Верный меч
Шрифт:
— Мы видели этот флот, — пробормотал Эдо.
— Скорее всего, — согласился Вигод. — Они высадились и сразу напали на отряд лорда Гийома с тыла. Он был вынужден отступить к замку вместе с лордом Гилбертом и теми, кто уцелел из их людей. Говорят, что было убито около трехсот норманнов.
Я выругался себе под нос. Потеря трехсот бойцов была невосполнима.
— Говорят еще хуже, — продолжал управляющий. — Люди Эдгара провозгласили его королем не только Нортумбрии, но и всей Англии.
Я покачал головой; события развивались слишком быстро. В конце концов, прошло всего несколько недель с тех пор, как наше войско взяло Дунхольм. Как могло все так круто перемениться с тех пор?
— Что происходит сейчас? — спросил я.
— Король собирает силы для похода на север, и как можно скорее. Вышел приказ для всех его вассалов вокруг Лондона и вдоль северной дороги. Поговаривают, что он может даже собрать фирд, как в прошлом году, когда он шел на Суссекс.
— Фирд? — спросил Филипп.
— Английское ополчение, — объяснил Гилфорд. — По закону для защиты графства местные таны должны прийти с мужчинами, которые живут на их землях.
— Крестьянский сброд, — сказал я.
По моему опыту эти вояки с грехом пополам могли держать копье, не говоря уже о том, чтобы убить рыцаря. Это были обычные фермеры, привыкшие пахать землю и сажать овес.
— Согласятся ли они выступить против своих соотечественников? — спросил Филипп.
— Они сделали это в Суссексе, — ответил Эдо.
— Город падет, как только мы осадим его, — уверенно сказал Уэйс. — Им не придется драться.
— Но они должны будут, если их призовут, — возразил Вигод. — Они будут бороться с любым, кто восстанет против законного короля.
— Времена изменились, — добавил Гилфорд. — Король Эдуард мертв и Гарольд тоже. Люди на юге это понимают, они не хотят видеть Эдгара Этлинга своим королем вместо Уильяма.
— Но ты не можешь быть в этом уверен, — сказал я.
Капеллан был близок Мале на протяжении многих лет, и я мог поверить, что для него — как, возможно, и для Вигода — узы дружбы могли взять верх над преданностью соотечественникам. Отслужив у лорда Роберта больше десятка кампаний, я по себе знал, насколько мощными могут быть такие связи. Но я был уверен, что большинство англичан не разделяют их чувства. И хотя со временем они научились жить рядом с нами, я не мог заставить себя поверить, что они не могут желать короля одной крови с ними. В конце концов, это были те самые люди, которые два с половиной года назад стояли против нас при Гастингсе под знаменами узурпатора.
— Эдгар в их глазах иностранец и чужак, — сказал Гилфорд. — Он родился и вырос далеко отсюда; он лишь косвенно относится к старому королевскому роду. У них нет любви к нему, во всяком случае, не больше, чем к королю Гийому.
— И все же людские сердца переменчивы, — предположил Эдо. — Если Эдгар удержит Эофервик, и королевская армия не сможет изгнать его, они могут начать думать иначе.
Я пригубил медовухи из моей кружки, но она оказалась такой горькой, что я быстро проглотил ее.
— Сколько человек уже собрал король в Лондоне? — спросил я управляющего.
— Около трехсот рыцарей, и наверное, человек пятьсот пеших, — ответил он. — Когда они двинутся на север, к ним присоединится еще больше.
— Не забывайте, что сейчас зима, — сказал Уэйс. — Король может призвать своих баронов, но в это время года они вряд ли будут готовы к войне. Они не смогут собраться быстро.
Он взглянул на меня. Я вспомнил о нашем разговоре на палубе «Крылатого Дракона» и снова задумался, как долго сможет Мале продержаться в замке? И как скоро король сможет подойти с войском и выручить его?
— Чтобы отбить Эофервик, ему понадобится каждый человек, которого он сейчас сможет собрать, — сказал Эдо. — Там мы нужны больше, чем здесь.
Моя рука зачесалась, когда я подумал о нортумбрийцах, ждущих нас в Эофервике, об Эдгаре Этлинге, который убил Освинн, убил нашего господина. Но я не мог забывать, что моя клятва не будет исполнена, пока я не доставлю в Уилтун Гилфорда с его сообщением, черт бы его побрал.
— У нас есть долг перед Мале, — сказал я.
— Да, действительно, — подхватил капеллан. Он по очереди взглянул на всех дружинников. — Не забывайте об этом.
— Но, когда мы уезжали, он не мог знать, что через пару дней у него под воротами будет скакать несколько тысяч человек, — возразил Эдо. — Он не мог знать об опасности.
Я посмотрел на Вигода.
— Сколько времени уйдет, чтобы добраться до Уилтуна отсюда?
Вигод удивился.
— Зачем вам Уилтун?
— Неважно зачем, — сказал Гилфорд. — Имеет значение только то, что мы должны оказаться там как можно скорее.
Впервые Вигод выглядел растерянным. Он посмотрел сначала на священника, затем на меня.
— Думаю, на хороших лошадях не больше трех дней.
— Тогда мы выезжаем завтра, чтобы через неделю вернуться обратно в Лондон, — сказал я.
— Да, пожалуй, — сказал управляющий. — Подготовка к походу займет у короля немало времени. Даже если они к тому времени выйдут, вы догоните их на северной дороге.
— В таком случае, мы выезжаем завтра утром, — согласился Гилфорд.
Я поднял кружку и одним глотком выпил то, что в ней оставалось; жидкость скатилась по языку, скользнула в горло, и я старался не морщиться, чтобы не обидеть Вигода.
Я поставил пустую кружку на стол.
— За Уилтон.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Давно стемнело, в доме было холодно и тихо. Огонь почти догорел, только поленья слабо светились снизу оранжевым светом. Иногда между ними поднимался язычок пламени, и я чувствовал его теплое дыхание на своем лице. На дворе залаяла собака, но мужской голос прикрикнул на нее и заставил замолчать. Больше не доносилось ни звука.