Вертолет-Апостол возвращается

Чекмарев Александр

Совершенно по-другому дело обстояло на стадионе «Ноу Камп» на Отрадной улице 13, который был возведён в 1980 году, видимо в связи с проведением Олимпиады в Москве.

Несмотря на несовершенное покрытие из паркетной доски, размеры поля здесь составляли семнадцать с половиной квадратных метров, и по причи­не практически полного отсутствия предметов интерьера, связанного со слабой материальной материнской базой, позволяли играть на двое ворот и увеличить число игроков в каждой команде до двух, а иногда и до трёх че­ловек. Что, несомненно, сказалось на зрелищности и посещаемости игр.

Ворота на «Ноу Камп» были сконструированы из обычных стульев, на ножки которых натягивались сетки от рыболовного подъёмника. В связи с этим одни ворота были зелёными, а другие

бордовыми. «Сегодня на зелёных воротах играет команда...», кстати, каждой команде присваивалось название, даже если она состояла всего из одного человека. И, наоборот, каждый игрок в течение своей спортивной карьеры мог одновременно вы­ступать за несколько команд с различными названиями, но при условии, что, естественно, его команды не могли соревноваться между собой, и в каждой отдельной команде он числился под индивидуальной фамилией. Ей-ей.

Так, например, Серёжа под своей настоящей фамилией играл только за «Омонию» с Кипра, самую титулованную команду за все времена истории шарикбола. Под фамилией Бекенбауэр он выступал за Мюнхенскую «Баварию», которая, кстати, несмотря на наличие в своём составе волшебника Франца, отчего-то никогда не блистала на мировой шарикбольной арене.

Немного получше обстояли дела у английского Ливерпуля, когда за него играл выдающийся африканский легионер Степан Абракадабра, он же - Серёжа, но потом у англичан не заладилось, так как Степан был перекуп­лен Урюпинским «Трактором», а из Трактора, в качестве не очень равно­ценного обмена, был направлен в Ливерпуль достаточно посредственный Иоганн Круифф, он же Йохан Кройф, он же Макар, после чего Ливерпуль сразу вылетел из премьер-лиги в низший дивизион.

Самой сильной командой Макара был Пахтакор из Ташкента, за который попеременно выступали легендарные «летучие голландцы» - Рудольф Гуллит и Ван Бастен. Скорее всего, это обстоятельство объясняется тем, что другим командам, возглавляемым Генералом, очевидно, не хватало, как когда-то выразился мой любимый спортивный комментатор В.Перетурин, суринамских отцов Гуллита и Бастена...

Необходимо отметить, что настоящие игроки выступали одинаково ровно и старательно за все свои команды, а то обстоятельство, что при этом их клубы имели разную результативность и класс, совершенно не поддаётся объяснению, но подтверждается скрупулёзной статистикой.

Названия команд и фамилии игроков являются лишь малой частью антуража, без которого шарикбол не был бы шарикболом в полном объёме это­го понятия. На остальных атрибутах антуража я и хотел бы сейчас под­робнее остановиться.

Все участники соревнований должны были выступать в определенной спортивной форме. Она состояла из майки, именно майки, а не футболки, носок и огромных «семейных» трусов с обязательным рисунком из аляпистых цветочков. Соревнования проводились исключительно на высочай­шем уровне и иначе как «Кубок Галактики» или «Чемпионат Вселенной» не именовались. Каждый раз, перед началом очередного игро­вого дня соревнования, все участвующие в нём игроки обязаны были вы­строиться в коридоре друг за другом в шеренгу в спортивной форме, и из-за двери медленно вбежать строем в комнату, точнее говоря, на поле, хо­ром напевая себе под нос мотив стандартного футбольного марша. При­мерно так: «Пум-пум, пуру-пуру бум-пурум. Пум-пум-пум пуру-буру- бум...». Спортсмен, возглавляющий эту процессию, должен был бежать, неся перед собой на вытянутых руках глав­ный приз очередного соревнования - кубок, переделанный из красного фо­тофонаря, который отличался от оригинала лишь отсутствием красного стекла и электрического провода. В остальном же он мало отличался от своего прародителя, а равно и от обычных кубков, разыгрываемых в раз­личных соревнованиях по стандартным видам спорта. Ну, разве только достаточно малыми своими размерами и тем, что на нем никогда не выгравировывались имена победителей.

Глава 28. НЕ СУДИ, ДА СУДИМ НЕ БУДЕШЬ.

