Верность в Тени
Шрифт:
– Тебе следовало надеть пальто, - бормочет он.
– Я не понимаю, почему девушки игнорируют основные потребности.
– И испортить этот наряд? Ни единого шанса.- Уголки моего рта приподнимаются, и я прижимаюсь к его боку.
– Ты можешь согреть меня. Твой темперамент достаточно горяч для нас обоих, ворчун.
Он напрягается, затем неохотно обнимает меня за талию. Мгновение спустя он притягивает меня ближе, так что наши бока соприкасаются, окутывая меня своим пряным ароматом. Клянусь, он опускает нос к моим волосам, вдыхая. Это правильно, когда я в
– Это непрактично.
Моя ухмылка становится шире.
– Тише, ворчун.
За пределами общежитий Рен и Джуд закурили сигары, свисающие с их пальцев, и с безжалостным выражением лица. Они останавливают взгляд на твердой руке, обнимающей меня за талию, и обмениваются удивленными взглядами. Леви останавливает нас и оглядывается на Роуэна и Колтона, которые шепчутся друг с другом, следуя за нами.
– Холодно, мисс Вонн?
– Рен спрашивает насмешливым тоном, который заставляет Леви напрячься еще больше.
– Никогда. Этот просто любит обниматься.- Рен смеется над моей бойкой репликой, а Леви качает головой. Он не позволяет мне отойти от него, когда я переношу свой вес.
– Так это похоже на вечеринку на полу?
– Ты увидишь, - говорит Джуд.
– Ты собираешься войти в нашу собственную злую версию Страны чудес.
Леви двигается так незаметно, что я едва замечаю это, перемещаясь передо мной. Защитное движение читается громко и ясно для его друзей. Золотисто-карие глаза Джуда поблескивают в янтарном свете старинных ламп, зажженных снаружи общежитий, когда он бросает на меня один из своих непроницаемых взглядов. Он приподнимает бровь, уголки его рта изгибаются в загадочной ухмылке чеширского кота.
– Внутри действуют те же правила, что и в Гнезде, - объявляет Рен.
– Не связывайся ни с кем, кроме одного из нас. И если ты хоть словом обмолвишься кому-нибудь о том, что видишь внутри, тебе не понравятся последствия нашего предательства.
Линия плеч Леви напрягается, но на этот раз он не встает между мной и своими друзьями, поворачиваясь на каблуках, чтобы посмотреть на меня сверху вниз. Четверо из них наблюдают за мной, каждый с разной степенью своей темноты, влияющей на их поведение — хаотичный Колтон, контролирующий Рен, зловещий Джуд и Леви? Его едва скрываемая враждебность смешивается с намеками на похоть каждый раз, когда его внимание приковано ко мне. Это манящая, пьянящая смесь, которая заставляет мое сердце биться быстрее.
Я наклоняю голову.
– Не нужно так драматизировать. Я знаю, что вам, ребята, это нравится, но это уже перебор.
Рен весело ухмыляется, а Леви закатывает глаза. Роуэн гордо улыбается мне.
– Что, если кто-нибудь выложит мои фотографии в Интернет?
– Я не заметил, чтобы кто-нибудь делал это по дороге сюда, слишком опасаясь парней, но это обязательно произойдет. Куда бы я ни пошел, люди фотографируют меня, как будто я экзотическое животное, которое они хотят задокументировать. Я ждал, когда упадет другая туфля, когда мои родители замолчат, но если меня увидят на улице, они могут связаться со мной.
– Я не прячусь.
– Мы этого не хотим. Мы рассчитываем на то, что люди будут публиковать посты.
– Колтон со зловещей ухмылкой поворачивает шею из стороны в сторону, поднимая телефон.
– Я хочу знать, кто обращает на это внимание. Это может заставить твоих родителей высунуть головы из ла-ла-лэнда. Ты не появлялся больше недели, и в Интернете о тебе не было ни слуху ни духу, кроме того, что я писал твоим профессорам по электронной почте. Я хочу знать, что произойдет, когда ты это сделаешь.
– Так я действительно здесь в качестве эксперимента?
Я не должен быть слишком шокирован — эти мальчики действуют по своим собственным планам. По крайней мере, мои инструкторы по танцам не думают, что я сошла с ума.
Колтон пожимает плечами.
– Картошка, по-та-то. Его глаза скользят вверх и вниз по моему телу.
– Очень сексуально.
С низким, яростным шумом Леви отступает в мою сторону, и я вдыхаю пьянящий аромат кожи и пачули. Он говорит одно, но его действия совершенно противоположны, как будто его тело не догнало его мозг, и он ничего не может с этим поделать. Ощущение хлыста возвращается, и я хмурюсь. Если он хочет иметь право продолжать это делать, ему нужно сделать меня своей, а не отталкивать меня.
– Давай проигнорируем ту часть, где ты назвал меня картошкой, - говорю я.
– Ты будешь в безопасности, - обещает Роуэн.
– Никто не позволит, чтобы с тобой что-то случилось. И это может привести к большему количеству ответов о том, кто напал на вас.
Я поджимаю губы, обдумывая это. Ответы приведут к следующему шагу и завершению. Я хочу этого все больше и больше с течением дней.
Я встречаюсь с темным взглядом Леви. “Тогда ладно. Я весь твой.” Я имею в виду нечто большее, чем просто приманку для них, бросая ему вызов взять то, чего мы оба хотим больше. Его внимание падает на мои губы при тихом шепоте, украденном ветром.
– Мы можем войти? Это портит настроение. Я хочу танцевать.
Уголки губ Леви резко приподнимаются, и он бросает быстрый взгляд на каждого из своих друзей.
– Пусть воцарится хаос.
От дымчатого шороха, который ощущается как ласка для моей кожи, мое сердце сжимается с глубокой пульсацией, покалывание пробегает по моей коже. Это не имеет никакого отношения к холоду.
– Давай, Айлз.
Колтон разрушает чары, беря меня за руку и оттаскивая от Леви с рвением ребенка, которому нужно показать новый трюк.
– Теперь я могу показать вам эту сексуальную установку — все это результат моего вдохновения.
Его слова как в тумане, пока я избавляюсь от реакции на слова Леви. Он объясняет логистику, пока ведет меня вниз по ступенькам, мимо пугающе выглядящего парня, стоящего на страже, и в переполненную комнату. Регистрация столов с карточными играми и покерными фишками занимает минуту.
Рен и Леви держат парня между собой, ведя его через другую дверь в затемненную комнату. Роуэн следует за ними и закрывает за собой дверь.