разные стороны.
Хельмерс обходил лагерь команчей с правой стороны. Разумеется, двигался он не в полный рост, а так, как это обычно делают в прерии: ложатся на землю и медленно, осторожно и бесшумно, как змея, ползут вперед. При этом необходимо учитывать направление ветра, иначе лошади, почуяв постороннего, выдадут его своим тревожным храпом.
Именно так и действовал Хельмерс. Двигаясь вначале по широкой дуге, он постепенно сужал ее, пока, наконец, не заметил темный силуэт человека, медленно отмерявшего шаги вперед и назад. Это был часовой, и Хельмерс с величайшей осторожностью стал приближаться к нему. К счастью, ночь была темная, а костер светил слишком слабо. Он подобрался к часовому на расстояние пяти метров, затем молниеносно вскочил и набросился на него сзади, так крепко обхватив левой рукой горло индейца, что тот не в состоянии был произнести ни звука, и правой рукой вонзил длинный охотничий нож ему в грудь. Часовой моментально обмяк и рухнул на землю, не испустив ни единого стона или вздоха.
Примерно через четверть часа Хельмерс подобным же образом обезвредил еще одного часового, после чего столкнулся лицом к лицу с вождем апачей, который, зайдя с левой стороны, также успел уничтожить двоих команчей.
— А теперь — женщины! — шепотом сказал индеец.
— Только осторожнее! — напомнил Хельмерс.
— Вождь апачей смел, но осмотрителен. Вперед!
И они абсолютно бесшумно стали подбираться сквозь густую траву к едва горевшему костру. Женщин легко было распознать в темноте по светлой одежде. Хельмерс первым дополз до цели и наклонился к одной из них. Несмотря на темноту, он заметил, что женщина лежит с открытыми глазами и наблюдает за ним.
— Не пугайтесь и ведите себя тихо! — прошептал он. — Только после того, как я освобожу вашу подругу, вы должны бежать за мной к лошадям.
Она поняла его. Обе женщины лежали рядом. Руки и ноги у них были связаны. Немец перерезал ремни, которые глубоко впились им в кожу.
Заметив, что Хельмерс занялся освобождением женщин, вождь апачей двинулся к остальным пленникам. Их было четверо, и они лежали тут же, поблизости. Оказалось, что и они не спят. Достав нож, индеец стал перерезать ремни, которыми они были связаны. Он успел освободить двоих мужчин, как вдруг вблизи них поднялся с земли один из команчей, видимо, почуявший в полусне что-то неладное. И хотя Медвежье Сердце тут же подскочил и ударил его ножом в грудь, смертельно раненный индеец успел подать голосом громкий сигнал тревоги.
— Скорее к лошадям! За мной! — крикнул вождь апачей, молниеносными движениями перерезая ремни на руках и ногах двоих оставшихся пленников.
Они вскочили с земли и бросились бежать.
— Скорее, ради Бога, скорее! — кричал немец.
Схватив женщин за руки, он потащил их прочь, но ноги пленниц так затекли от тугих ремней, что едва повиновались им.
— Вождь! — в отчаянии воскликнул немец.
— Здесь! — отозвался индеец.
— Скорее сюда!
Через мгновение индеец был рядом с ним. Он подхватил одну из женщин на руки и побежал дальше. Хельмерс понес на руках вторую. Они вскочили в седла, подтянули наверх женщин, перерезали лассо, которыми были привязаны животные, и помчались прочь.