Вернуться

Валин Юрий Павлович

– Вот и я не видела, — горестно призналась девчонка. — Мне бы хоть разок глянуть.

– Ты еще юная, насмотришься.

– Выйду замуж, тогда ничего кроме детей сопливых да хозяйства и не увижу, — пробурчала девочка и сочла нужным сменить тему: — Ты такое платье видела когда-нибудь?

– Такое мятое — никогда, — не удержалась Катрин.

– Так в сундуке лежало, — мрачно объяснила Рататоск, — теперь не разглаживается. Но я про ткань спрашиваю. Красивая?

– Красивая. Называется, — парча. Послушай, юная леди, а в вашем доме утюга нет?

– Не знаю, — с легкой растерянностью сказала девочка. — А это что такое?

Платье

пришлось приводить в порядок на кухне. Об утюге в доме никто слыхом не слыхивал. Катрин использовала пару подходящих камней-голышей, попеременно нагревая их у очага. Умудрилась не обжечься, но и результат глажки вышел посредственным. Впрочем, остальные обитательницы дома лорда Пайла остались довольны.

– Мудреная ткань. К ней особый подход нужен, — сказала Клоринда. — Мы его и подшивать-то замучались.

– И ниток к нему не подберешь, — прошептала Эллилон.

Обе красавицы смотрели на платье, висящее на наскоро сооруженной Катрин вешалке, с некоторой завистью. На самих женщинах были весьма примитивные, из домотканого полотна наряды, забавно контрастирующие с изобилием украшений.

– А разве другие ткани с моря не привозят? — осторожно поинтересовалась Катрин.

– Привозят. Только то, что в "штуках", в общую казну идет. Мужская одежда попадается, из шелка, и этого... бархата. А женские вещи редкость, — пояснила Клоринда.

– Вот бы целый корабль с нарядами шелковыми захватили, — мечтательно сказала будущая леди Пайл.

Катрин глянула на девчонку неласково. Корабль не корабль, а вот несколько тюков с уникальными дамскими шмотками пираты хапнуть могут. На "Квадро" сии сокровища без толку плесневеют. Смысла в них ни малейшего, разве что вот такую соплячку в качестве трофеев порадуют.

Рататоск сидела на лавке, подобрав ноги и практически голышом. Тощеньких детей Катрин и раньше видывала, но на это создание смотреть было трудно. У соплячки не только уши и впалый пупок были проколоты, бедняжке и в других местах бледную кожу попортили. Ладно бы только серебром, — но вот на животе темнела мрачная двухцветная татуировка, — морской змей, свернувшийся в напряженное угрожающее кольцо. Стурворм или накилеви, — всматриваться совершенно не хотелось, — не на том месте картина. Ну и нравы у них здесь.

* * *

Перед сном Катрин умывалась у бочки. Подошел Старый, левую ногу он заметно подволакивал, но в действительности старым не выглядел. Всего лет на пять старше хозяина. Катрин на всякий случай прикрылась платьем.

– Любишь ты воду, девка, — мрачно сказал мужчина. — Ходила бы в купальню, — что же бабы тебе не покажут? Воды сама наносить способна?

– Способна. Спасибо, я наношу.

– Вот и наноси. А сейчас ступай в дом. Темно уже. Бака не боишься?

– Боюсь. Но не очень, — сказала Катрин, слабо помнящая что-то об этой вампирской породе.

– Храбрая утопленница пошла, — Старый поморщился в кудлатую бороду. — Что ж ты раба такого тупого воспитала? Сильный, а ума как у улитки. То у него все из рук валится, то замирает на месте, словно молнией пришибленный. Ты его, чем такому учила-лупила, что так трясется?

– Да я его особенно не учила. Не успела. Вы уж сами как-нибудь. Он мне надоел хуже горькой редьки.

– Врешь, зеленоглазая. Такого безрукого кабана только за постель бабы могут кормить. Или и ночью не угождал?

– Вы как хотите, думайте, —

сдержанно сказала Катрин. — Я с ним без душевного трепета рассталась. Он же тупой, с детства уроненный. Какая с ним постель?

– Врешь, утопленница, по глазам вижу. Да что с вас, с баб, возьмешь... — Старый зашаркал в темноту.

Катрин еще раз глянула на рукоять его тяжелого меча, и с раздражением сплюнула под бочку.

* * *

Лорд Пайл вернулся через день. Возясь в саду, Катрин услышала визг. Вопила Рататоск, размахивая руками и указывая на вход в гавань. Драккары уже вошли в родную бухту. Слаженно работали длинные весла, ветер трепал черно-красный вымпел Редро. По улице пробежало несколько человек — горожане спешили к пристани. Катрин была бы и сама не прочь прогуляться, но при неопределенном статусе "утопленницы" лучше за ворота нос не высовывать. Тем более и все обитатели дома Пайла остались на месте, — не пристало домочадцам милорда как простолюдинам по улицам носиться. Рататоск стремительно взобралась на крышу. Со двора рыкнул Старый, — советовал стоять смирно, не брякнуться, переломав все кости. Девчонка только раздраженно дернула коленкой. Катрин, сидя под сливой, и скобля старым ножом рукоять лопаты, подумала, что если собственные детишки будут этак реагировать на советы взрослых, не миновать разгильдяям моментальной взбучки.

Не выдержав, на галерею, поближе к девчонке, взобрались и Клоринда с Эллилон. Обсуждали происходящее на пристани. Что там обсуждать — и так понятно, — успешным был поход. Удачная экспроприация, удачное жертвоприношение. Каждого пятого на дно. Дикость и вопиющее расточительство.

Скрипнули ворота, — Старый, толкая отремонтированную тележку, отправился к пристани.

Катрин поглядывала на гавань. Как там Ква? Небось, тоже в толпе шныряет. Большой специалист по распределению трофеев. И, как только бедные пираты без его советов раньше обходились?

Скоро двор наводнили громогласные воины, у ворот выросла куча мешков и корзин. Нагруженную тележку Старого едва удалось пропихнуть в ворота. Потом двор стремительно опустел. Несколько оставшихся человек: Лорд Пайл, Тим и Старый что-то обсуждали, стоя среди добычи. Милорд, смеясь, бросил шлем на мешки, потрепал молодого парня по взлохмаченным медным кудрям. Мимо мужчин рысцой пронеслась Клоринда, — торопилась растопить очаг в бане-купальне. Воины ушли в дом.

Катрин спустилась во двор и принялась помогать Эллилон разбирать продукты. Процессом пыталась руководить Рататоск. Толку от ценных указаний малявки было мало, похоже, девчонка и сама об этом догадывалась, поскольку перестала пищать и не жалея нарядного платья ползала по мощеному двору, собирая рассыпавшиеся яблоки обратно в корзину. Катрин занесла мешки с мукой и фасолью в низкий сарай.

– Ты сильная, — с уважением сказала тоненькая Эллилон, перегнувшаяся под тяжестью корзины с кукурузой. — С виду и не скажешь.

– Это потому что Зеленоглазая ест нормально, — заметила Клоринда. — Не то, что ты, — одна красота, ухватиться не за что.

Перед воротами осталась добыча поценнее: два мешка с чем-то мягким, боевой лук с костяными накладками (такое оружие Катрин видела в здешних местах впервые), недурной топор и пара скомканных плащей. Странная здесь манера делить награбленное. На кой хрен милостивому милорду плащ кровью запятнанный? Ну, лук, конечно, интересный.