Верни мне сына
Шрифт:
«Но ведь все совсем не так!» — кричу я внутри, снова всхлипываю от обиды, и слеза капает прямо на кофточку Дани.
Никогда прежде в нашем доме не было таких гулянок, спиртного, не было измен, криков и скандалов. Я вкладываю в сына всю душу, берегу его, как самое ценное, что есть в моей жизни, схожу с ума, если он ушибется или поранится.
Глядя на него мокрыми глазами, вспоминаю, как его маленькие пальчики впервые сжали погремушку, как он первый раз перевернулся на животик, как первый раз пополз. Как я сидела
— Ну, давай, малыш, делай шажочек, иди ко мне, иди мой сладкий.
И Даня сделал первые шаги.
Я так радовалась тогда, что не передать словами.
От всех этих добрых воспоминаний мои соленые губы трогает улыбка, но стоит только подумать, что ждет нас дальше, прерывисто выдыхаю.
— Разве мы сможем жить друг без друга? — шепчу я, гладя по маленькой ножке.
В дверь номера стучат. Накрываю спящего сына одеялом, на цыпочках иду к двери.
— Я принесла вам чистые полотенца, — говорит девушка в форме горничной и с бейджиком на груди «Ольга».
Отойдя с порога, прижимаю палец к губам.
— Ребенок спит, — шепотом сообщаю я.
Девушка кивает, как мышь крадется в ванную комнату, озирается на кроватку.
— Какой славный, — выйдя из ванной, улыбается она и переводит на меня взгляд. — Это ребенок Дениса Алексеевича?
«Видимо, все уже в курсе», — замечаю я и киваю девушке.
Снова взглянув на Даню, она вздыхает и произносит фразу, говоря нисколько мне, сколько себе.
— Дай бог, мальчишка вырастет не таким тираном, как его отец…
Я вытаращилась на нее во все глаза.
— Что вы имеете в виду?
Горничная, словно ляпнув что-то не то, выдавливает на лице глупую улыбку.
— Простите, мне нужно работать, — быстро говорит она и шагает к двери.
Я хватаю ее за локоть. Сердце бьется как сумасшедшее, внутри все всколыхнулось от ее слов.
— Тираном? Вы сказали тираном, да? Я ведь слышала, — шепчу я, глядя в ее испуганные глаза. — Какой он человек? Мне это очень важно, поверьте, — и я крепче сжимаю ее локоть.
Девушка выдыхает, косится на дверь, потом переводит взгляд на левую руку и загибает рукав.
— На прошлой неделе схватил меня так сильно, что чуть руку не оторвал, — обиженно говорит она.
Я с ужасом смотрю на несколько маленьких синяков, похожие на следы от пальцев, поднимаю на нее оторопелый взгляд.
— Это он вас?
— Угу… — качает она головой. — Забыла поменять белье в номере-люкс и получила за это сполна. Думает, раз у него карманы набиты деньгами, значит, ему все можно…
Она расправляет рукав и, прикладывая руку к груди, тараторит:
— Только ради бога не говорите ему о том, что я рассказала. Хочу спокойно доработать до увольнения.
— Вот это да… — отпуская ее локоть, я ошарашенно мотаю головой. — Неужели он поднимает руку на девушек?
— Еще как поднимает, — злобно шепчет горничная. — Всем тут разгона дает. Знаете, какая у нас здесь текучка? Это только с виду он кажется уравновешенным, а на сомом деле — деспот! Дьявол воплоти этот Денис Алексеевич! — выплевывает она его имя, как будто оно режет ей язык. — Издевается над нами, как только ему вздумается. А если выпьет, то вообще ку-ку, — крутит она пальцем у виска.
Снова бросает взгляд на кроватку и набирает полную грудь воздуха.
— Надеюсь, хоть мальчонка от него не пострадает… — выдыхает девушка. — Советую вам не оставлять его наедине с ним, — подытоживает она, и похлопав меня по плечу, выходит за дверь.
Я хватаюсь за голову, впиваюсь пальцами в волосы, и начинаю мерить шагами номер.
«Ни за что не позволю забрать ему Даню! Ни за что на свете! — решительно твержу себе я. — Вот только как быть? Куда нам бежать?»
Трясущимися руками достаю телефон, открываю интернет, захожу на сайт автовокзала и ищу билеты на автобус «Москва-Менделеево*».
Уедем к бабушке. Надеюсь, там это деспот нас не найдет.
*Менделеево — поселок, расположенный в сорока километрах от Москвы.
Глава 11
Эля
— ...Дени-и-и-с, — машу я перед его глазами. — Я говорю, потанцуем? — И киваю в сторону танцпола, на котором пляшут гости Зары.
Словно возвращаясь из глубоких размышлений, он трет рукой лицо, убирает со стола локти и переводит взгляд на меня.
— Ты же знаешь, что из меня так себе танцор, — натянуто улыбается Денис. — Иди, оторвись с друзьями, — подмигивает он.
Я решаю остаться за столом. Как бы не было сложно, но сейчас я просто обязана преодолеть себя и сделать вид, что поддерживаю его.
Знаю: он очень надеется, что этот мальчишка окажется его сыном. Стоит только вспомнить все его разговоры о детях.
Уже жалею, что была так категорична в этом вопросе. Лучше бы пообещала родить. По крайней мере, он бы знал, что после свадьбы у нас будут дети.
И тогда не вцепился бы клещами в этого мальчонку…
— Переживаешь, что тест не выявит отцовство? — Я участливо заглядываю в его лицо и провожу рукой по рельефной спине. — Но ведь ты сам говорил, что мальчишка — твоя копия, — улыбаюсь я и ободряюще пробегаюсь пальцами по его плечу. — Значит, выше нос, папочка!
Денис вздыхает и переводит на меня уставший взгляд.
— Спасибо, милая, — печально улыбается он и крепко сжимает мою ладонь.
По пути на день рождения Зары я поговорила с ним. Дала понять, что ничего не имею против ребенка. А мой всплеск ярости, который случился в его кабинете, вызван лишь тем, что я узнала обо всем из сплетен.