Вернуться (не)возможно 2
Шрифт:
Кэт предложила выбрать, куда мы пойдем в среду. Ничего не приходит в голову. Я не знаю, что интересно детям в таком возрасте. Решаю найти советы в интернете, но пальцы снова переходят по ссылке к фотографиям и видеороликам с Николя и Анжеликой. Опять пропадаю в них на несколько часов. Разглядываю Анжи в костюме снежинки у новогодней елки, на коленях у мамы в парке на пикнике, вот она учиться плавать в бассейне, улыбка Николя с первыми зубами, здесь он задувает свечку на торте с цифрой один, а это Ник в шлеме на роликах в парке. Смотрю на эти памятные моменты и думаю о том, сколько я пропустил в жизни своих детей. Продолжаю листать фотографии, любуюсь маленьким Ангелочком, с гордостью смотрю на сына и его успехи. Не хочу больше пропустить ни одного дня жизни своих детей. Я постараюсь быть все время рядом с ними, стать для Ника и Анжи лучшим отцом.
Во вторник
Несколько часов я просто ездил по МКАДу, не понимая, что мне дальше делать? Так и не найдя в своей голове ответа на этот вопрос, съехал на шоссе и припарковался на обочине.
Сидел и смотрел перед собой. Чувствовал, как в груди все пылает огнем, злость, боль, отчаяние накрывают огромной бетонной плитой и давят. Пружина внутри меня щелкает, и я не выдерживаю. Бью по рулю ладонями и просто ору во всю глотку. Становится немного легче. Хватаюсь за голову и просто мычу, покачиваясь. За что? Что я не так сделал? Ощущение пустоты внутри нарастает. Что же ты птица счастья молчишь? Скажи, что мне делать? Мама, как же ты была не права про родинку. Нет мне счастья! Улетело... во Францию. Эх, мама! Зачем ты сделала так, чтобы я узнал о них, если не могу быть рядом? За что ты так со мной, мама? Вспоминаю ее за руку с Ангелом. Их глаза. Как она просила передать папе про подарок и кукол. Слезы текут из глаз. Боль опять жжет в груди. В памяти всплывает разговор с Ангелом у нас дома, как она целует отца по просьбе матери. Вспоминаю слова мамы, о которых успел позабыть за эти годы: «помни, сынок, что у тебя есть папа, и ты всегда можешь обратиться к нему за советом и поддержкой». Осознание приходит на ум. Вытираю глаза. Прихожу в себя. Папа! Мне нужен отец! Его совет, помощь! Завожу машину и возвращаюсь на дорогу.
Глава 39 Денис
Подъезжаю к дому отца, резко жму на тормоз и выскакиваю из машины. Забегаю в дом, захожу в гостиную, на кухню, его нигде нет. Бегаю из стороны в сторону, ищу его. Нахожу в кабинете. Он отрывает глаза от бумаг, смотрит на меня. Похоже вид у меня не очень. Папа бледнеет.
– Сын, что случилось? На тебе лица нет. – приподнимается он. Прохожу вперед и усаживаюсь в кресло с другой стороны стола.
– Пап, мне нужна твоя помощь! Я не знаю, что делать? – ставлю локти на стол и обхватываю свою голову. Сжимаю волосы и оттягиваю. Отец выдыхает, присаживается обратно. Долго смотрит на меня.
Откладывает бумаги, встает, подходит к шкафу, достает два стакана и ставит на стол. Наливает в них коньяк. Ставит один стакан передо мной, второй берет в руки. Обходит стол и садится обратно в кресло. Выпиваю залпом содержимое стакана. Становится легче дышать. Боль уже не так сильно давит бетонной плитой, не давая сделать ни глотка воздуха. Вдыхаю полной грудью и снова выдыхаю. Отец смотрит на меня, кивает.
– Рассказывай. – придвигается ближе и кладет руки на стол. – По порядку и с самого начала.
