Верный меч
Шрифт:
Второй крепыш — Годфруа, я помнил — дал тычка Радульфу в бок.
— Мы скоро уже сами превратимся в груду костей, пока ты соберешься бросить свои.
— Я их разогреваю, — сказал Радульф, энергично растирая что-то в ладонях.
— Да они уже горят!
Радульф разжал пальцы; маленькие кубики из резного рога покатились по палубе и замерли на пяти и шести. Он наклонился, чтобы собрать их, а затем передал кости Филиппу, который сложил руки и бросил, открыв две двойки.
— Сыграешь с нами? — спросил Уэйс.
— Нам нужен человек, который справится с этим везунчиком, — мрачно сказал Эдо, указывая на кучу камешков перед Уэйсом, а затем на два последних перед собой. У Филиппа после его последнего броска осталось всего пять, у его товарищей немногим больше — по восемь.
— Я не начинаю войну, если не уверен в успехе, — сказал я, улыбнувшись. — Разве что начнем сначала.
Приглушенный крик раздался от смотровой площадки. Матрос указывал на берег за левым бортом. Нахмурившись, я поспешил к нему мимо Гилфорда и обеих леди.
— Что случилось? — спросил я, глядя в темноту за его вытянутым пальцем. Трудно было что-то различить за пеленой тумана.
— Там, — сказал впередсмотрящий. Это был толстяк с объемистым пузом и густой бородой. — Между этими двумя насыпями, ближе к берегу.
Уэйс встал рядом со мной.
— Что там? — спросил он.
Два островка, о которых говорил матрос, были словно связаны лентой тумана, светящейся в призрачном лунном свете. Между ними темнел силуэт, длинный и тонкий, бесшумно двигавшийся по поверхности воды. Я смотрел на него еще несколько мгновений, чтобы убедиться, что не ошибся, но когда ветер донес до нас слабый стук барабана, сомнений не осталось.
— Корабль, — пробормотал я.
Не один, за ним появился другой, потом еще и еще, пока они не собрались вместе: их была дюжина, а, возможно, и больше.
Это был целый флот.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Бормоча про себя проклятия, я повернулся и направился на нос корабля. Эдо был уже на ногах, но Радульф, Филипп и Годфруа не заметили ничего подозрительного и продолжали метать кости. Подойдя к ним, я задел свою кружку и разлил ее содержимое по палубе.
— Вставайте, — я не обратил внимания на их протесты. — К оружию.
Я шагнул вниз на мостки между рядами гребцов — все они выглядели изнуренными после дня почти непрерывного напряжения — изо всех сил торопясь по узкому проходу к центральной палубе судна.
— Обер!
— Я их вижу, — сказал он.
Некоторые из гребцов замедлили движения, другие вообще перестали грести, глядя за борт корабля на струйки воды, стекавшие с лопастей весел.
— Быстрее! — рявкнул я им. — Вам платят не за посиделки.
Я добрался до кормы и встал рядом с Обером, который зорко всматривался в темноту.
— Первый корабль похож на наш, — сказал он. — Построен для хорошей скорости, для военных действий.
— Могут они оказаться нашими?
Он покачал головой.
— Если бы наш флот собирался в этих местах, я наверняка услышал бы о нем.
Я выругался, понимая, что это значит. В конце концов, только вчера вечером английская армия подошла к воротам Эофервика. То, что сейчас вверх по реке поднималась флотилия военных кораблей, казалось мне не просто совпадением.
— Они нас увидят? — спросил Уэйс, подходя к нам.
— Почему нет? Мы же их видим, — ответил Обер.
Он сильно потянул румпель, опираясь на пятки, используя всю массу тела, чтобы развернуть нос вправо, подальше от кораблей, к переправе и южному берегу. Румпель скрипел от напряжения, и я мог только надеяться, что он выдержит. Если руль сломается, у нас не останется иного выхода, кроме сражения.
— Возьми барабан, — сказал капитан, кивая в сторону сундука, рядом с которым лежал барабан.
Я поднял его. Он был довольно большим и тяжелее, чем казался на первый взгляд; я пристроил барабан на сгиб руки, как делал сам капитан.
— Что будем делать? — спросил я. — Мы можем развернуться?
— К тому времени, как мы это сделаем, они уже подойдут вплотную, — сказал Обер.
— Значит, будем удирать?
— По крайней мере, попытаемся. — он посмотрел на меня. Лицо капитана было бледным, и я заметил неуверенность в его глазах.
— Присмотри за женщинами, — приказал я Уэйсу. — Пусть они спрячутся, убедись, что они в безопасности. — я не мог оставлять их под угрозой стрел, копий и всего остального, что может свалиться нам на голову.
Уэйс кивнул и поспешил на корму, где Элис и Беатрис стояли неподвижно с широко раскрытыми глазами. Но я должен был поручить их заботам дружинника, потому что над водой раздался боевой сигнал рога, и я увидел, как два ближайших к нам корабля разворачиваются, отделившись от флотилии. Их весла двигались дружно, носы кораблей высоко вздымались над черной водой. Они не направлялись прямо к нам, но стремились отрезать нас от речной излучины. Наш единственный шанс был в том, чтобы достигнуть ее раньше, иначе мы бы угодили в ловушку без всякой надежды на спасение.
— Давайте, вы, засранцы! — крикнул я гребцам, начиная выбивать равномерный ритм на барабане. — Навались!
Я почувствовал, как корабль под моими ногами рванулся вперед, покачиваясь из стороны в сторону, словно переступая с ноги на ногу. Не все гребцы попадали в заданный мной темп, и волны из-под весел сталкивались между собой, мешая задним гребцам.
— Слушай меня! — ревел я, чувствуя, что начинаю потеть. — Слушай!
Я ударил громче и немного медленнее, чтобы сплотить из всех воедино, но я не хотел терять скорость, поэтому, как только увидел, что они гребут дружно, снова стал бить быстрее.