Весь мир на дембель
Шрифт:
– Таким винишком и Зойку из парикмахерской угостить можно. Рафик, продай, глубокоуважаемый, пару бутылок по госцене?
– Обойдёшься, – обломал его Тофиг-Джан. – У нас учёт строгая, по накладной все совпадать должный. Ты правда вино хорошо разбираться умеешь? – обратился он уже ко мне.
– Бесплатно только в больнице консультируют, – наученный свежим горьким опытом, я решил сразу взять предоплату. Благодаря знанию азербайджанского, я сразу понял о чем спорили граждане бутлегеры в самом начале, и специально закинул удочку про «Кюрдамир». Товарищу Рзаеву Тофику Ахмдедовичу «впарили» целую фуру марочного вина разных сортов, которых он не заказывал. Поскольку цена на них заметно выше, то спросом оно, видимо, не пользовалось (даже мне некоторые марки не знакомы, что уж
В своё время, был у нас с компаньоном свой небольшой винзавод, так что понимаю о чем речь. Правда, виноматериалы привозные были, в цистернах, как говорится: немного, но в теме. Даже выращивать свой виноград пытались, но в нашем климате только белые сорта вызревают, так что толку не было, и бизнес через пару был продан на сторону, где и захирел окончательно.
Глава 13
Есть, наверное, какой-то закон кармы для попаданца. Иначе трудно объяснить, чего это меня так бросает из крайности в крайность по всем граням советской реальности. Началось с армии и национальной окраины Империи, затем занесло в родной провинциальный Нижневолжск, среднестатистический во всех смыслах, потом судьба посредством генерала Леонтьева выдернула и перенесла меня в закрытый наукоград, некий отдаленный прообраз города будущего. Чистый, светлый, милый. И наконец, колесо фортуны, провернувшийся в очередной раз, швырнуло меня почти на самое дно общества – в криминальное болото советской торговли, в её худшее воплощение – «колхозный» рынок.
Если и были у меня сомнения по поводу дна и криминала, то за неделю пребывания в этом достойном окружении, они развеялись без следа. Под управлением мудрого Рафика Ибрагимовича эта торговая язва на теле советского общества расцвела и разрослась, так что возникало иногда ощущение, что мы незаметно перенеслись в начало девяностых. Директора рынка видел пару раз издалека, но пока на контакт решил не идти, хотя компромата набралось – на два расстрельных срока с запасом. Причём, это не преувеличение, за хищение социалистической собственности до сих пор применяется высшая мера наказания.
Товарно-денежные отношения на базаре давно уже стали полностью рыночными, задолго до ГКЧП и прочих ненужных формальностей, вроде распада СССР. Чтобы торговать в главном корпусе надо заплатить единовременно от пяти до десяти тысяч рублей, в зависимости от вида продукции и удобного места. Плюс существовала ежемесячная плата помимо официальной, которая шла прямиком в чёрную кассу директора рынка и его подручных.
Санитарные наклейки, штампы у мясников и ветеринарные свидетельства продавались оптом и в розницу не скрываясь – я чуть не прослезился от умиления, настолько буднично и цинично все это было организовано. Честно говоря, даже в моем времени это делалось не так нагло и открыто, по крайней мере, после двухтысячного года.
Милиционера видел лишь пару раз, да и то выходящего из здания дирекции рынка. Врать не буду, конвертов торчащих из кармана не видел, но судя по довольной морде лица, конверт, если он существовал, был изрядной толщины.
Кроме официальных и неофициальных поборов, как и положено всякому себя уважающему рынку, здесь ещё и рэкетиры водились. Причём, как свои, так и чужие. Правда, шерстили они уже не всех подряд, а исключительно постоянных клиентов: фарцовщиков, профессиональных спекулянтов и торгашей, «игровых» и цыган, торгующих сигаретами, жвачками и прочей дрянью.
Конечно же, здесь постоянно обитали наперсточники и торговцы фальшивым золотом. Для полного совпадения с моими воспоминаниям о временах эпохи ваучеров не хватало только табличек с надписью «Куплю валюту» и коробов из под спирта «Рояль» – а так все в точности!