Следующее - в шарикбольных воротах имелись две сетки - внешняя и внутренняя, наподобие как в хоккее. Это сложилось исторически,

так как на первых воротах для игры в шарикбол, ещё на «Сан-Сиро» такую внутреннюю сетку применил Леонид Георгиевич, использовав в этих це­лях старую, изъеденную молью, бабушкину шаль. Кстати, насколько мне известно, ныне такая сетка не всегда применяется в хоккее. А зря, потому что созерцание трепыхающейся, запутывающейся в ней наподобие пой­манной рыбы, шайбе, или в нашем случае - шарика, несомненно, добавля­ет зрелищности и яркости непосредственно голу.

Нет шарикбола без пива! Пиво - единственный разрешённый к применению допинг для спортсменов, играющих в шарикбол. Им же наполняется кубок и опорожняется победителем соревнования. Вообще настоящих мас­теров игры в шарикбол, истинных звёзд этого вида спорта, было, есть и будет лишь трое. Кроме вышеперечисленных Макара и Сергея, была ещё одна выдающаяся личность, проживавшая тогда по тому же адресу, кото­рый был у стадиона «Ноу-камп», только несколькими этажами ниже.

Я до последнего момента не хотел Вам о нём рассказывать, как и о шарикболе, но придётся. Нельзя не рассказать о великом мастере межгалактического класса этой игры - о легендарном Ванюше Радченко. Потому что нет ша­рикбола без Радченко. И нет Радченко без шарикбола.

Иван Радченко, он же Рад, он же Смрад, он же Суслик, он же Шланг, он же Гофрированный шланг, он же Семён Кандыба, он же Пеле, он же Диего Марадона, проживал, как я надеюсь, что Вы уже поняли, в одном доме с Макаром в те исторические времена, когда яркие соревнования проводи­лись на «Ноу Кампе» чуть ли не каждый день в течение нескольких лет. Выдающимся звёздам игры было тогда по 18-20 лет (то есть они нахо­дились в самом рассвете своей спортивной карьеры), вероятно по этой причине стал стандартным короткий телефонный разговор между гене­ральным директором стадиона «Ноу Камп» на Отрадной улице, а по со­вместительству мамы Макара и какой-нибудь очередной сыночкиной пас­сией:

– Алло! Вам кого?

– Макара.

– Его нет дома.

– А где он?

– Он куда-то с Радченко ушёл...

И хотя по статистике Ванюшины клубы уступали Серёгиным и Макаровским, уникальность его таланта всё равно неоспорима. Тем более, что кроме него обыгрывать двух вышеперечисленных оппонентов никому во­обще никогда не удавалось.

Главное его отличие от них состоит в том, что на большом поле в обычный футбол он играл более чем посредственно. Если Сергей блистал на любом уровне, одинаково здорово бил по любому мячу, как ногами, так и головой, а чеканить всё, что имеет более или менее округлую форму, мог любой частью своего тела, то Макар, как в большом футболе, так и в его разновидности шарикболе, был, - труженик, работяга. Хорошим сочным ударом он обладал лишь с одной левой ноги, головой вообще почти никогда не играл, опасаясь разбить очки, привязываемые за ушами верёвочкой. Ну, или резиночкой (не помню). Но голы забивал исправно, смело вступал в единоборства, точно отдавал передачи...

Что же касается Радченко, то он на большом поле буквально терялся. При росте метр девяносто с весом в пятьдесят с небольшим килограммов, он зачастую падал не только вследствие силовой борьбы, но и иногда от простого соприкосновения с мячом. Порой казалось, что он может перело­миться пополам от своего же неуклюжего резкого движения. С другой сто­роны, Ванюша диаметрально преображался, когда выходил на поле «Ноу Кампа» на Отрадной улице.

Здесь он в полной мере был способен проявить свои уникальные способности, свою исключительную врождённую хитрость, а порой даже и коварство. Подстроиться под его манеру игры было крайне сложно, а заби­вать шарик в ворота противника, он умел практически с любой позиции. Даже с вратарской. Кроме того, для него было сделано исключение из пра­вил, в смысле спортивной формы. А именно, ему дозволялось надевать на свои исключительно худые ноги толстые тренировочные штаны с начёсом, так как если он их не надевал, то своими икрами-спичками он практически не защищал какой-либо реальной площади ворот, а посему пропускал слишком много голов в свои ворота.