Вернуться в Антарктиду
Шрифт:
– Потому что твои признания звучат слишком невероятно. И несвоевременно.
– Но так все и было! Он спас меня, оттолкнув от панели «Черного солнца» и заняв мое место. Его выбросило в параллельный мир. Поль мог уцелеть!
– Прости, Пат, но я буду жесток, - сказал Соловьев, беря ее за холодные плечи, он не считал допустимым потакать сейчас ее иллюзиям.
– Ты сама призналась, что едва не умерла, запутавшись в настройках древнего устройства. Так почему Павел должен был уцелеть в той мясорубке да еще и без твоих знаний и защитных механизмов?
– Но это произошло!
–
– Поль говорит со мной!
– в отчаянии прошептала Пат. – Он просит его спасти! Он жив и хочет домой.
– Ты чувствуешь вину. Это тебя надо спасать от саморазрушения. Твой острый ум – твоя единственная защита. Тебе нельзя ее потерять.
– По-твоему, я сумасшедшая?
– Ты очень много пережила, - он обнял ее, привлекая к своей груди, - но ты сильная. У тебя есть дочь от Паши, и она поможет тебе выстоять и все пережить.
Патрисия сделала вид, будто приняла его доводы. Занимаясь порученными ей научными программами, она блестяще справлялась с руководством лаборатории и внешне сохраняла образ безупречной леди, не знающей поражений ни на одном из фронтов, но Вик все чаще замечал, как тухнет ее взгляд, когда она уходит в себя, одержимая не изгнанными демонами.
– Я должна искупить… - бормотала она, отвечая на его вопросы.
– Я была ему плохой женой и очень плохим человеком. Мне следует исправиться. Исправить ошибки. Измениться…
Вик считал, что меняется Патрисия куда-то не туда. Она не любила Павла, когда тот был жив, но сделалась им одержима после того, как его не стало.
Вик не собирался втискиваться между ней и призраком, и все же, ради истины, он пытался разобраться в ее смелых теориях о мультивселенной. Вдруг он не прав, и параллельные миры сделаются доступными благодаря новой ее увлеченности?
В отличие от француженки, Соловьёва в Межгорье уважали. Обладая превосходно тренированной памятью, он запомнил множество текстов, высеченных на каменных стенах антарктического хранилища. После того, как первоисточник этих знаний перестал существовать, только немногочисленные фотографии и рисунки Белоконева, да его собственные воспоминания служили главными ориентирами при работе лингвистов из секретной команды. Вик общался с ними, следил за расшифровкой и вникал в суть предмета их изучения. Поскольку тексты содержали сведения научного характера, к расшифровке привлекали и физиков, и астрономов, и историков. В стенах «Ямана» сложилась сплочённая команда, куда входили специалисты из разных отделов.
– Вы наверняка слышали множество баек про людей, которые случайно угодили в другой мир, но счастливо выбрались оттуда. Или наоборот – попали к нам из иных пространств, заблудившись на перекрестке миров, - сказал ему однажды ведущий физик проекта Иван Демидов-Ланской, отвечая на вопрос. – Этих баек существует слишком много, чтобы мы отмахивались от них как от несущественных. На них не стоит слишком зацикливаться, но я считаю,
Они сидели в общей столовой за поздним ужином. Над головой у них простиралась добрая тысяча метров горных пород, но относительно высокие потолки подземной лаборатории избавляли от гнетущего чувства, что они как в могиле. Если не вспоминать, то и не поймешь сразу, где находишься – на поверхности или в царстве владыки Шульгана (Сноска: в башкирском эпосе богатырь Шульган стал властителем подземного царства, поселившись в глубокой пещере под горой Ямантау)
– Быть лояльными не равнозначно быть доверчивыми, - обронил Соловьев.
– Это так, но я вам хочу поведать одну вещь. Сделать признание, - улыбнулся Лемидов-Ланской.
– Во времена моего детства много шуму наделал рассказ из какой-то художественной книги про загадочного гражданина несуществующей страны Тауред, который был задержан в Токийском аэропорту,(*) может, и вы его слыхали. Человек якобы приехал с деловым визитом в Японию, говорил по-французски и ничем не отличался от прочих пассажиров, если бы не паспорт, выданный государством, которого нет. Эту незамысловатую историю перевели на многие языки и подавали потом как истинное происшествие, но когда я ее впервые услышал, а было мне всего лет десять, я, конечно, не подозревал об обмане и принял все за чистую монету. Я поверил в параллельные миры и мечтал построить машину, на которой смогу в них попасть. Как говорится, сказка ложь, да в ней намек, добрым молодцам урок. Благодаря фантастическому рассказу я теперь работаю здесь, в «Ямане», и очень доволен своей судьбой.
(Сноска: речь о книге Колина Уилсона и Джона Гранта «Справочник возможностей», вышедшей в 1982 году. Писатели зарекомендовали себя как авторы многочисленных НФ-произведений)
– То есть в идеях Патрисии Ласаль вы видите неплохой стимул для научных изысканий?
– Идея о мультивсленной не ее личная выдумка и имеет широкую базу в виде теоретических выкладок и косвенных наблюдений. Не стану подробно упоминать про Демокрита, выдвинувшего принцип изономии, (*1) но, скажем, более современная теория суперструн (**2) дает в этом смысле хорошую пищу для ума. Еще в середине прошлого века Хью Эверетт обнародовал научный труд, где дал формулировку фотонной механики посредством условности состояний. Эверетт первым заметил разногласия между волновой и матричной формулами, которые легли в основу его теории Мультиверсума.
Про теорию суперструн Соловьев был наслышан, но главным для него было то, что Пат не тратит время на пустые заблуждения. Вне зависимости от того, выжил Павел Долгов в катаклизме или нет, в ее предположениях не было ничего безумного, и они находили поддержку среди коллег. И пусть явное одобрение ей высказывал сейчас человек предвзятый, питающий к ней хорошо скрываемую слабость, чуть ли не единственный из сонма коллег, готовый ее опекать, Патрисия не будет одинока, когда Вик уедет из Межгорья. Это его обнадежило.