Вещи, которые я хотела сказать (но не сказала)
Шрифт:
– Ты собираешься смотреть?
– спрашивает он скучающим голосом, расстегивая последнюю пуговицу. Рубашка распахнута, и я опускаю взгляд, но в комнате царят тени, благодаря единственной зажженной лампе на прикроватном столике. Я ничего не вижу. И мне любопытно.
Я хочу увидеть все.
– Я полагаю, - говорю я с безразличием, как будто его почти полная нагота в моей комнате не влияет на меня.
– Я покажу тебе себя, если ты покажешь мне себя. – Он наклоняет голову в мою сторону. – Ты тоже мокрая.
Моя одежда настолько
Чувствуя себя вызывающе, я стаскиваю толстовку, бросая ее на кучу одежды Уита. Я снимаю туфли, и вместе с ними скатываются мои не показанные носки. Положив руки на пояс своих леггинсов, я медленно опускаю их вниз по ногам, не отрывая взгляда от Уита все это время.
Он не отводит взгляда. Просто смотрит мне в глаза, как будто мы соревнуемся, кто моргнет первым. Он так и делает, его взгляд на мгновение опускается к моим ногам, когда я, наконец, снимаю леггинсы.
Это было так, как будто они прилипли ко мне, как клей.
– Ты действительно собираешься снять всю свою одежду. Передо мной.
– Он звучит так, как будто не верит мне.
– Мне нечего скрывать, — говорю я ему, наслаждаясь вызовом - тем, как его взгляд блуждает по мне, как будто он понятия не имеет, куда смотреть в первую очередь. Я думаю, что я полна сюрпризов. Я заставляю его думать. Он считает, что я какая-то кроткая, глупая девчонка, которой он может помыкать.
Он ошибается.
Я тоже смотрю на него. Как он сидит на моем стуле совершенно голый, если не считать расстегнутую рубашку, и я понимаю, что это немного странно.
Вся эта ситуация странная.
– Мне тоже - говорит он.
– Мне начинать первой?
– Я не знаю, откуда берется эта храбрость, но я повинуюсь ей.
– Если ты настаиваешь.
– Он улыбается. Морщится. Фингал, которым он щеголяет, приобретает более насыщенный цвет, придавая ему грубоватый и дерзкий вид.
Принц был ранен в бою. И мне придется притвориться, что я никогда этого не видела. Как будто я понятия не имею, что произошло.
Это должно быть легко. Во всяком случае, не так, как мы говорим в присутствии других людей.
Протянув руку за спину, я медленно расстегиваю лифчик. Он отскакивает от моей кожи, и я позволяю ремешкам упасть с моих рук, а затем бросаю его в кучу одежды.
– Такая же красивая, как я и представлял, - бормочет он, его взгляд направлен только на мою грудь.
Извращенец.
Я не стыжусь своего тела. Им пользовались, и я им пользовалась. Прямо сейчас это оружие массового уничтожения, и Уит - моя цель. Я полностью готова уничтожить его.
Хотя, полагаю, у меня есть преимущество, учитывая, что он ранен и прячется в моей комнате. Но все же. Когда ты на войне, ты должен использовать свои возможности там, где можешь.
Положив руки на бедра, я обхватываю пальцами пояс своих трусиков. Мое сердце замедляется, а затем снова начинает биться ровным, тяжелым стуком. Его взгляд теплый. Оценивающий. Он немного откидывается на спинку стула, и я знаю, что он должен выглядеть нелепо, практически голый, в промокшей белой рубашке и больше ни в чем.
Но он не выглядит смешным. Ни капельки. Я та, кто должен контролировать ситуацию прямо сейчас, но он уверенный в себе, ждет, когда я сделаю следующий шаг.
– Ты собираешься снимать их?
– А ты хочешь посмотреть?
– спрашиваю я в ответ.
– Ты, блядь итак знаешь ответ, - говорит он с ухмылкой.
Разозлившись, я стягиваю свои мокрые трусики вниз, раздраженная тем, что они застревают у меня на коленях. Я борюсь с ними, в конце концов отбрасываю их, прежде чем просто встать и позволить ему насмотреться досыта.
И он это делает. Он откровенно пялится на место между моих ног, его брови слегка приподнимаются. – Ты не гладкая.
С чего бы мне хотеть сделать свою киску красивой, если на самом деле никто этого не видит? Ну, кроме одного человека, но я не хотела, чтобы он прикасался ко мне. В какой-то момент мне захотелось сделать себя настолько отталкивающей для него, насколько это возможно.
Это не сработало. Ему было все равно. Он все равно брал то, что хотел.
– Я подстригаю волосы, - говорю я, и это правда. – Немного привожу ее в порядок.
– Мне это нравится.
– Его пылающий взгляд встречается с моим. – Твоя уверенность удивляет, Сэвидж. Мне это тоже нравится.
Я не должна получать удовольствие от его комплиментов, но я получаю. И здесь так холодно, что мои соски затвердели и ноют. Я потираю их рукой, пытаясь облегчить боль, но это бесполезно. – Твоя очередь, - говорю я ему.
– Я не знаю, смогу ли я встать.
– Я что, только что услышала отговорку?
Кряхтя, он хватается за спинку стула и поднимается на нетвердых ногах. Я испытываю искушение помочь ему, но он свирепо смотрит, когда я делаю шаг вперед, поэтому я не двигаюсь дальше. Он снимает рубашку, сначала с одного плеча, затем с другого. Очень, очень медленно.
Пока он не остается таким же голым, как и я.
У него широкие плечи и грудь. Его пресс... у него шесть кубиков. Плоский живот. Волосатые бедра. Длинный, толстый член, который полутвердый. И как только мой взгляд зацепляется за него, он становится еще тяжелее.
– Впечатлена?
– спрашивает он раздраженно.
– Сойдет, - говорю я, пожимая плечами и зевая.
Он смеется. Стонет. Хватается за себя, с тяжелым стуком падая обратно в кресло.
– Похоже, сегодня вечером ничего не случится, - говорю я с ликованием, разворачиваясь и направляясь к своему шкафу, надевая свежую толстовку и хватая пару спортивных штанов, чтобы натянуть их. Я просовываю ноги в тапочки и снова поворачиваюсь к нему лицом. Он смотрит на мою свежую, теплую одежду с явной завистью, и я указываю на свою кровать. – Тебе нужно отдохнуть.