Весь Кир Булычев в одном томе
Шрифт:
— Я не продаюсь. Но если желаете, могу продать вам шаровика разнокрапчатого. И попрошу меня не оскорблять.
Оказывается, я перепутал, кто кого держит на цепочке. Стоявшие вокруг коллекционеры и торговцы рассмеялись, а птица тогда обиделась и стукнула меня по голове длинным клювом.
Я поспешил уйти, потому что птицу охватил гнев и она начала примериваться для следующего удара.
— Папа, — сказала вдруг Алиса, — иди сюда. Смотри, как интересно.
Я оторвался от разглядывания кристаллических жуков, которых мы давно
Алиса остановилась перед большим пустым аквариумом. Рядом стоял стульчик, и на нем сидел карлик.
— Посмотри, папа, каких интересных зверей продает этот человек.
— Ничего не вижу, — признался я. — Аквариум пустой.
Человечек грустно вздохнул и смахнул слезу.
— Вы не первый, — сказал он, — вы не первый.
— А что у вас в аквариуме? — вежливо спросил я. — Микроорганизмы?
— Нет, это ужасно! — сказал карлик. — Я уйду. Совсем уйду.
— Папа, — прошептала Алиса так громко, что слышно было за десять метров, — у него там невидимые воздушные рыбы. Он мне сам сказал.
— Невидимые?
— Девочка права, — сказал карлик. — Это самые обыкновенные невидимые рыбы.
— Очень интересно, — сказал я. — А как же вы их ловите?
— Сетями, — сказал карлик. — Невидимыми сетями. Рыбы летят-летят, попадают в невидимые сети, и я их везу домой.
— А можно одну подержать? — спросил я.
— Подержать? — Карлик очень удивился. — А как же вы ее будете держать?
— Руками.
— Но вы же ее не удержите.
— Почему?
— Потому что эти воздушные рыбы очень скользкие. Они ускользают, как только до них дотронешься. Вы мне не верите?
Я не ответил. Тогда карлик взмахнул ручками и воскликнул:
— Пожалуйста! Смотрите, хватайте, выпускайте на волю! Делайте что хотите! Унижайте меня! Оскорбляйте!
Карлик стащил с аквариума большую тряпку, цепко схватил меня за руку и заставил залезть рукой в аквариум.
— Ну? — кричал он. — Ну? Поймали? Ничего вам не поймать!
Рука моя ощущала только пустоту. Никаких рыб в аквариуме не было.
— Здесь ничего нет, — сказал я.
— Ну, вот видите? — обратился карлик, заливаясь слезами, к окружившим нас любопытным. — Он убедился, что рыбы такие скользкие, что их нельзя поймать, но не хочет признаться.
Я поболтал рукой в пустом аквариуме и только вытащил руку наружу, как карлик закричал снова:
— Он выпустил всех моих рыб! Он их распугал! Разве я не предупреждал, что нельзя болтать рукой в аквариуме? Теперь я нищий! Я разорен!
Зрители недовольно роптали на двадцати языках и глядели на меня с осуждением.
Даже Алиса сказала:
— Ну зачем же ты так, папа?
— Но неужели вы не понимаете, — обратился я к окружающим, — что в аквариуме ничего не было?
— Откуда нам знать? — ответил мне вопросом полосатый, как тигр, с белыми усами житель планеты Икес. — А если он прав? Если рыбы невидимые и их нельзя поймать?
— Правильно, — поддержал его ушан. — Зачем ему лететь с другой планеты и везти пустой аквариум?
— Чтобы каждый день продавать его снова. — сказал я.
Но никто меня не слушал.
Пришлось заплатить печальному карлику за десять редких рыб. Карлик, видно, не ждал, что я так быстро сдамся, и был растроган, благодарил и обещал, если поймает невидимую рыбу, обязательно принесет ее мне. А когда мы уже собирались уходить, он сказал:
— Девочка, разреши, я сделаю тебе маленький подарок.
— Пожалуйста, — сказала Алиса. — Я буду очень рада.
— Возьми.
Карлик покопался в кармане и вынул оттуда пустую руку. Сложил ладонь лодочкой, как будто в ней что-то было, и протянул Алисе.
— Это, — сказал он, — шапка-невидимка. Бери, не стесняйся. Я люблю делать хорошим людям бесценные подарки. Только осторожно. Шапка соткана из такой тонкой ткани, что она ничего не весит и ее нельзя почувствовать.
Алиса поблагодарила жулика, сделала вид, что прячет подарок в сумку, и мы пошли дальше.
Вдруг под ноги к нам бросилось непонятное существо. Оно казалось пушистым шариком на палочках и доставало до колен. Удивительного цвета было это существо — ярко-красное в белую крапинку, как мухомор.
— Держи его, пап! — сказала мне Алиса. — Он убежал у кого-то.
— И не подумаю, — сказал я, кладя в карман бумажник. — Может, это не животное, а коллекционер, который ищет убежавшего зверя. Я его поймаю, а он вызовет полицию за то, что я его оскорбил, не догадавшись, какой он умный.
Но тут же мы увидели, как вдогонку за красным шариком спешит толстая двухголовая змея в блестящем переливающемся скафандре.
— Помогите, — кричала она. — Индикатор убежал!
Красный шар пытался укрыться за моими ногами, но змея протянула одну из ста тонких ножек, болтавшихся у нее по бокам, и подхватила беглеца. Он тут же изменил цвет с красного на желтый и подобрал прямые ножки.
— Простите, — сказал я толстой змее, — что это за животное?
— Ничего интересного, — сказала змея. — Таких у нас на планете много. Мы их зовем индикаторами. Они не умеют говорить, зато меняют цвет в зависимости от настроения. И бывают очень любопытные цвета. У вас нет куска сахара?
— Нет, — сказал я.
— Жалко, — ответила змея и достала откуда-то кусок сахара.
При виде сахара шарик пошел лиловыми разводами.
— Радуется, — сказала змея. — Правда, красиво?
— Очень, — согласился я.
— Мы им специально придумываем новые ощущения, чтобы найти необыкновенные цвета. Хотите, я его стукну? Он станет черным.
— Нет, не надо, — сказал я. — А вы не продадите его нам для Московского зоопарка?
— Нет, — ответила одна из голов змеи; другая тем временем молча свесилась вниз. — Обменять могу.