Вернуться до катастрофы

Ильина Ирина Игоревна

Идти становилось тяжелей с каждой минутой. Он ощущал такую тяжесть на спине, будто там висел ранец, набитый кирпичами. Он попытался расправить плечи и хлопнул крыльями, порвав майку. Факт, что за спиной не что-то чужое, а его собственные крылья, поверг его в шок. Он сел. Почувствовал себя несчастным, всеми брошенным мальчиком, как когда-то в детстве, когда мать задерживалась на работе, а отец дежурил в части. Он очень устал и проголодался. Достал рыбу, сел на сухое место и принялся есть.

Память услужливо подсунула самые неприятные воспоминания. Ссора с матерью. Она требовала, чтобы он поступил

в институт. Закатила истерику, вдруг рассказала идиотскую историю про гадание и цыганку. Как она не хотела, чтобы он шел служить! Как она боялась армии. Сейчас Сергей сомневался, что история была идиотской. Он себя уже считал идиотом. Где-то в глубине души поселилась крамольная мысль - не выберется отсюда!

Цыганка. Ему было пять лет. Они с мамой гуляли в парке. Прошло месяца два, как погиб отец. Мама в темном платье с траурным ободком на голове. Сергей с тех пор ненавидит темные одежды и ободки на женщинах. Запомнил. Вокруг - буйное цветение акации, сладкий запах томил даже его маленького и несмышленого. Он что-то взахлеб рассказывал. Она смеялась в ответ, кажется, впервые за два месяца. Мамин смех вдохновлял, и Сергей что-то придумывал и накручивал в своем рассказе. Сейчас он точно знал, все врал, лишь бы она не плакала. И вдруг эта тетка в цветастой широкой юбке, кофте с оборками и нашитыми блестяшками. На голове - темно-красный платок, с позвякивающими по краю монетками. Тогда Сергей не понял, что цыганка говорила матери. Он разглядывал тетку. Мать сняла все кольца, вынула из ушей серьги, даже кулончик с шеи сняла. Все отдала цыганке. Та требовала и обручальное кольцо, но тут мать стояла на своем. Сергей запомнил:

– Нет, это память о муже.

И еще, ответ цыганки:

– В восемнадцать, в армии, отправится к отцу, - и как исчезла. Вместе со всеми материными украшениями.

Отец был военным и погиб на учениях. Поэтому мать не разрешила поступать в военное училище. Вот он и встал на дыбы - никуда не пойду учиться! Или армия, или военное училище.

Он чуть не подавился, вспоминая, как мать ему сказала перед воротами военкомата:

– Знай, ты - единственное, что держит меня в жизни. Если что с тобой, я не переживу. Моя жизнь в твоих руках.

У Сергея защемило сердце. Он не имеет права не выжить. Обтерев пальцы о траву, сложил остатки рыбы, завернул в гимнастерку и пошел дальше.

А память продолжала. Он потрогал пальцем шрамик на лбу. Сейчас почти невидимый. Но тогда мать летела, перепрыгивая через две ступеньки. Он играл с ребятами во дворе и свалился с качелей. Даже не заревел. Она как-то почувствовала. Ничего страшного. Как она теперь? Что с ней будет, если он не выберется? Эти крылья! Может, он умер? Сергей прислонился спиной к холодной влажной стене пещеры. Ущипнул себя за ногу. Больно. Нет, он жив и выберется отсюда. Во что бы то ни стало! Он не имеет права оставить мать. Пусть даже с крыльями, но он вернется!

Глава тринадцатая

Непогода

Аглая читала. Она часто брала книги из своей библиотеки. Благодаря "дарам вечности", ее библиотека

занимала весь соседний дом. У себя же она выделила просторную комнату и назвала ее "читальней". При свете тусклой лампочки Аглая сидела за круглым столом на неудобном стуле с высокой ровной спинкой. В библиотеке все кресла и диван она покрыла белыми льняными чехлами. Вдоль стен высокие стеллажи с древними книгами. На этот раз ей попался учебник о травах.

Она хлопнула в ладоши, тут же появилась Дина. Черноглазая и разбитная, чуть полноватая красавица пользовалась особой любовью Аглаи. Дина посвящена во все, или почти все тайны шаманки. Именно Дина подбирала слуг, кухарок для Аглаи, она много бывала в городе, ходила на рынок. Знала все городские сплетни. У кого какое состояние, кто кому и сколько должен. Кто на ком хочет жениться. И все докладывала хозяйке.

– А где Зара?
– удивилась Аглая.

– Максимыч заболел, отпросилась. Еду приготовить.

– Кого этот старый хрыч у нас учит травы собирать?
– Спросила Аглая.
– Еще помрет, не оставив преемника.

– Моего сына.

Аглая кивнула.

– Иди. Завтра пусть твой сын подойдет. Травку я тут нашла интересную. Может, водится у нас. И вообще, Максимыча пора убирать. Травы заканчиваются, а он не торопится новые поставлять. Крылышки у него, видите ли, болят. Нечего было за внучку вступаться. И в кого она такая нерасторопная?

– Ты просто ее не любишь. А она тебя боится. Поэтому у нее все валится из рук. Я отпустила ее на неделю. Пусть отдохнет.

– Ты прислуживать будешь?
– Аглая с интересом взглянула на Дину, повернув седую голову.

– Я и Станислава.

– Вот имечко-то! И не выговоришь!

– Стаса, я ее так зову, - Дина сделала шаг к двери.

– Собирай меня. Пойду с Меченым.

– Там такой ливень!
– Дина вернулась к столу.

– Да? А здесь не слышно. Тогда скажи, пусть сам идет. Жду с отчетом обоих.

Дина вышла с легким поклоном. Аглая заложила страницу с заинтересовавшей ее травой и углубилась в чтение дальше.

***

Через два часа Дина постучала и тут же открыла дверь. Аглая взглянула на часы. Одиннадцать. Она довольно ухмыльнулась: даже раньше, чем предполагала.

– Там Рамон. Он просит принять его срочно.

– Пусть заходит.

Рамон уже оттолкнул Дину и вошел. Аглая взглянула на мокрый плащ. С расправленных накрыльев стекала вода и собиралась мелкими лужицами на вощенном деревянном полу.

– Промок? Сейчас согреешься. Дина, ты приготовила стол?

– Боюсь, новость испортит тебе аппетит, - сообщил гость.

– Что?
– Аглая подскочила и быстро подошла к нему вплотную.

– Шевина на маяке нет. Даже собаки его нет.

Аглая не мигая смотрела на него несколько секунд.

– Где Меченый?

– Не знаю. Наверное, у Таира. Я осмотрел маяк и сразу к тебе. Ну, может, минут тридцать подождал.

– Почему?

– Стол накрыт. Горячий самовар. Свежезаваренный чай. Я был уверен, что Шевин вот-вот придет.

– Перехитрил, значит? Дина! Срочно отправь кого-нибудь... Хотя, нет, не надо, - Аглая прошла к окну. Отдернула штору, вернулась к столу.
– Кто мог их предупредить? Так ты накрыла стол?