По
Если же послушать разговоры на рынке, то полное ощущение «дежавю»: где-то под Рязанью бандиты на днях угнали КАМАЗ с леваком. Водителя, угрожая обрезом, выкинули на обочину, а фура с товаром исчезла без следа. И это 1989 год на дворе!
Дальше больше: ходят слухи, что «солнцевские» и «люберецкие» объединились, чтобы прижать азербайджанские и чеченские группировки. «Ореховские» пока думают, на чью сторону встать, у них временные проблемы: главаря и нескольких ближайших подельников закрыли весной, но сроки небольшие и, говорят, после Нового года Сильвестр-Тимофеев выйдет по УДО.
Конечно, достоверность этой информации весьма относительна, но сам факт, что это обсуждают обычные торговцы на рынке – обескураживает. Благодаря знанию азербайджанского тоже все это теперь ведаю. Причём, никто не подозревает о моих лингвистических способностях.
Оказалось, что организованных преступных сообществ, в просторечье именуемых бандами, в Подмосковье, как блох на дворовой собаке – не сосчитать, причём на рынке о них знают все, привыкли и даже не удивляются. Милиция мышей, похоже, вообще не ловит, впрочем, я уже упоминал о том, что шестой отдел в МУРе возглавляет незабвенный гражданин Рушайло, а значит, и говорить не о чем.
Вполне логично, что Рафик Ибрагимович пользуется услугами своих земляков-бандюков, хотя мелькают, время от времени, брутальные парни спортивной наружности и характерной дагестанской внешности. Есть ещё парочка личных охранников, вышибал по совместительству, следящих за порядком на рынке, но они особой роли не играют и серьезной силы из себя не представляют.
Информацию о левых схемах, номера автомобилей и фамилии экспедиторов, я тщательно фиксирую и запоминаю, затем уже дома, переписываю в блокнотик, используя продвинутую криптографию из смайликов и арабских закорючек на фарси, мало известных в Подмосковье.
Можно было бы надеяться, что ситуация с рынком в Воскресенске это вопиющее жуткое исключение, не характерное для всего Союза, но это было бы слишком оптимистично. К моменту развала СССР практически все крупные рынки в стране контролировали этнические преступные группировки, по большей части, с южных республик Закавказья. Тут сразу несколько факторов сложилось одновременно: как я уже раньше вспоминал, 80 % воров в законе и преступных авторитетов были выходцами из Армении, Грузии и Азербайджана. Эту статистику не сильно афишировали, но от этого она не перестала быть реальной. И дело конечно, не в национальных особенностях, а в том простом факте, что теневая экономика в этих республиках тотально победила государство ещё в 1970-х годах. Дальше все очевидно: там где теневая экономика и миллионы рублей чёрным налом, там мгновенно появляется организованная преступность. И чем больше денег контролируют криминальные структуры, тем они влиятельнее. Соответственно и авторитет во всех смыслах зависит от денежных потоков. Дальше уже дело техники и землячеств – можно короновать друг друга сколько угодно, получается цепная реакция: свои продвигают своих. Это сильно упрощенная схема, и знатоки криминального мира только поржут над таким объяснением, но смысл именно такой. Даже если кто-то будет доказывать, что сами воры живут «без копья в кармане».
Вторая причина успеха кавказских кланов в захвате рынков: менталитет. Вот здесь сказываются особенности национальной культуры и традиций. В РСФСР, в Белорусской ССР и большей части Украины до самого момента крушения страны в 91-ом году подавляющее большинство жителей считали торговлю занятием недостойным и не престижным. У восточных народов, торговое ремесло, наоборот, всегда считалось и считается почетным и уважаемым. И даже семьдесят лет советской власти не смогли изменить эти вековые традиции. В этом нет ничего плохого, страны Востока существуют в таком виде многие сотни лет и такой образ жизни для них привычен. Но в советских реалиях это вылилось в то, что вылилось. В безобразие полное.