Я начинаю свой рассказ, как сказал отец - с самого начала. С того момента как окатил Кэт из лужи. Рассказываю про все. Про пари, про то, как узнал кто она, про дни, проведенные с ней, про аварию, за что в меня стрелял Сергей. Не упускаю и про то, как Кристи отправила смс от моего имени, про ночь в клубе пять лет назад. Отец внимательно слушает, не перебивает. Иногда постукивает пальцами по столу. Продолжаю свой рассказ о разговоре Анжи, о том, что я был в ее сне с мамой. Вспоминаю кому и разговор с мамой, что видел ее тогда, но не рассказал об этом отцу. Не придал значения. Потом замолкаю, встаю, сам подхожу к шкафу и наливаю себе еще коньяка. Впереди предстоит сказать отцу самое важное, в горле от этого осознания пересохло. Хочу смочить его, тем самым дать себе ввремя собраться с силами. Папа поглядывает на меня и продолжает молчать. Он всегда был таким, молча выслушает от начала до конца не перебивая, а потом уже, видя всю картину целиком, делает выводы и принимает решения. Выпиваю опять залпом и сажусь обратно в кресло. Набираю в грудь побольше воздуха и рассказываю, как увидел родинку у Анжелы и узнал, что такая же есть у Николя. Отец сжимает руки кулаки и снова их расслабляет. Берет свой стакан и делает небольшой глоток. Ставит его обратно. Продолжаю. Передаю наш разговор с Кэт у реки на базе отдыха. Признаюсь в том, что все эти дни готовил квартиру к приезду детей. Потом, показываю смс от Кэт. Отец читает ее. Кладет мой телефон на стол, берет свой бокал и делает еще несколько глотков. Постукивает пальцами по столу. Жду, когда он проанализирует все, что я рассказал. Понимаю, что разочаровал его во многом, но сейчас мне нужна его помощь, совет. Отец поднимает на меня глаза.
– Сын, знаешь, за что я больше всего благодарен Кате? – смотрит на меня пристально. Прищуривается. Я жду. Знаю, что сейчас последует ответ. – За то, что идиотизм сына не передался моим внукам. – мой рот открывается от удивления. Я ожидал чего угодно, крика за пари, ругани, что упустил детей. Ждал, что поднимет на уши службу безопасности, а он сидит и спокойно говорит, что его сын идиот. Прихожу в себя.
– Пап, я с этим не спорю. Скажи, что мне делать? – смотрю на него с отчаянием. Я уже достаточно натворил дел по своей глупости, вспыльчивости. Сейчас мне может помочь, только мудрость и холодный рассудок. Он делает еще глоток из бокала.
– Дать мне посмотреть фотографии и видео моих внуков, которые прислала Катя. – я не выдерживаю и вскакиваю с кресла.
– Это все, что ты можешь мне сказать? – почти кричу я. – Я пришел к тебе за советом. Спрашиваю, что делать? А ты говоришь, показать фотографии внуков? – смотрю на него недовольно. Он продолжает спокойно сидеть в кресле. Кивает. Вздыхаю. Сажусь обратно, беру телефон, открываю хранилище и передаю аппарат ему. Он листает фотографии, смотрит видео, улыбается. Я сижу и поглядываю в экран. Отец вытирает слезу в уголке глаза. Еще какое-то время продолжаем смотреть снимки детей, мелькающие на экране. Потом отец отрывает взгляд от телефона и смотрит на меня.
– Успокоился? – киваю. Я и правда, успокоился! Как он понял, что мне надо дать время? А я даже не знаю каково это быть отцом. Как я с этим справлюсь? Этому где-то учат? – А теперь вспомни, что ты сказал Кате про детей?
– Я сказал, что хочу, чтобы они жили со мной. – отвечаю ему. Он кивает.
– А про их мать ты при этом что-нибудь сказал? – я пытаюсь вспомнить. Тогда был на эмоциях, ошарашен новостью о том, что у меня есть дети. Перебираю в памяти кадры нашего с ней разговора. До меня доходит смысл, сказанных мною слов. Становится понятна реакция Кэт. Ее бледность и затем злость. Округляю глаза и смотрю на папу. – Вот… И я о том! – он складывает руки на столе и откидывается на спинку кресла. – Ты идиот! Ты же практически прямым текстом сказал любящей матери, что хочешь забрать ее детей. И какой реакции ты ждешь от нее после этого?
– Но я не это имел в виду. – говорю хриплым голосом. Сижу с ощущением, что меня окатили из ведра ледяной водой. – Я хотел, чтобы мы вместе жили одной семьей с Кэт и детьми. – обхватываю голову и тереблю волосы. Встаю и начинаю ходить по комнате.
– А сказал другое… Сядь, не мельтеши. – машет на меня рукой отец. Я останавливаюсь и сажусь обратно. – И еще… ты не маленький мальчик, захотел игрушку, подошел, взял с полки и пошел, а надоела, бросил и пошел за другой. – смотрит на меня пристально. – Когда ты повзрослеешь? Почему на работе ты думаешь, прежде чем говоришь или делаешь, а здесь нет? Дети это не игрушки. У них своя жизнь с мамой и папой, а тут приходишь ты, как слон в посудной лавке, все разрушаешь, потому, что тебе самому захотелось поиграть в эти игрушки. Ты о них подумал? А о Кате? – тру лицо руками. Не думал. Я ни о чем не думал! Отец прав! Я уже раз наломал дров, Кэт тогда в аварию попала и чудом жива осталась. Мне надо научиться спокойно мыслить, когда дело касается моей богини. Но как это сделать? Мозги просто отключаются, когда она рядом или речь заходит о ней.