Вернуть себе удачу
Шрифт:
Но и навязываться она не станет.
После недолгих поисков Сэмми обнаружила гостиную. Помещение было обставлено предельно просто. Круглая люстра с рассеянным мягким светом. Огромная плазменная панель на стене, а напротив — вместительный кожаный диван. Узкий шкаф с книгами, низкий журнальный столик. Шкура какого-то животного — огромная, надо сказать, — небрежно брошенная по центру комнаты. Зато окно было огромным. Оно выходило в сад…
Сэмми села на диван, бросила сумку рядом.
Прислушалась.
Видимо,
Но как ей вызывать такси, если она не знает адреса?
Сэмми подтянула колени к подбородку, обхватила их руками. Глаза сами собой начали слипаться.
Она потрясла головой, потеребила мочки ушей. Помогло, но на очень короткое время. А потом ее снова начинало клонить в сон.
В конце концов Сэмми решила, что бороться с собой — занятие бесперспективное. К тому времени как Коннор извлечет свое усталое тело из-под душа, она вполне может немного подремать. Сэмми уронила голову на подлокотник дивана, свернулась клубочком. В доме царила тишина. Через мгновение Сэмми уже спала как убитая.
Коннор вошел в гостиную. Он был свежевыбрит, зато его голова была мокрой и растрепанной. Впрочем, это ему даже шло. На нем были простая льняная некрашеная рубашка и свободные штаны. Он был босиком.
Склонившись над Сэмми, он осторожно потряс ее за плечо.
Она заворочалась во сне и ответила неразборчивым бормотанием.
Коннор повторил попытку, но она оказалась еще менее убедительной.
Он улыбнулся и выпрямился.
8
За окном шумел дождь.
Его мощность усиливалась, шум нарастал. Окно было приоткрыто. Через некоторое время дождь по-настоящему забарабанил по подоконнику.
Сэмми медленно открыла глаза. Она не понимала, где она.
Проведя руками по телу, она обнаружила, что полностью одета — так было и тогда, когда она засыпала в гостиной. А вот комната была ей незнакома. Сэмми лежала на широкой кровати под мягким пледом.
Сбросив с себя плед, рывком спустив ноги на пол, она подскочила. За окном было совсем темно. Интересно, сколько времени она проспала? И где Коннор? Наручные часы показывали начало третьего.
Кое-как поправив покрывало, она вышла из комнаты.
И обнаружила, что спала на втором этаже. Неслышно ступая по ступеням, она принялась спускаться вниз…
Коннор
— Привет, — сказала Сэмми, замирая на пороге.
— Привет, — отозвался Коннор.
Вот теперь он являл собой картину полного умиротворения и расслабления. Закинув босые ноги на журнальный столик, он просматривал какой-то увесистый фолиант с яркими фотоиллюстрациями. На столе перед ним стоял круглый пузатый бокал с янтарной жидкостью.
— Садись, если хочешь, — сказал он.
Сэмми хотела было устроить скандал по поводу того, что Коннор не разбудил ее. Но она вдруг почувствовала, что ее покинули остатки сил и раздражения. Словно она была шариком, из которого выпустили воздух, и шарик, вместо того чтобы стремиться вверх, к потолку, безвольной резиновой тряпочкой распластался на полу…
Но формально вопрос оставался невыясненным.
— Почему ты… — начала Сэмми.
Коннор подхватил:
— Не разбудил тебя?
Она кивнула.
— А должен был? Не в моих правилах будить людей, которые не желают просыпаться. Откуда я знаю, насколько ты бываешь невменяемой, когда такая сонная? Еще назовешь таксисту неправильный адрес. Или он воспользуется твоей беззащитностью…
— Моей беззащитностью?! — возмутилась Сэмми.
— Не важно. Я просто решил дать тебе хорошенько выспаться. Вдруг ты такая нервная из-за простого переутомления? Бесконечная работа не приводит ни к чему хорошему. Ты еще не сидишь на антидепрессантах?
— На антидепрессантах?! — снова возмутилась Сэмми.
— Ну да. Разумеется. На чем же еще…
— Ты тоже работаешь как сумасшедший. Даже не понял, что уже наступил вечер пятницы.
Коннор поднял указательный палец.
— Между нами большая разница, Сэмми. У меня есть вечера и законные выходные, и я использую их по назначению. А ты нахватала заказов на полгода вперед. Работаешь каждую свободную минуту. Я прав?
— Да. Но, видишь ли, у меня нет своего бизнеса. И обо мне некому позаботиться… кроме меня самой!
Как только у нее вырвались эти слова, Сэмми тут же пожалела: зачем она это ляпнула? Теперь Коннор подумает, будто она не нашла способа нелепее, чтобы напроситься на примирение.
Коннор как будто не слышал этих слов.
— Что будешь? Есть, пить? Хочешь чаю? — спросил он.
— Разве ты уже не собираешься отправить меня домой?
— Ты бы знала, как мне не хочется делать лишние телодвижения… Даже открывать дверь и выпускать тебя за ворота. По крайней мере, до утра.
— Вот как?